Абдурахман Авторханов - Ленин в судьбах России

Эту резолюцию Ленина Шляпников (руководитель ЦК в России накануне и во время Февральской революции, а на X съезде лидер "Рабочей оппозиции"), на съезде оценил так: "Владимир Ильич всем прочел лекцию о том, каким образом не может быть достигнуто единство. Ничего более демагогического и клеветнического, чем эта резолюция, я не видел и не слышал в своей жизни за 20 лет пребывания в партии" (там же, стр.530–533). Максимовский (член партии с 1903 г.), выступая содокладчиком на X съезде, отметил, что вся власть "строится на принципе бюрократической централизации… Бюрократической системе нужен не сознательный коммунист, а послушный исполнитель, нужен чиновник, который слушает приказы сверху" (там же, стр.243–253).

Еще накануне этого съезда Коллонтай выпустила брошюрку "Рабочая оппозиция", в которой говорилось: "Былой тип идейного работника у нас исчез, появились управляющие и управляемые, стоящие одни — наверху, другие — внизу". Очевидцы рассказывали, что когда на съезде Коллонтай подошла к Ленину, тот отказался подать ей руку. "Такой даме я руки не подаю", — будто бы сказал Ленин и демонстративно отвернулся. А между тем, на пути Ленина к власти она была его верной подручной.

99 % делегатов X съезда партии, голосовавших за резолюцию Ленина, были впоследствии, при Сталине, исключены из партии, руководствуясь этой резолюцией, а потом и расстреляны. Интересно, что Сталин не присутствовал на этом поименном историческом голосовании, как он не присутствовал и на историческом заседании ЦК 24 октября 1917 г., на котором решили начать восстание. Один из делегатов X съезда, голосуя за резолюцию, продемонстрировал прямо-таки пророческий дар. Им был Карл Радек, который сказал: "Когда я слышал, как товарищи говорили о новом праве, которое дается ЦК и ЦКК в известный момент решать вопрос об исключении из ЦК и т. д. — у меня было чувство, что будто здесь устанавливается правило, которое неизвестно еще против кого может повернуться… Голосуя за эту резолюцию, я чувствовал, что она может обернуться и против нас, и несмотря на это, я стою за эту резолюцию" (там же, стр.553–554). Да, Карл Радек оказался провидцем. Каждый раз, когда Сталин убирал с пути своего восхождения к трону единоличного диктатора очередную группу конкурентов, он их объявлял "антипартийной фракцией" и, ссылаясь на эту резолюцию, написанную рукой Ленина, исключал их из партии ("Левая оппозиция" Троцкого, "Новая оппозиция" Зиновьева и Каменева, "Правая оппозиция" Бухарина). С тех пор нет более чудовищного жупела в партии, как понятие "фракция". Да, Сталин еще не был генсеком, но запомним, что он был больше, чем генсеком: единственный из членов Политбюро, он был и членом Оргбюро, где председательствовал. Ленин знал, что делал, рекомендуя Сталина на должность председателя Оргбюро: этот уж не даст спуска никому — ни идейным фанатикам "внутрипартийной демократии”, ни "закомиссарившимся" рабочим лидерам, как любил выражаться Ленин по адресу лидеров "Рабочей оппозиции". Однако, встав одновременно и во главе аппарата ЦК в качестве генсека, Сталин начал, как это было в его стиле, перевыполнять план Ленина по чистке партии: началась неизвестная доселе практика назначения секретарей губкомов и обкомов; за ними потянулась подбираемая ими государственная бюрократия. Местные организации подняли вой: "Долой назначенцев!", "Долой партийную олигархию!". Думающие люди в партии еще в 1920 г. предупреждали, что партаппаратный режим приведет к перерождению партии. Лидер группы "Демократического централизма" ("децисты") Сапронов на IX съезде партии (1920 г.) назвал "маленькой кучкой партолигархии" как раз ЦК, на что член Политбюро Украины Яковлев (будущий наркомзем) ответил, что Сапронов хочет заменить существующую олигархию другой олигархией — "только головой ниже… Мы предпочитаем гениальную олигархию — посредственной олигархии" (IX съезд РКП(б), "Протоколы", 1960, стр.57). На том же IX съезде Ленин объявил свой собственный пресловутый "демократический централизм" — "допотопным и устарелым", а тех, кто его все еще проповедовал ("децистов") — "идиотами" (там же, стр.124).

