Юрий Дьяков - Фашистский меч ковался в СССР

Было бы очень существенно, если бы ваша партия или Коминтерн в той или другой мере заявили о своем безразличии в отношении к германской компартии. Это сразу бы оздоровило бы атмосферу и ликвидировало бы враждебность по отношению к вам в целом ряде наших общественных кругов. <���…>

Мой ответ: Вы преувеличиваете зависимость нашей прессы от правительства. <���…> [175] Крестинский подробно говорит о независимости советской прессы от установок Советского правительства. Я думаю, что возможность влияния на прессу у нас вряд ли большая, чем у герм-пра. <���…>- Мы ни в коей мере не можем взять на себя какую-либо ответственность за действия Коминтерна. У нас полтора миллиона членов. Все они работают, получают жалованье, платят большие или меньшие партийные взносы. Это дает нашей партии несколько десятков миллионов рублей в год. Большая часть этих денег идет, конечно, на нужды самой ВКП(б), но известный процент (5 или 10, точно не знаю) идет К. И. [176] Коминтерну Это составляет несколько миллионов в год.

[По словам Курциуса], если он все время возвращается к вопросу о Коминтерне и ВКП, то лишь с целью обезвредить наших противников в Германии. <;…> Он понимает, что мы не можем принять на себя какие-либо обязательства от имени Коминтерна и по поводу Коминтерна. Но он всего и не хочет. Ему не нужно никаких заявлений. Ему нужно лишь, чтобы т. Сталин, который все-таки обладает почти диктаторской властью в ВКП, дал попять как-нибудь немецким коммунистам, что он большого интереса к их выступлениям не проявляет, этого было бы достаточно. Курциус хочет привести еще один пример. Он никогда не говорил со мной о взаимоотношениях между Рейхсвером и нашей Красной Армией. Но он знает о них, дорожит ими. Но, естественно, его отношение изменилось бы, если бы работники нашей Красной Армии, вступающие в контакт с Рейхсвером, начали заниматься компропагандой в Рейхсвере.

Мой ответ: г. Курциус неправильно полагает, что в СССР имеется диктатура Сталина. Несомненно Сталии является наиболее влиятельным в нашей партии человеком, к его мнению прислушивается вся партия. Но это вовсе не обозначает, что он мог бы навязать партии какую-либо неправильную политическую линию. Его силы и корень его влияния заключается в том, что он находится в контакте с широкими кругами партии и рабочими беспартийными массами вообще. <���…> [177] Далее идут рассуждения Крестинского, оправдывающие Сталина.

Крестинский

ЦГАСА. Ф 33987 Он. 3. Д. 349. Л 65-81 .

Подлинник.

ГОРАЦИЙ ГУМБОЛЬД – АРТУРУ ГЕНДЕРСОНУ [178] Публикуемый документ получен агентурным путем и представлен Ворошилову заместителем председателя ОГПУ Мессипгом. Гумбольд Г. – английский посол в Берлине. Гендерсон А. – министр иностранных дел Великобритании.

СВЕДЕНИЯ, ПЕРЕДАННЫЕ АНГЛИЙСКИМ ВОЕННЫМ АТТАШЕ В БЕРЛИНЕ

1930 г.

Первоначальная смета рейхсвера на 1929-30 г., внесенная генералом Греннером на рассмотрение Рейхстага весной текущего года, достигла 482 409 090 рейхсмарок. После критики в результате сокращений общие расходы на содержание армии были доведены до 471 394 820 рейхсмарок. <���…>

Вооружение рейхсвера можно считать устаревшим по сравнению с вооружением армий других европейских стран. <���…> Известно также, что, невзирая на статьи договора (Версальского), из Германии в Швецию экспортируются дистанционные трубки с часовыми механизмами, а перископы – для субмарин в Голландию, как равно и капсули в Бразилию.

Наиболее интересным случаем быстрого продвижения в чинах является продвижение генерал-лейтенанта фон Бломберга. Он с должности директора «Трапен Амт» назначен на 51-м году на важную командную должность – командира 1-й дивизии в Восточной Пруссии. 3 и 4-я пехотные дивизии в настоящий момент находятся под командой двоюродных братьев Иохима и Эдвина фон Стельп-нагель, в то же время Отто фон Стельпнагель, брат Эдвица, занимает должность инспектора транспортной службы. Два наиболее важных департамента Министерства Рейхсвера: «Трапен Амт» и «Персональ Амт» находятся под управлением братьев Курта и Гендера фон Гаммерштейн-Экворд. <���…>

В минувшем году все выглядело так, как будто сторонники сближения с восточным соседом взяли верх в военной политике Германии. И что политика эта концентрируется вокруг более тесного сотрудничества с Россией. Советские офицеры неоднократно присутствовали при маневрах в различных частях Германии, а генерал фон Бломберг с группой штаб-офицеров отправился с какой-то секретной миссией в Россию. Однако, в том числе, начиная с первомайских волнений в Берлине и знаменательной речи Ворошилова на московском параде [179] В канун 1 мая 1929 г. полицай-президент Берлина Цергибель запретил проведение первомайской демонстрации в Берлине. Ворошилов в своей речи во время первомайского парада на Красной площади в Москве, говоря о международном движении солидарности рабочего класса и классовой борьбе в капиталистических странах, затронул этот вопрос, что вызвало шумную антисоветскую кампанию в Германии. Речь Ворошилова была оценена как вмешательство во внутренние дела Германии. , произнесенном в присутствии германского посла – отмечается определенное охлаждение в русско-германских отношениях. Тем не менее, генерал-майор фон Гаммерштейн-Экворд (зам. Бломберга) в сопровождении полковника Кюлленталя и капитана Гофмейстера – сотрудников осведомительского отдела, присутствовали на сентябрьских маневрах в Красной Армии. Эти офицеры совершили длительное путешествие но России. Они посетили Украину, Волжские и Уральские районы, а также Кавказ и Крым.

Хотя политические отношения между Германией и Советской Россией в данный момент и не отличаются особой сердечностью, тем не менее, создается впечатление, что военные германские власти намерены поддерживать тесную связь со своим будущим могучим союзником, в случае возможного конфликта с Польшей.

Отношение к нам рейхсвера по-прежнему продолжает оставаться сдержанным. Конечно, основная идея, которую он питает, – эго разрыв между нами и Францией. <���…> Я лично не считаю рейхсвер в нынешнем его состоянии угрозой европейскому миру. Правда, для меня возможности видеть эти войска за работой были весьма ограничены. <���…> Рейхсвер содержит в себе отличный людской материал, обладает отлично подготовленными офицерскими кадрами, по в настоящий момент, благодаря ограничениям, при наличии которых ему приходится развиваться, он не может считаться равным ни британской, ни французской армиям. У меня создалось впечатление в том смысле, что руководящие круги его, скорее, интересуются будущим его, чем настоящим положением, и что поэтому мы должны расценивать его как ячейку, которая впоследствии может быть увеличена во много раз, а не как гомогенную боевую единицу, пригодную для непосредственного применения к делу. С этой точки зрения рейхсвер требует и заслуживает самого серьезного к себе отношения и изучения.