Андраник Мигранян - Россия и США: фактор Путина

При этом многие политики и СМИ все равно пытаются сохранить в общественном сознании мифы времен образования американской нации и государства (это особенно наглядно проявилось в ходе президентской избирательной кампании 2012 г.), в то время как жизнь на каждом шагу демонстрирует неадекватность этих мифов XVIII–XIX веков реалиям XXI столетия.

Происходящие процессы могут в обозримой перспективе качественно изменить расовую, этническую, конфессиональную и ценностную систему страны и поставить вопрос о радикальных изменениях в партийно-политической и институциональной системе. И это неминуемо отразится на роли и месте США в мире, где эта страна удерживает лидерство не только на основе «жесткой силы» — армадой кораблей и могуществом ракетно-ядерных сил, — но и с помощью «мягкой силы», будучи примером для других стран при решении в них многочисленных экономических, социальных, политических и иных проблем, с которыми сталкиваются государства в XXI веке.

С момента образования США идея американской исключительности была принята как догма: отцы-основатели считали, что они создали уникальное государство, основанное на универсальных гражданских ценностях, не имеющее доминантной национальной или этнической группы. Исключительность Америки проявлялась в двух измерениях: в особом экономическом укладе, духовной основой которого была протестантская этика, и мультикультурализме как доминирующей идее существования американского общества, состоящего из разных этноконфессиональных групп.

В протестантской этике особое значение придается культу труда: человек должен рассчитывать на собственные силы и, честно работая, он непременно сможет добиться желаемого результата, а его труд будет достойно вознагражден. Поскольку во время первых волн иммиграции все находились примерно на равных стартовых позициях, социальная мобильность была чрезвычайно высока, а успех отдельных индивидов обусловливался исключительно их способностями.

Что касается мультикультурализма, то отцы-основатели в своих установочных речах подчеркивали: все граждане, проживающие в Соединенных Штатах, прекращают быть гражданами штата Вирджиния, Пенсильвания, Нью-Йорк, Новая Англия и становятся американцами. В дальнейшем выходцы из Англии, Ирландии, Италии, Нидерландов, Польши и десятков других государств переставали быть лояльными своей исторической родине, «становились американцами», чтобы создать первое государство, основанное на универсальных ценностях. Гражданство в США складывалось на основе лояльности конституции, не имея этнических или культурных компонентов. Именно это и заложило основы господствовавшей до 1960-х годов концепции американского «плавильного котла», в котором представители всех религий и культур превращались в американцев. Когда концепция «плавильного котла» перестала соответствовать новой американской действительности — особенно наглядно это проявилось уже с середины 1960-х, — ей на смену пришли концепции «разнообразия» и «миски с салатом», где разнообразные ингредиенты соединены салатным соусом, но при этом остаются самими собой.

Поскольку на начальном этапе истории Америки иммиграция в основном шла из стран Западной Европы и по религиозному составу была протестантской и англиканской, постольку в США эта группа белых англосаксов протестантской веры была носительницей доминирующей системы культурных ценностей. Эти ценности перешли в экономику и политику, сделав их господствующими в общественном сознании. Как иммигрантское общество, США были открыты к иностранцам и в противовес европейским монархиям демонстрировали равенство возможностей и отсутствие передаваемых по наследству власти и статуса. Так постепенно начала складываться концепция мультикультурализма и разнообразия, где по-прежнему доминировала группа белых англосаксов протестантского происхождения.

Увеличение как численности, так и экономических и политических возможностей других этноконфессиональных групп привело к тому, что эти группы, чьи представители разнились по цвету кожи, религии и культуре, перестали чувствовать необходимость быть такими, как англосаксы, при этом многие, в силу цвета кожи, религии и культурных особенностей, и не могли бы стать англосаксами при всем желании.

В течение всего ХХ века ситуация менялась и в экономическом, и в демографическом измерении. Создание системы социального обеспечения и медицинского страхования с участием государства было связано с Великой депрессией и, по мнению сторонников саморегулирующегося рынка, нарушило традиционный баланс американской капиталистической системы, в которой помимо действительно нуждавшихся в помощи от государства стали появляться «безбилетники». Этот процесс совпал с бурным развитием индустриального общества и сыграл свою роль в росте среднего класса.

Однако в силу разных причин, включая изменения в налогообложении, началось размывание среднего класса и рост разрыва между доходами самых богатых, среднего класса и бедных слоев населения. Налоговое бремя сместилось на все группы среднего класса, способствуя процветанию 1 % самых богатых американцев, которые с успехом использовали механизмы укрытия богатства за рубежом, перевод средств и отчетности компаний в офшорные зоны.

Сложнейшие социально-культурные метаморфозы сопровождались изменением модели экономики. С 1980-х в США обозначились процессы деиндустриализации, начался перенос производства товаров в развивающиеся страны с более дешевой рабочей силой, а США активно двигались в направлении экономики услуг. Стоит отметить, что изначально происходил перенос невысокотехнологических сегментов производства, затем были частично перенесены производства по сборке высокоточной аппаратуры, электроники, бытовых приборов и т. д. Рост доходов американских компаний оборачивался ростом торговых дисбалансов. Помимо этого, перенос производства сказывался на таком явлении, как структурная безработица: с одной стороны, наблюдалось снижение возможностей трудоустройства для низкоквалифицированных специалистов и людей рабочих специальностей, а с другой — объективный недостаток рабочих мест в высокотехнологических, исследовательских, финансовых секторах сопровождался нехваткой человеческого капитала. Последнее обстоятельство заставило население обратить внимание на образовательные возможности, однако получение престижного образования не могло решить структурных экономических проблем.

Именно изменение экономической парадигмы в этом направлении веком ранее сыграло злую шутку с Великобританией, которая на тот момент была сверхдержавой. Один из авторитетнейших современных исследователей американской экономической истории Майкл Линд пишет, что нынешняя роль США в мировой экономике схожа с ролью Британской империи сто лет назад, и именно из-за этой схожести США могут повторить судьбу Британской империи, утратившей все свои геополитические позиции. Американский исследователь считает, что, как и Британская империя в начале прошлого века, США, выступая за свободу международной торговли, дали доступ на свои потребительские рынки промышленным товарам из менее развитых государств, где происходит стремительный рост благодаря развитию промышленности. Как и Британия сто лет назад, США, по мнению Линда, стали мировым центром услуг, прежде всего финансовых, и это полностью устраивает лидеров американского бизнеса.