Иосиф Сталин - Великая Отечественная война: выступления, беседы, комментарий

БИВЕРБРУК. Интересно было бы посмотреть его… Мы можем давать и другие вещи: полевые пушки, тяжелые самолеты типа «Брен». Я хотел бы обсудить каждый предмет один за другим и прийти здесь к определенным решениям. Мы намерены вновь приехать через восемь-девять месяцев с предложением снабжения в большем масштабе. После того, как мы придем здесь к определенным решениям, остальные предметы могут быть переданы Комитетам снабжения в Лондоне и Вашингтоне. Если этот план одобряется, то я приступлю к перечислению дальнейших видов снабжения… Нужны ли вам 25-фунтовые пушки?

СТАЛИН. Мы можем обойтись без них. Нельзя ли получить зенитные орудия?

БИВЕРБРУК. Их нет у нас.

ГАРРИМАН. К сожалению, мы очень отстаем в производстве зениток. У нас есть 90-миллиметровые зенитки, которые мы только начинаем производить. Мы очень дорожим ими, но я уполномочен предложить из них 152 пушки в течение 9 месяцев, 37-милиметровые – 756 в течение шести месяцев. Это единственные два типа, которые мы производим около 150 в месяц.

БИВЕРБРУК. Зенитные орудия самолетов не свивают. Мы предпочитаем поэтому истребители.

СТАЛИН. При массовых налетах зенитки пугают, не дают бить по цели и заставляют разбрасывать бомбы в беспорядке.

Архангельский порт в годы войны

БИВЕРБРУК. Из противотанковых орудий мы могли бы дать немного двухфунтовых с бронебойными снарядами. Мы теперь делаем только бронебойные орудия. В течение ближайших 9 месяцев мы сможет доставить 2750. Они пробивают броню в 50 миллиметров. Они все на прицепах. Мы можем дать пулеметы калибром свыше 6,72 миллиметра, употребляемые в «Томагавках». Магазин содержит 97 и 37 патронов. Можем предложить трехдюймовые мортиры, употребляемые в пехоте. Они стреляют на расстояние 1500 ярдов.

СТАЛИН. Нет, не понадобятся. Мы заменяем их минометами.

БИВЕРБРУК. У нас есть противотанковые мины, которые мы можем вам поставить по 60 тысяч в месяц.

СТАЛИН. Да, нужны.

БИВЕРБРУК. Ручные гранаты?

СТАЛИН. У нас есть.

БИВЕРБРУК. Мы можем вам дать некоторое количество противотанковых ружей, а позднее сможем давать их больше. Калибр смогу сообщить вам завтра.

СТАЛИН. Да, хорошо.

БИВЕРБРУК. Нужны ли вам танкетки на команду в два-три человека?

СТАЛИН. Да, нужны.

БИВЕРБРУК. Есть автоматические ружья «Стен» типа «Томсон», восемь-девять патронов в магазине.

СТАЛИН. Нет, не нужны. У нас есть с магазином в 10 патронов.

БИВЕРБРУК. Вы их заказывали, и нами уже посланы 20 тысяч.

СТАЛИН. Нет, нам не нужны.

БИВЕРБРУК. У нас есть небольшие четырехколесные автомобили, построенные специально для армии, в особенности для связи, типа «Джип». Их у нас пять тысяч.

СТАЛИН. Хорошо, возьмем.

ГАРРИМАН. Я запрошу, сможем ли мы дать их в большем количестве.

СТАЛИН. А как насчет колючей проволоки?

ГАРРИМАН. Можно.

СТАЛИН. Сколько?

Воздушный бой

ГАРРИМАН. Я должен буду запросить.

На этом беседа закончилась, и продолжение намечено на 6 час. вечера следующего дня.

Из беседы Сталина с главами делегаций 30 сентября:

Гарриман вручает записку, заключающую ответы британской и американской делегаций по отдельным пунктам нашего списка заявок, предварительно зачитав эту записку.

