Артем Русакович - Camp America

— Но вы, господин Керри, голосовали за ввод войск в Ирак, — молодые республиканцы наградили его самыми дружными аплодисментами за все время выступления, так что даже демократы ненадолго притихли.

Но когда после этого несколько раз в его речи всплывала одна и та же фраза: «Если постоянно менять свою позицию, то мы никогда не выиграем борьбу с терроризмом», то за банальность он был награжден смехом аудитории. Выступай Буш «вживую» перед студентами нью-йоркского университета, он чувствовал бы себя крайне некомфортно.

Заговорив о процессе нормализации в Ираке, президент заявил:

— Недавно я встречался с иракским премьером, — какой-то студент в зале выкрикнул «агент ЦРУ». — И он отметил, что ситуация в Ираке стабилизируется, — неодобрительный гул в аудитории.

Я шепнул Джоанне: «Здесь Керри имеет гораздо больше поддержки, чем Буш». Она ответила: «Здесь, на восточном побережье — да. Но не в других частях страны».

Таким образом, Керри на этих дебатах уделал Буша, это было видно по реакции зрителей. Демократы к концу дебатов, длившихся больше часа, стали радостными и оживленными, а республиканцы чуть не плакать были готовы от смущения и стыда за своего президента. Когда Буш начал что-то путано и сбивчиво отвечать на вопрос об ущемлении Путиным гражданских свобод в России, Джоанна повернулась ко мне и сказала извиняющимся голосом: «Sorry. I»m sorry for our president".

После дебатов часть народа разошлась, и лишь несколько кучек студентов, собравшись в разных концах зала, обсуждали увиденное. Одна группа столпилось вокруг худого парня в очках, который убежденно доказывал, чем Буш лучше Керри. Я с интересом послушал, а после и сам заговорил с ним:

— Главный вопрос, который у меня возникает, когда я говорю со сторонниками Буша, — сказал я. — Это представлял ли Ирак какую-нибудь угрозу для Америки до начала войны. Наверно, с английским у меня проблемы, но я так и не могу понять ответа — все уходят в какие-то отвлеченные рассуждения. Вот ты можешь мне прямо ответить: исходила ли от Ирака угроза Америке?

— Что ж, — ответил он. — Ирак не представлял угрозы в военном плане. Но дело вот в чем: идеологи фундаментального ислама ставят перед собой цель уничтожить Америку, западный мир, христиан и евреев. Это гораздо более агрессивная идеология, чем коммунизм. Хусейн создавал режим ненависти, в иракских школах детей учили ненавидеть Америку. Все это представляло угрозу, и из-за этого мы начали войну.

— И что, чувство ненависти должно сменится чувством любви к США? — спросил я. — Смотрите: иракцы не любят США, потому что эту ненависть внушил им Садам, вы вторгаетесь в их страну, они, действуя под влиянием пропаганды, борются с вами, теряют людей — в результате ненависть только увеличивается. Получается замкнутый круг, выход из которого может быть только один — уничтожение всех иракцев до единого. Так я понимаю?

— Ничего подобного, — спокойно возразил студент. — В Ираке не так сильна ненависть к США. С американскими солдатами борется меньшинство, возглавляемое фундаменталистами и поддерживаемое из-за рубежа. Если мы будем продолжать борьбу, с ними будет покончено.

— Понятно. А каким ты видишь будущую политику США? Ты хочешь, чтобы Америка начала войну с другими фундаменталистскими государствами?

— Нет. Во всяком случае, не сейчас. Сегодня важнее решить проблему Ирака и Афганистана.

Парень производил впечатление человека, уверенного в собственной правоте и готового продвигать в жизнь свою точку зрения. Политические клубы вообще призваны формировать новых политиков для страны, и этот студент вроде бы имел все задатки будущего политика Республиканской партии. Да и в университете он изучал политику. Когда я спросил, не хотелось бы ему когда-нибудь стать президентом, он с улыбкой стал отнекиваться. Но на роль государственного секретаря (так у них называют министра иностранных дел) этот молодой республиканец вполне подходил. Из его речи мне запомнилась фраза, с которой можно формулировать новую внешнеполитическую доктрину США:

— Я считаю американскую политическую систему наилучшей и думаю, что другие государства должны строить свою систему управления по нашему образцу.

Позже я поговорил на эту тему с Джоанной — тоже сторонницей республиканцев. От темы Ирака она уклонилась, сказав «у нас нет достаточно информации, чтобы судить об этом» или что-то в этом роде. Но главную заслугу республиканцев она видела в другом:

— В Америке существует прогрессивная система налогообложения, — для начала сказала она. — Знаешь, что это такое?

— Чем больше ты зарабатываешь, тем больший процент ты платишь. Скажем, рабочий будет платить 20 процентов заработка, а бизнесмен — 40.

— Да, правильно. Главное различие между демократами и республиканцами, — продолжила она, — заключается в следующем. Демократы исторически выступают за увеличение налогов, которое позволит увеличить социальные программы и помочь бедным. А Республиканская партия выступает за сокращение налогов, предполагая, что люди, сохранив деньги от налогообложения, будут покупать на них акции, вкладывать в какое-то дело. Это увеличивает активность бизнеса и дает в конечном итоге экономический рост. Мне такая политика нравится больше. Представь себе, моя мама должна платить 50 процентов налогов — половину заработка.

— И что, Буш уменьшает этот процент?

— Да, республиканцы сокращают налоги. А Керри говорит, что нам нужно увеличить расходы по некоторым статьям. А откуда мы возьмем эти деньги? Только из налогов. То есть нам придется платить еще больше. Ты, наверно, слышал песню «Битлз» «Taxman». Это было нечто вроде ироничного описания их собственного положения. Знаешь, почему они уехали из Англии? Потому что там им нужно было платить до 90 процентов налогов. В Великобритании с этим делом все было еще хуже.

Я вспомнил эту песню «Битлз», название которой можно перевести как «Сборщик налогов». Там, в частности, были такие строчки, знакомые любому предпринимателю в мире, английскому, американскому или русскому: «Позволь мне сказать, как это будет: тебе — один, девятнадцать — мне… Что, пять процентов — слишком мало? Будь благодарен, что я не забираю все. Ведь я сборщик налогов, да, я сборщик налогов». Наверно, сторонники республиканцев дико бояться, что если дать волю демократам, они сделают налоги такими, какими они было в Англии времен «Битлз».

Таким образом, я выяснил главную особенность политической системы США. Несмотря на то, что демократы более либеральны в политической и общественной сфере, в экономике либерализм (то есть свобода для бизнеса) остается козырем республиканцев. Поэтому многие люди, особенно постарше и побогаче, отдают предпочтение им и не обращают внимания на их недалекого лидера.