Михаил Вознесенский - На грани мировой войны. Инцидент «Пуэбло»

— Я полагаю, можно бы учесть, когда это произошло. Ночь, да еще накануне праздника — вот, собственно, и все, что я думаю по этому поводу!

Предновогоднее благодушие адмиралов с трудом поддается объяснению, если иметь в виду, что первый же оперативный выход разведывательного корабля «Баннер», однотипного с «Пуэбло», вызвал весьма нервную реакцию прибрежных дальневосточных государств.

Американцы развернули электронную разведку в дальневосточных морях в 1963 году и за четыре года выполнили шестнадцать операций у побережья СССР, Китая и Северной Кореи. Тогда это были короткие рейды обычных боевых кораблей. Их намерение прощупать чужое побережье проявилось вполне очевидно, но такова обычная практика любого флота. «Баннер» же сам давал формальный повод для недружественных по отношению к себе действий уже тем, что не обозначил свою государственную принадлежность. Коммандер Кларк, как впоследствии и Бучер, даже не считал необходимым нести американский флаг. Едва ли это командирская самодеятельность, на сей счет, по-видимому, имелась отдельная инструкция — сохранять инкогнито до последней возможности. К тому же «Баннер» избирательно на целые недели зависал над теми точками морской границы, которые вызывали естественное беспокойство ее хозяев. В феврале 1967 года советские боевые корабли пытались остановить «Баннер», наводя на него свои орудия. Попытку принудить корабль-разведчик застопорить ход предпринимали также китайцы из Люйшуня, бывшего русского Порт-Артура, они вывели на перехват целую дюжину торпедных катеров, но «Баннер» сумел вырваться из кольца. Флоты СССР и КНР не стали применять оружие в экстерриториальных водах. Аналогичным образом поступали Береговая охрана США и морские пограничники стран НАТО. Постепенно сложился алгоритм взаимной игры в кошки-мышки вдоль кромок территориальных вод. Поскольку негласный обычай взаимной лояльности к любопытству супостата укладывался в рамки международного морского права, никто не возражал. Если же капитаны-разведчики, войдя в раж, заступали черту, стороны попеременно отвечали стандартными отписками на дипломатические ноты протеста.

… по заведенному в США обычаю, каждый военный корабль (как, впрочем, любой вид вооружений) обязан иметь официальное фото для открытой печати. Это своего рода форма отчетности перед налогоплательщиком, которому небезразлично, на какие цели государство истратило его кровные доллары. Обычай распространяется на объекты любой степени секретности. Искусство фотографов заключается в том, чтобы постараться ракурсом съемки, тенями и другими ухищрениями затушевать ключевые признаки, а второстепенные выпятить, направляя аналитиков противника по ложному следу. Широкоугольная оптика сильно польстила «Пуэбло», вытянув корпус старого сухогруза в нечто по-щучьи узкое и стремительное — прямо миноноска! Всего год назад этот дряхлый ветеран Второй мировой тихо ржавел на приколе, и кто бы поверил, что ему суждено стать причиной острейшего международного конфликта, что из-за него США в шестой раз в ХХ веке приведут в наивысшую готовность силы ядерного сдерживания, но это не спасет Америку от унижения. Всего этого, конечно, не дано было знать коммандеру Бучеру, когда тот готовился в путь — навстречу всемирной известности, какой не пожелал бы врагу.

База ВМС Бремертон, Вашингтон.

В начале 1967-го — за год до описываемых событий.

Матрос Стю Рассел официально получил назначение на «Пуэбло» баталером, но фактически оказался един в трех лицах — завпрод, завснаб и подшкипер. Короче говоря, хозяин всех корабельных припасов, за исключением жидких: за топливо традиционно отвечал механик, за пресную воду — боцман. Где-то во флотских снабженческих верхах рассудили, что корабль невелик и к тому же изрядно перенаселен, поэтому не следует раздувать штат. Корабельного снабженца назначили одним из первых, — экипаж только-только начали формировать, тогда как самому кораблю еще долго предстояло подпирать заводскую причальную стенку в довольно расхристанном состоянии.

Рассела несколько насторожило, что в штабе Вспомогательного флота никто не хотел говорить с ним о том, что это за корабль, где и какие задачи ему предстоит выполнять. Краем уха он услышал о каком-то необычном принципе формирования штата. Якобы навигационный экипаж — это одно, а еще какая-то часть людей будет существовать на борту как бы сама по себе. Когда баталер узнал, что длина их посудины всего-то пятьдесят метров с небольшим, он только покачал головой: ну-ну, посмотрим, как это можно — на такой скорлупке сосуществовать отдельно! Еще он прослышал, что эти люди состоят на службе в какой-то Naval Security Group, о которой баталер никогда прежде не слышал.

В январе 1967 года, вдвоем с палубным матросом Стивом Эллисом, они прилетели в промозглый слякотный Сиэтл, и пока паромом добрались на противоположную сторону залива, в Бремертон, наступил поздний вечер. Их отправили в корпус 433, там указали койки, а оформиться как положено велели уже утром. Вскоре из кинотеатра вернулись двое парней, Боб Хилл и Джей Maггapд — будущие сослуживцы и тоже рядовые. 18-летнему Хиллу особо нечего рассказывать о себе — выпускник школы подводников. Бывший спортсмен-парашютист Джей откровенно рассказал, что записался во флот, когда ему начали угрожать судом за автомобильную аварию. Оба моряка прибыли в тот же день, но корабля еще не видели. Договорились после оформления документов идти искать свой «Пуэбло» вместе.

Наутро, чтобы добраться до морского госпиталя на медицинское освидетельствование, им пришлось долго ждать автобус, курсировавший по огромной территории военной базы. Рассел спросил одного из электросварщиков верфи, слышал ли он что-нибудь про такой корабль — «Пуэбло»? Парень ответил, что корабль стоит на пирсе № 9, но если они назначены на нем служить, им крепко не повезло: «Лучше бы вы, парни, помочились на того, кто вас послал на эту ржавую калошу!» Все говорят, понизил голос рабочий, что старой развалине суждено не вылезать из морей, районом его действий заранее определен Берингов пролив, и это ответ Америки на нахальство советских шпионских траулеров! В общем, все как обычно на любом флоте: покрытые мраком тайны известны на верфи любому работяге-судоремонтнику! Рассел сотоварищи еще долго по крупицам выуживали сведения о будущем месте службы. Чумазому всезнайке в рабочей спецовке они не поверили, а зря. Он ошибся только с оперативным районом, но в целом очень точно предсказал их ближайшее будущее. Просто в такую мрачную перспективу никому не хотелось верить. В общем, из госпиталя моряки вернулись в дурном настроении и пошли к унылому строению возле девятого пирса, из-за которого торчала какая-то одинокая мачта. Увидели и обомлели.