Анатолий Никифоров - Золотая нить Ариадны

Но больше всего Маренкова расстроила слабость оперативных позиций чекистов в борьбе с «золотым» криминалом, а если говорить откровенно, то малочисленность квалифицированного, то есть опытного, агентурного аппарата — основного оружия любой спецслужбы, в том числе и ФСБ.

Использование же оперативно-технических средств в разработке лидеров преступных формирований в условиях малых населенных пунктов и при магаданских климатических условиях является проблемой архисложной.

— А как часто руководящий состав управления выезжает к вам для оказания практической помощи? — поинтересовался Анатолий Иванович, отдавая себе отчет в том, что в присутствии начальника отдела этот вопрос является не совсем этичным.

Возникла естественная пауза — не будут же руководители аппаратов «капать» на своего сидящего напротив шефа — себе дороже обойдется. Ситуацию разрядил руководитель отдела.

— Конечно, эта помощь недостаточная, — самокритично сказал он. — Не снимая с себя ответственности, в то же время я должен высказать упреки и в адрес начальников периферийных аппаратов. Я так понимаю, что туда надо ехать, когда есть серьезный сигнал или уже разработка. А зачем ехать, если нет первичных материалов или они настолько «сырые» и не перепроверенные, что там нам и делать нечего. А ведь каждая поездка туда — это немалые деньги. Часто ездить — мы и бензина не напасемся…

Маренков поддержал полковника, заметив, что ехать туда за 500—600 с лишним верст ради охоты или рыбалки — это не дело. Практическую и методическую помощь можно и нужно оказывать, прежде всего, только по конкретным сигналам и делам, хотя совсем отворачиваться от помощи в организации работы на этом участке тоже нельзя.

В ходе дальнейшего разговора Анатолий Иванович уловил, что многие оперативно-поисковые мероприятия проводятся не в комплексе, а разрозненно, что не позволяет устанавливать за разрабатываемым непрерывного наблюдения и создает, выражаясь чекистским языком, «мертвые», т. е. неконтролируемые, зоны.

К концу совещания Маренков пришел к твердому убеждению, что слабым звеном в работе на этой линии является отсутствие системного подхода к решению главной проблемы.

А когда стали обсуждать каналы переправки криминального золота на Большую землю, пульс у Анатолия Ивановича забился учащенно: а ведь это как раз и может быть главным звеном в борьбе с преступностью. Пришли к выводу, что если все каналы перекрыть, а их не так уж много, то ситуация в значительной мере окажется под контролем.

«Может быть, это и есть золотая нить Ариадны, на поиск которой ориентировал его начальник управления», — подумал Маренков.

Косвенным аргументом в пользу этой версии было и то, что приобретение источников информации среди контрабандистов вообще, и среди выходцев из закавказских республик, которые, по сути дела, правят там криминальный бал, в особенности, — дело нелегкое, а главное — не быстрое.

В конце беседы Маренков поблагодарил всех за откровенный разговор и добавил, что после доклада начальнику управления, видимо, «родится» новый документ, в котором он постарается предельно ясно изложить как концепцию совершенствования работы на этом участке, так и конкретные предложения по повышению ее эффективности.

— Конечно, все это будет, если мы с начальником отдела — Тимуром Романовичем сумеем убедить генерала. Я уверен, что стоящую перед нами проблему мы решим. Состоявшийся разговор меня убедил в том, что у всех есть желание работать более квалифицированно и напряженно. Спасибо вам огромное за оказанную помощь.

Последние слова, вроде бы не планировавшиеся до встречи, оказались более чем кстати: из кабинета нового заместителя начальника управления чекисты выходили не с опущенной головой, как это бывает при вызове «на ковер», а окрыленными надеждой на успех.

Месяц пролетел незаметно, и Анатолий Иванович не без волнения переступал порог кабинета генерала. Он понимал, что сегодняшний его доклад будет проверочным оселком, который сыграет не последнюю роль в его дальнейшей работе на новом месте, да и во взаимоотношениях с шефом. Поэтому ему очень хотелось, чтобы этот «первый блин» не был комом.

Готовясь к встрече, он понимал, что начальник управления оперативную обстановку знает лучше его, и свой доклад никакими деталями обременять не стал, а решил выделить только главное, тщательно обосновывая каждое свое положение убедительными аргументами.

Начальник управления встретил Маренкова с улыбкой, чем сразу снял такие ненужные в подобных ситуациях напряженность и скованность.

— Ну, Анатолий Иванович, со щитом или на щите? — дружелюбно поинтересовался генерал.

Собираясь с мыслями, как бы корректнее и адекватнее ответить на вопрос шефа, похоже, в прошлом историка, хорошо помнившего мифы и легенды древних, Анатолий Иванович неуверенно пожал плечами, давая понять, что еще не осень, чтобы считать каких-то цыплят.

— Как вам сказать, Геннадий Николаевич. Приглашал я на днях главных специалистов, работающих на линии борьбы с незаконным оборотом золота, и вот к каким выводам мы пришли относительно причин недостаточной результативности работы на этом участке, хотя я знаю, что ничего нового для вас здесь не будет.

После этих слов Маренков четко, ясно и предельно корректно, чтобы ненароком не обидеть своего начальника, который ведь не случайно во время предыдущего разговора намекнул, что он приехал не на голое место и не с нуля будет начинать, сказал об отсутствии системного подхода в организации агентурно-оперативной работы на этом участке, слабости агентурных позиций и недостаточной помощи периферийным аппаратам со стороны управления.

— Есть, конечно, и другие, менее существенные, обстоятельства, мешающие работе. Ну, например, нужна более глубокая специализация чекистов, работающих по этой линии. Образно говоря, нам нужны свои «академики», которые бы не только правильно анализировали и оценивали ситуацию и поступающую информацию, но и имели профессиональный нюх, то бишь интуицию. Я думаю, что вы согласитесь со мной, что такой интуицией всегда обладают те сотрудники, которые на конкретном участке работают по 10—15 лет и больше.

Анатолий Иванович здесь вспомнил одного своего бывшего московского куратора, занимавшегося организацией розыска авторов анонимных документов, содержавших угрозы террористического характера и призывы к насильственному свержению существующего конституционного строя, но ссылаться на него посчитал неуместным, хотя был уверен, что Геннадий Николаевич тоже знает этого «академика». Стоило тому выехать в какое-то областное управление госбезопасности, которое длительное время не могло выйти на анонима, как через неделю, максимум через две, автор этих документов устанавливался.