Ленин хотел любой ценой и при всех условиях — "единоначалия" вместо "коллегий". Лидер "децистов" Осинский сказал, что видит в постановке вопроса Лениным весьма опасную тенденцию: "Диктатуру пролетариата мы превратим в единоличную власть диктатора" (там же, стр.176). Он даже назвал трех лиц в качестве кандидатов в потенциальные диктаторы: Ленина, Троцкого и Сталина. Это было в 1920 году. В "Правде" даже появилась статья, в которой имелись выдержки из работы Гольцмана — одного из сторонников Ленина: "Коллегия плоха потому, что не дает размаха гениальной личности". На это один из группы "децистов" ответил: Мы защищаем не всякую коллегию, — например, мы предлагаем распустить такую коллегию как Оргбюро!

На все эти обвинения Ленин ответил тезисом, который, мы уже приводили — "Волю класса иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим" (Ленин, т. ХХУ, стр.119, изд. 3-є).

На XI съезде партии в апреле 1922 г. Ленин совершает самую роковую во всей своей политической карьере ошибку, которая, по всей вероятности, ускорила его смерть: он назначает или соглашается с выдвижением Сталина генсеком. И вот тогда только Сталин начал проводить в жизнь через Оргбюро программу Ленина о "единоначалии", но с острием, направленным против самого Ленина (только тогда Ленин забеспокоился о том, не лезет ли сам Сталин в этого диктатора, о котором пророчил Осинский), тем более, что активизация Сталина совпала с обострением болезни Ленина.

Болеть Ленин начал с конца 1921 г., а 25 мая 1922 г. у него случился первый удар, в результате которого произошел частичный паралич правой руки и правой ноги, а также расстройство речи. С этой даты, 25 мая 1922 г., начинаются интриги и скрытая борьба за наследство еще не умершего Ленина. В Политбюро (члены: Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сталин, Рыков, Томский, кандидаты: Бухарин, Молотов, Калинин) образовалась негласная "тройка" (Сталин, Зиновьев, Каменев), чтобы предупредить приход к власти Троцкого — на словах, а на самом деле каждый из них метил в наследники Ленина. Формальным главой "тройки" был Зиновьев; на деле "тройка" была сталинским изобретением, а Зиновьев и Каменев стали просто пешками на сталинской шахматной доске, хотя сами они и мнили себя ведущими фигурами.

"Тройка" добилась назначения Сталина связным между больным Лениным и ЦК. Только он один имел доступ к больному Ленину. Пока Ленин в Горках под Москвой боролся со смертью, Сталин, пользуясь поддержкой Зиновьева и Каменева, удивительно ловко боролся за укрепление своих личных позиций. По своей инициативе и вопреки предупреждению Ленина, в сентябре 1922 г. Сталин проводит через Оргбюро свой проект "автономизации" национальных республик, то есть вступления УССР, БССР и ЗСФСР в состав РСФСР на началах автономии. В октябре 1922 г. Сталин проводит, опять-таки вопреки Ленину, решение пленума ЦК о частичной отмене монополии внешней торговли. В этих условиях Ленин обращается к Троцкому с предложением заключить блок против Сталина. Вначале предложение Ленина носит общий характер: он предлагает Троцкому стать его заместителем, чтобы провести радикальную личную перегруппировку и начать борьбу с бюрократизмом в государственном аппарате, но когда Троцкий сказал, что дело не столько в госаппарате, сколько в партаппарате, Ленин ответил: "Вы, значит, предлагаете открыть борьбу не только против государственного бюрократизма, но и против Оргбюро ЦК". Троцкий замечает, что "Оргбюро ЦК означало самое средоточие сталинского аппарата. — "Пожалуй, выходит так". "Ну что ж, — продолжал Ленин, явно довольный тем, что мы назвали существо вопроса, — я вам предлагаю блок: против бюрократизма вообще, против Оргбюро в частности” (Троцкий, Моя жизнь, Берлин, 1930, стр.216–217).