СТАЛИН. Мы могли бы взять 8–10 тысяч трехтонных грузовиков в месяц. Если невозможно, то согласны были бы взять часть полутора- и двухтонными.

ГАРРИМАН. О количестве говорить сейчас не могу. Но мы сделаем усилие, чтобы максимально удовлетворить вас.

СТАЛИН. Четыре тысячи тонн колючей проволоки в месяц нам недостаточно. Мы хотели бы получить сразу 10–15 тысяч тонн. Нельзя ли получить теперь двухмесячную поставку в 8 тысяч тонн в один месяц?

ГАРРИМАН. Сейчас обещать не могу.

БИВЕРБРУК. В дополнение к толуолу мы отправляем вам 10 тысяч тонн ТНТ [12], но я не знаю, в каком месяце. Это взрывчатое вещество, содержащее толуол.

Гарриман вручает список товаров, которые желательно получить из СССР.

БИВЕРБРУК. Я предложил бы закончить конференцию с тем, чтобы мы могли вернуться в Великобританию и США, и там обсудить вашу морскую заявку с нашими представительствами. Я хочу, чтобы Великобритания шла далеко, очень далеко, чтобы получилось ощущение настоящего сотрудничества.

СТАЛИН. А сколько вы можете дать танкеток?

БИВЕРБРУК. 200 в месяц теперь, а потом и больше. Все, что мы производим, и что не содержится в ваших заявках, мы вам дадим. Вам нужно только нам сказать, что вы хотите. Я делаю это предложение от имени моего правительства. Не нужно ли вам на четверть тонны бомб?

СТАЛИН. Мы предпочитали бы полутонные бомбы.

БИВЕРБРУК. Можем вам предложить кислородные цилиндры на 75 и 750 литров, а также разные ракеты, например для освещения воды, дымовые и т. п.

СТАЛИН. Надо все это изучить.

БИВЕРБРУК. Можете мне телеграфировать об этом.

ГАРРИМАН. Если вы не будете возражать, то я хотел бы здесь оставить постоянного представителя при посольстве, который занимался бы специально вопросами снабжения и помогал бы в этом нашему послу.

СТАЛИН. Было бы очень хорошо…

Батарея зенитных орудий на набережной Невы

ГАРРИМАН. Я хочу вернуться к поднятому мною вчера вопросу касательно сибирских аэродромов. К кому мог бы обратиться наш генерал Чанэй?

СТАЛИН. К генералу Голикову… (Обращается к Бивербруку) Как поживает Гесс [13]?

БИВЕРБРУК. Я был у него 8 сентября.

СТАЛИН. Разве он так гостеприимен?

БИВЕРБРУК. Он находится в доме, обнесенном проволокой, с решетками на окнах. Он мне вручил меморандум в 40–50 страниц, собственноручно им написанных, где развивается тезис против России. Он жаловался, что его, приехавшего спасти Англию, держат за решеткой и не разрешают даже переписываться с родными. Он особенно настаивает, чтобы ему разрешили снестись с Гитлером. По моему личному мнению, которого не разделяет Черчилль, Гесс приехал с чьего-то ведома в Англию, рассчитывал приземлиться, вызвать через своих сторонников движение против Английского правительства и затем улететь обратно. Но его, очевидно, не встречали в условленном месте или не подавали нужных сигналов, горючее вышло, и Гессу пришлось спуститься на парашюте. Черчилль же думает, что Гесс ненормален… Мы хотели бы что-нибудь сделать для турок. Они относятся к нам с сочувствием.

СТАЛИН. Это было бы хорошо, дабы Турция не ушла к Германии. Но она все-таки не ведет себя как союзница Англии.

БИВЕРБРУК. Они ничего не сделали, чтобы причинить нам вред, никаких неприятностей. Они были задеты нашими действиями в Ираке и Иране. Помощь им сводится к доставке орудий, которые нам не нужны. Я вчера говорил о тысяче 87-миллиметровых полевых пушек, которые для турок означали бы очень многое.