Сергей Хелемендик - МЫ… их!

Культуру, религию, мифологию, историю — неизбежные составляющие жизни каждого народа — одержимым уродам заменяют рекламные слоганы.

«Мы верим в Бога» — напишут они именно на своих деньгах, чтобы каждому было ясно, где поселился их Бог.

«Лучше быть мертвым, чем красным». Этим слоганом они, краснее которых никогда не было и уже не будет, пугали самих себя десятки лет.

«Сделаем мир лучшим местом для жизни». Это уже символ веры, это вам оттарабанит каждый их них, но сказать, для кого именно этот мир станет лучшим местом, забудет. А если спросите — ощерит зубы («сэй чиз») и объяснит: «Конечно, для всех. Мы все равны в этом мире, приятель!».

А уж слово «свобода» лучше не вспоминать — забрызгают слюной от умиления.

Их мир дихотомичен, как у дауна. Или да — или нет. Была у них «империя зла»— это, между прочим, мы —и есть «империя добра», которая по скромности себя так не называет вслух. Царит в этой империи добра Супермен, завернутый в балаганные пестрые тряпки, в железных трусах и в очках — чтобы выглядел умнее.

Их бредовая идея проста. Распространенное заблуждение среди нас, здоровых, о том, что их бред сложен и в нем нужно разбираться, возникает потому, что одержимые уроды даже те несколько рекламных слоганов, на основе которых они живут и действуют, постоянно путают, мешают между собой, забывают. Потому что жадность заменяет им память.

Идея у них одна, идеей этой одержимы в той или иной мере обитатели дурдомов по всему миру. Мы умные — остальные дураки. Поэтому мы будем жить и радоваться жизни, то есть жрать, жрать и жрать, а остальные —сдохнут.

Уроды легко узнаются по набору бредовых формул, в которые они укладывают мир вокруг себя. Главные формулы звучат так:

Парни бывают или плохие, или хорошие.

Хорошие парни это они — остальные плохие.

У них свобода — у остальных тирания.

У них прогресс — у остальных застой.

Они сильные и свободные — остальные слабые и рабы.

— Они — это американцы? — спросит проницательный читатель.

Да, большинство тех, кого мы обязательно объебем, сосредоточены в Нью-Йорке, Вашингтоне и других городах Америки. Однако от общего числа обитателей США они составляют малую часть. Правда, часть эта находится в Америке у власти и диктует всему миру свой бредовый новый порядок.

Они — это те из американцев, кто безнадежно одержим бредовым эгоцентризмом. Они есть конечно же не только в Америке. Их много в Европе, они есть и у нас — правда, в незначительных количествах. Они есть везде, потому что их бред заразен.

— Они — это евреи?

Да, отчасти. Среди них достаточно тех, кого называют евреями, и большинство этих как бы евреев сосредоточены в настоящее время также в США.

Евреи ли они, зависит от понимания термина. Если евреев понимать как народ, у которого есть религия, культура и история, то людей, исповедующих иудаизм, знакомых с историей и воспитанных в традициях еврейской или какой-то иной реальной культуры, среди них почти нет. Они — уроды человеческой семьи, которые попирают все религии и культуры. История мира для них начинается с того дня, когда была открыта нью-йоркская биржа.

Если под евреем понимать торговца деньгами — то есть зелеными нулями, пустотой, — имеющего еврейскую кровь и предков, исповедовавших когда-то иудаизм, то тогда евреев среди них много.

Сложность в том, что свое бредовое занятие — покупать деньги за деньги и потом эти же деньги за другие деньги продавать, — они навязали всему миру.

— Кто такие мы?

Те, кто их объебет.

Мы — это русские? Да, и русские тоже. Зависит снова от толкования термина. Если русские — это самый сильный народ белой расы, который в силу своей истории ближе всех находится к пониманию сущности жизни, то мы — это русские. За исключением предателей и сволочи.

Предатели их не объебут, потому что предатели — это малодушные, которые всегда объебывают самих себя. Сволочь вообще стоит вынести за скобки — она, как саранча, наделена лишь тусклым групповым сознанием на уровне стаи насекомых.

Да, те, кто объебет уродов, это русские, если термин «русский» понимать как знак цивилизации, начинающей саму себя осознавать в качестве таковой. Не какая-то черная дыра между Востоком и Западом, христианством и исламом, а кристаллизующаяся под огромным историческим давлением русская цивилизация выживателей. Тех, кто выживет сам и выживет уродов.

Кто такие наши братья? Каждый народ, не Утративший реальных представлений о сущности жизни, выраженных в живой религии, культуре и собственном историческом инстинкте, сегодня еще имеет шанс на выживание и может быть среди тех, кто их объебет. Каждый такой народ есть наш брат по разуму, наш брат по духу и, как говорят сейчас в России, брат по жизни. Брат в исконном значении слова: один из нескольких потомков.

Наши братья — все, кроме уродов, хотя мы и они генетически близки. Да, мы и уроды, толкающиеся по Нью-Йорку, внешне больше похожи друг на друга, чем наши черные братья из Африки, говорящие на языке бабара, и окающие обитатели древнего русского города Углич.

Но между нами и уродами лежит бездна. Наша цивилизация выживателей несовместима с их уродской бандой живых роботов. А вот наши черные братья, говорящие на бабара, при желании и благоприятных условиях могут сблизиться с нами и научиться всему тому, что умеем мы. Есть такие примеры, и их много.

Точно так же наши светловолосые угличане способны не только выучить язык бабара, но и успешно вписаться в их пеструю племенную жизнь, стать вождями и шаманами.

А вот уроды не выживут ни в Угличе, ни, тем более, в племени бабара. В Угличе их заплюют, в Африке съедят.

Евреев столетиями теснили с запада Европы на восток, от Испании до Польши, Украины и Белоруссии, пока около двухсот лет назад их в значительном количестве не вытолкали в пределы Российской империи, в очередной раз присовокупившей к себе мятежную Польшу.

Это вытеснение из скученной Европы на наши бескрайние просторы стало новой судьбой многих евреев мира. В России они расправили крылья, вздохнули полной грудью и сказали свое слово. Крупно повезло и самой России. Если считать евреев ценным интеллектуальным ресурсом человечества, то к началу двадцатого века Россия обладала как минимум половиной этого планетарного ресурса.

Существует разительный и до сих пор не объясненный контраст между местечковой забитостью евреев, выгнанных на окраины Австро-Венгрии и Польши, и всем тем, что случилось с евреями в России. «Из феноменально трусливых людей, которыми были почти все евреи лет тридцать тому назад, явились люди, жертвующие своей жизнью для революции, сделавшиеся бомбистами, убийцами, разбойниками» — писал граф СЮ. Витте в своих воспоминаних. Объясняется этот феномен так: попав к нам, евреи обрусели и в своем обрусении стали похожими на нас.