Анатолий Терещенко - Отряды зафронтовой заброски

28 марта партизаны отряда приняли груз с самолета — сапоги, и самое главное — патроны. После этого получили приказ выйти в Западную Белоруссию. Опять для славных бойцов отряда «Славный» определялась Центром дорога в сторону неизвестности, боев, голодания, бездорожья и других трудностей.

На вопрос командира к подчиненным отряда, отвоевавшего сполна в зоне ответственности на территории Белоруссии: «Хватит ли сил у вас, мои дорогие побратимы, выполнить новое трудное задание Центра?», все до единого спецназовца ответили: «Мы привыкли к трудностям, и свой путь пойдем до конца!» Хотя некоторые и расслаблялись, — мол и тут немчуры еще полно и местность знакомая. Но военный приказ есть приказ — его не обсуждают, а выполняют, тем более на войне.

Слова уверенности партизан в выполнении нового задания Москвы звучали как клятва в исполнении своего высокого ратного долга. Отряд готовился к новому целевому походу. Личный состав чинил обувь, сушил сухари, штопал обмундирование или ушивал новое. Вечером был устроен прощальный вечер с отрядом Перестенко, которому Центр приказал оставаться и воевать с немцами на месте. Люди плясали, танцевали, читали стихи, рассказывали истории. Веселились до двух часов ночи. Один из партизан вспомнил стихотворение Семена Гудзенко «Перед атакой».

Один из авторов книги нашел это эмоциональное произведение, написанное воином в 1942 году, в своей поэтической домашней библиотеке, и решил поместить его на страницах этой книги и вот почему. Гудзенко в 1941 году добровольцем ушел на фронт, стал пулеметчиком в ОМСБОН. В сорок втором году был тяжело ранен в живот осколком мины… Вот его исповедь:

Поэтическая струна бойца отряда особого назначения ОМСБОН НКВД СССР звучала в унисон всем крупным событиям войны. Судя по медалям: «За оборону Москвы», «Партизану Отечественной войны», «За взятие Вены», «За взятие Будапешта» и «За освобождение Праги» он, поэт-боец, испил полную чашу горя и страданий военного времени, радости и ликования в победный час.

Но вернемся к отряду «Славный».

1 апреля 1944 года.

«В 11:30 отряд был выстроен в полном составе. Отряд в 370 человек хорошо вооружен, бойцы и командиры имеют большой опыт партизанской войны, смелы, храбры, преданы Родине. Одним словом, с такими людьми не пропадешь в самых сложных переделках.

Вооружен отряд, как говорят, «правильно». Рота имеет свыше 20 ручных пулеметов, миномет, ПТР, до 60 автоматов. Таких отрядов, как наш, были единицы. А в Кличевских лесах единственный. А вспомнить, что при переходе линии фронта имели всего один ручной пулемет и 5–6 автоматов…»

Вооружались шестаковцы так сильно за счет немецких трофеев. Более 30 пулеметов променяли на патроны. Командование было уверено в своих подчиненных. Выстроив отряд, майор Шестаков обратился с краткой речью к партизанам:

— Товарищи, мы уходим выполнять правительственное задание дальше на запад. Будут трудности и лишения, на пути придется вести бои и сталкиваться с неожиданностями. Кто чувствует себя слабым, больным и не сможет вынести трудности перехода, лишений и голода прошу выйти из строя.

Но люди стояли, как вкопанные. Они готовы с таким командиром на все. У Шестакова в глазах появились слезы, слезы гордости за свой отряд, который он воспитал. И теперь ему предстояло выполнить это задание со своими воспитанниками.

А как каждому хотелось остаться здесь, в этом лесу. Ведь всего 30–40 километрах от отряда стояла освободительница, победоносная Красная армия. Но партизанам все время приходилось отходить на запад вместе с отступающими немцами. Центр не разрешил соединиться с частями действующей армии. А как хотелось именно здесь соединиться с Красной армией и вздохнуть полной грудью, войти в город, проехать на автомашине или поезде. Отдохнуть, раздевшись в постели, без постов и разводящих. Но они понимали, командование им доверяет и надеется на них. Отряду дали задание, и он должен его выполнить, а бойцам необходимо выбросить из головы все надежды на близкую встречу с красноармейцами и выполнять поставленную задачу…

Отряд вытянулся в походную колонну. Впереди конный взвод разведки. Командир 760-го партизанского отряда Перестенко выстроил свой отряд и подал команду баянисту Быкадорову, который заиграл «марш шестаковцев» и отряд стал проходить мимо строя. Командование простилось с отрядом Перестенко и его командиром. Отряд пошел. Но трудно было оставлять своих боевых товарищей и лес, из которого они провели столько славных набегов. Труднее всего оставлять могилы своих товарищей, которые останутся теперь одинокими, и никто не придет их навестить. Личный состав отряда бодр, весел. Шел налегке. Груз весь лежал на подводах. Часам к восьми вечера шестаковцы прибыли в деревню Колчба, пройдя несколько десятков километров, и остановились ночевать.

В этой деревне они встретили партизан из-за реки Березина, которые рассказывали, что обстановка за рекой намного ухудшилась, так как немцы заняли ряд деревень, в которых разместили свои гарнизоны.

На следующий день отряд вышел к деревне Селибы, где отдыхал до наступления темноты, чтобы затем, подойдя к Березине у деревни Местино, форсировать ее на плотах. Вскоре началась переправа. С первой половиной отряда переправился майор Шестаков с комиссаром Рыкиным и врачом Давыдовым. Начальник штаба Оборотов вышел на противоположный берег последним.

К 6 часам утра 3 апреля переправился весь отряд с пятнадцатью хорошими лошадьми и четырьмя коровами. Нужно было спешить, так как наступал рассвет. До полсотни остальных коней и сани раздали крестьянам. Переправа оказалась трудной — плот был шатким и погружался из-за налипшего снега и оледенения на глубину по колени бойцам. Вдоль реки дул холодный ветер, одежда обмерзла и стала колом, что сковывало движения. На следующий день вышли к деревне Гродзянка. Оборотов и Рыкин ездили в отряд партизанского командира Короля договариваться о проводниках, уточнить маршрут движения и расположение немецких гарнизонов.