Филлип Найтли - Ким Филби - супершпион КГБ

В эти круги Ким не входил, и его предшествующая политическая деятельность, очевидно, исключала возможность поступления на работу в разведку. После консультации со своим оперативным руководителем Филби разработал план своих действий: он попытается как-то скрыть свои прошлые левые проявления, исключит в дальнейшем подобные поступки и высказывания и предпримет усилия для поисков работы в области журналистики. В этом Филби помог его отец Сент-Джон, который направил письма своим друзьям членам фабианского общества и журналистам. Такое письмо получил и сэр Роджер Чэнс, учившийся вместе с Сент-Джоном в колледже Тринити и тоже являвшийся членом клуба «Атсниум». Чэнс был редактором журнала «Обзор обзоров», либерального еженедельника, контора которого находилась в Сити на Кинг Уильям-стрит. Журнал медленно умирал, и Чэнс, возможно, ничего не сделал бы для Кима Филби, если бы журналист Уилфред Хиндэл не представил его редактору. После непродолжительной беседы Чэнс принял Филби на работу в качестве помощника редактора и очеркиста за четыре гинеи [7] Денежная единица Великобритании равная 21 шиллингу. В фунте стерлингов — 25 шиллингов. — Прим. авт. в месяц.

После бурных дней Вены Филби, очевидно, нашел новую работу скучной и неблагодарной. Он вырезал публикации из старых журналов, делал из них выписки, иногда писал статьи. Некоторые из них сохранились: «Лауренс Аравийский — легенда века», «Принадлежащие Японии острова в Тихом океане», «Балканская трагедия», — компетентны, но скучны. Алисон Аутвейт, работавшая в одной небольшой комнате вместе с Филби, недоумевала, почему он задержался на этом месте. Когда однажды она спросила Кима об этом, он ответил: «А какой толк уходить? Через некоторое время я окажусь в окопах».

Действительная причина состояла в том, что работа давала Филби время и эмоциональную энергию для решения другой более важной задачи: вытравливания своего коммунистического прошлого и создания образа человека с правыми убеждениями. Первое, что он должен был сделать — это порвать все связи со своими кембриджскими друзьями. Один из них, Энтони Маклин, находясь в Лондоне, позвонил Киму и предложил встретиться. «Я очень занят», — ответил Филби, и когда Маклин предложил встретиться месяца через два, Ким объяснил, что он и тогда будет занят. Маклин все понял. Подобным же образом Ким обошелся и с Морисом Доббом. Когда Добб направил Филби письмо, в котором высказал просьбу подготовить главу для редактируемой им книги «Великобритания без капиталистов», Филби на него не ответил. Добб вспоминает: «Я решил собрать всех лиц, участвовавших в подготовке книги, чтобы решить все детали. Позвонил Филби и спросил, может ли он прийти. Реакция Кима Филби была явно негативной: «В этом деле я не хочу принимать какого-либо участия». Создавалось впечатление, что он не может иметь дела с лицами, имевшими отношение к левому движению. Мне представлялось это низким». В 1967 году Добб заявил в интервью, данном им Пейджу, что он с удивлением узнал, как далеко вправо зашел Ким.

Бывший друг Филби по Кембриджскому университету, шахтер Джим Лииз, помогавший Киму осваивать азы политической грамоты, был просто ошеломлен, когда на встрече в 1935 году Филби заявил, что, по его мнению, коммунизм исчерпал себя, и с учетом создавшейся международной обстановки разумным выбором является фашизм. По мнению босса Кима, Чэнса, пару раз обедавшего вместе с супругами Филби, Ким был «либеральным демократом, разделявшим центристские взгляды лейбористской партии, и откровенным антикоммунистом». О Литци он высказался менее определенно: «Довольно эксцентричная особа, с волосами, напоминающими крысиные хвостики; настоящая штучка».

В таком поведении Филби можно видеть проявление у него определенных качеств разведчика: он резко порвал со своим коммунистическим прошлым и сделал так, чтобы слухи об изменении его политических взглядов дошли до его прежних друзей и знакомых. '

После поездки в Москву Берджесс также заявил, что его энтузиазм в отношении коммунистической системы погас. Это, видимо, он сделал тоже по указанию своего оперативного руководителя.

Филби и Берджесс стали принимать участие в работе откровенно прогерманской организации Британо-германское братство, которое вплоть до своего роспуска в начале второй мировой войны выступало с резко антикоммунистических позиций. Это братство объединяло английских фашистов, так называемых миротворцев, антисемитов, реакционных бизнесменов, антиболыпевиков-фанатиков, эксцентричных аристократов, невротических женщин из общества «Мейфеар». В их число входил отец Нэнси Митфорд, лорд Редесдейл, который считал Гитлера величайшим человеком двадцатого века; Уилфор Эшли, министр транспорта в правительстве Болдуина, который яро ненавидел все, от чего хотя бы косвенно веяло социализмом; генерал Фуллер, военный историк, который был очень недоволен английскими властями за то, что они не дали ему титул пэра.

Щедрые обеды и приемы братства привлекли в его ряды известных политических деятелей, которые, хотя и не считали фашизм приемлемым для Великобритании, тем не менее полагали, что гитлеровская Германия стабилизирует обстановку в Европе и создаст барьер коммунизму. В числе таких политиков были маркиз Лондон-дерийский, позднее занявший пост министра ВВС; Рэб Батлер, сначала заместитель министра по делам Индии, а затем перешедший на работу в МИД Великобритании; маркиз Лотианский, посол Великобритании в Вашингтоне; сэр Хорас Вильсон, творец британской политики умиротворения.

14 июля 1936 года на обеде, который устроило братство в честь дочери кайзера герцогини Брунсвикской и ее мужа, среди многочисленных гостей присутствовали адмирал Бэрри Домвил, бывший директор британской военно-морской разведки и основатель еще более зловещей прогерманской организации «Линк» (в 1939 году адмирал был арестован как лицо, представлявшее риск для безопасности страны), принц и принцесса фон Бисмарк, доктор Фритц Гесс, барон фон Биберштайн, граф Альбрехт Монтгелас, доктор Готфрид Розель и господин Г. А. Р. Филби.

Короче говоря, братство было настолько профашистским, что даже некоторые более либеральные сотрудники МИД Великобритании считали его опасным. В государственных архивах того периода имеется меморандум, направленный иностранным дипломатом своему английскому коллеге: «Отдел пропаганды Британо-германского братства поддерживает постоянный контакт с министерством пропаганды Германии и другими государственными органами Берлина. Это министерство направляет Британо-германскому братству большое число пропагандистской литературы на английском языке для ее распространения в Великобритании. Некоторые материалы выполнены в форме памфлетов. Распространяются также журналы с изложением точки зрения различных средств массовой информации. Преследуется цель показать британской общественности, что пресса страны вводит ее в заблуждение относительно политики Германии и Великобритании».