Александр Митта - Кино между адом и раем

Я его утвердил. И, надо сказать, не жалел об этом никогда. Работа с ним была сказочно интересной. Но с маниакальной неотвязчивостью

много раз после фильма я думал: каким стал бы фильм, если бы эту роль играл Филатов? И этот неснятый фильм казался мне во многом серьезнее.

Но мы не можем иметь два разных решения ни для одного фильма, ни для одной сцены. Принять решение для режиссера все равно, что для генерала расставить войска перед сражением: эти в центре, эти на флангах, эти в атаку, эти на поддержке... И принятый план нельзя менять в сражении. Если идешь по плану до конца, можешь победить, можешь проиграть. Но если в сражении с перепугу меняешь план, поражение неизбежно. Если вы появляетесь со сценарием в ожидании, что вас насытят идеями, и говорите: «Давайте сядем и подумаем, что мы. в сущности, хотим этим сказать», – уважение к вам падает на ноль.

Режиссер обязательно учитывает идеи сотрудников. Это важная со-

ставляющая часть дела. Но все идеи наматываются вокруг ядра вашего личного замысла. Сценарий – это еще не замысел. Это бумага, из которой он вырастает.

Три элемента составляют режиссерскую концепцию:

1. Драматургический замысел. Как будет рассказана структура.

2. Замысел актерского ансамбля. Как будут сыграны роли.

3. Визуальный замысел. Как фильм будет рассказан в картинках.

Не надо долго думать, какие фильмы производят самый сильный эффект. Это вы знаете по личному опыту. Если фильм выглядит как единое целое, если он схватил вас и с самого начала до самого конца тащит, куда ему надо... Если вы смотрите фильм, забыв обо всем, и получаете важный жизненный опыт. – это максимум, который может дать фильм. Этого мы и стараемся добиться. Фильм, разорванный на куски, собранный из плохо прилаженных друг к другу фрагментов, никогда не добьется такого сильного впечатления, как фильм с единой цельной

формой. Во всяком случае, к катарсису вы можете подобраться, только начав непрерывный полуторачасовой марафон. История только тогда получает эмоциональный ответ зрителей, когда, зацепив зрителей, двигает их в определенном направлении. Поэтому нас интересует всё, что помогает собрать все эмоции фильма в единую форму.

Нет никакого рецепта, позволяющего сразу, одномоментно показать глубокий характер, – такой возможности принципиально не существует. Есть только процесс, позволяющий в несколько этапов вскрыть характер до самой сердцевины. Это путь работы в структуре, где интуиция опирается на профессиональные основы.

Держать что-то под контролем – это и есть профессия. Если мы можем уверенно спланировать развитие драмы в ее структурной основе, пусть дальше Бог поможет нам сделать это талантливо.

Ремесло рассказчика, драматурга и режиссера состоит в том, чтобы контролировать грубые вещи, лежащие в основе истории. Нет идеи, содержашей конфликт, которую профессионал не мог бы грамотно развить.

Стратегия развития истории подчиняется простым и ясным правилам. Станиславский как-то спросил у лоцмана на Волге:

– Как вы умудряетесь провести пароход по этому запутанному руслу, среди мелей и водоворотов?

– А я следую курсу. Веду корабль по бакенам.

Вот это и есть ремесло. Ты знаешь, где будет глубоко, а где мелко. Но это знание невероятно освобождает вашу интуицию, чтобы решать более сложные проблемы творчества, лежащие в фарватере замысла.

Темаявляется особой частью структуры, помогающей максимально углубить развитие главных идей фильма. Во всех разговорах о ценности фильма темазанимает почетное место.

Тема– это экстракт всего самого важного, о чем мы рассказываем в фильме. Тема– это история фильма в общечеловеческом аспекте. Она как бы приподнята над сюжетом. Все равно, как если бы мы проецировали фильм на облака поближе к Богу. И оттуда услышали сокращенный перевод самого важного на общечеловеческий язык.

Ввиду такой репрезентативной важности, тема – любимая игрушка всех болтунов. Я много раз слышал беседы о теме и не мог уяснить себе, как мне с этой темой работать практически. Может, нам оставить ее в лексиконе критиков? Нет! Тема – это наш рабочий инструмент, наш скальпель и штурвал.

Темафильма – это то, что остается в сознании зрителя после фильма. Не только в сознании, но, что не менее важно, в подсознании. Зритель, возможно, и не сумеет объяснить, в чем тема, но он получил это как эмоциональный опыт. Это реальная ценность. Значит, задача темы– установить прямой контакт между вашими идеями и эмоциональным ми-

ром аудитории. Тема– это важная интеллектуальная ценность, которую вы хотите донести до зрителей, вырастив в их душах эмоции.

Вот главная проблема любой темы: как установить контакт темы и зрителей.Понятно, что всё, что помогает такому контакту, идет на пользу фильму. Так же понятно, что тема не может выпрыгнуть из фильма на обозрение в конце, как чертик из шкатулки. Вы выращиваете тему в теле фильма, как мать выращивает в своем теле ребенка.

У аудитории должна быть причина, по которой она хочет смотреть этот фильм. Эта причина должна содержаться в самой истории, которую рассказывает фильм. Эта причина и есть тема фильма. Мы не говорим авторскими словами или словами персонажей, какая у фильма тема. Тему зритель усваивает, собирая в воображении все, что показывает фильм. Естественно, что никто из зрителей не станет заниматься этим особо. Зритель говорит просто: «Этого героя я люблю, а этого мерзавца, который ему все портит, я ненавижу». Это и есть тема, которую зритель усвоит. Сказать о теме многословно он. быть может, и не сумеет, но в его сердце тема проникнет. Если будет выполнена наша задача – превратить все идеи фильма в эмоции, доступные зрителям.

Фильм всеми событиями выявляет тему с начала и до конца, каждую минуту. Все, что не на тему, бесполезно или вредит. Но мы уже знаем главную аксиому драмы: "Каждая ценность в драме получается только через конфликт''. Это касается и темы. Поэтому тема всегда развивается в конфликте.

На самом деле «тема» в драме – это две вещи, связанные вместе. Одна - тема,другая - контртема.Они постоянно борются в конфликте от начала и до конца фильма.

Когда я был ребенком, на новогодних елках был такой номер – борьба двух нанайских мальчиков. Два малыша в меховых шубках боролись, подсекая друг друга ногами. Побеждал то один, то другой. В конце один мальчик с большим трудом поднимал другого в воздух... Сейчас он бросит его на пол... Но шуба спадала, и оказывалось, что два мальчика – это один человек. Тема и контртема борются в фильме, как два нанайских мальчика. Они до самого конца сплелись и не могут победить друг дру-