Эрик Котляр - «Ореховские» круче «Сицилийских». История московских организованных преступных сообществ

Следующее выдающееся убийство безотказного стрелка — это расправа над Удавом. Удав в Медведкове попытался завести свою криминальную группировку в противовес Саше Злому и каким-то образом перебежал дорогу Гусятинскому.

В 1993 г. на Большой Грузинской прогремела автоматная очередь из-за забора с точным попаданием в голову Удава. Вместе с Удавом прекратили существовать планы по переделу Медведкова.

Вскоре погибает и Стас Косенков, ближайший друг Удава. Логично — продолжателей замыслов Удава не должно быть!..

В Петушковском районе на даче Косенков принимает у себя людей из бригады Тереховых и получает автоматную очередь в голову и шею прямо в предбаннике, убийца стрелял в него через окно бани…

В 1993 г. на территории автоцентра в Нагатине в прицеле мощной винтовки СВД у Шерстобитова оказался уже не кто иной, как известный вор в законе Андрей Викторович Исаев, по кличке Росписной. Личность легендарная. Объявил войну чеченцам. Но при этом грубо потревожил струны ореховских интересов. И вот месть Сильвестра. Выстрел насквозь пробивает сидящего рядом в машине некого Шарапова и наносит тяжелое ранение Росписному.

Росписной ранен, но жив. Вместо Росписного Шарапов принимает на себя смертный приговор Сильвестра.

Уже в апреле 1994 г. Шерстобитов пытается наверстать неудавшееся покушение. На Ореховом бульваре под машину Росписного подкладывают бомбу — казалось бы, тут беспроигрышный вариант. Но перед самым выходом Росписного на улицу вдруг откуда-то выбежали дети. Они окружили машину и стали играть именно на месте будущего взрыва!

Шерстобитов был вынужден покинуть укрытие и разгонять детскую стайку. Кстати, его запомнили и дали милиции описание. Детей он успел отогнать.

Росписной вышел, и сразу прогремел взрыв. Росписной как заколдованный. Опять погибают его напарник и рядом маленькая девочка, еще одна девочка ранена, и ранены два сотрудника милиции, случайно проходившие мимо… Росписного все еще бережет судьба.

В апреле 1994 г. произошло самое громкое убийство по требованию Сильвестра. На этот раз мишенью стал президент Фонда защищенности спортсменов имени Льва Яшина — сам Отари Квантришвили. Почему Сильвестр решил убить Отари, знали только он сам и Григорий Гусятинский. Но оба они убиты, и правда ушла вместе с ними. Место казни знатного криминала выбрали возле любимых им Краснопресненских бань.

Вместе с Шерстобитовым подготавливали на чердаке место для стрелка знаменитый ореховский лидер Ося (Сергей Буторин) и Ананьенский по кличке Культик. Правда, оба быстро ушли, оставив Шерстобитова одного на огневой позиции.

Но вот незадача — Квантришвили часто мелькал на экране телевизора, а Шерстобитов никогда телевизор не смотрел и Отари ни разу не видел.

Буторин ему сказал — выйдет такой здоровый грузин. Кто с ним будет, не важно, но грузина ты сразу узнаешь!

— А если не узнаю?

— Тогда вали всех подряд, и главное — тех, кто выйдет первыми!

— Понял.

Первым вышел Отари и почти следом один из его друзей, такой же борцовской комплекции, как и Отари. Шерстобитов стреляет три раза, все три пули попадают в цель, но, не будучи уверенным, что он правильно ее выбрал, снайпер ловит в прицел и друга Квантришвили. Но, как это объяснил он потом на допросах, выстрелить так и не смог. Этот человек, прекрасно понимая, что рискует жизнью, презирая опасность, наклонился над истекающим кровью Отариком, пытаясь оказать ему помощь.

— Ну вот не мог я выстрелить в человека, который, не жалея себя, лезет под пули, чтобы спасти друга! — эмоционально заключил Шерстобитов.

Наверное, друг Отари даже не знает, что его от гибели отделял миг. И спас он себя самоотверженным поступком.

Буторин и Пылевы благодарили за отличную работу. Но Шерстобитову было не до этого. Когда он узнал, какой поднялся шум вокруг расстрела Отарика, он понял — такое не прощают. И четыре месяца не выходил из дома.

А потом ему пришло на ум дерзкое решение. Чтобы вылезти из дерьма, в которое он забрался, нужно только одно — убить… самого Гусятинского! С Пылевыми он был плохо знаком, Сильвестра за это время уже взорвали, и опасность для Шерстобитова представлял его патрон, который к тому времени окопался в Киеве.

Где именно, Шерстобитов не знал. Он взял винтовку и один, без всякой поддержки, отправился в Киев. Целую неделю дежурил возле казино, где, по его расчетам, мог появиться Гусятинский, но, так его и не встретив, вернулся в Москву.

И сразу был приглашен «на ковер» для беседы с Пылевыми. Чем кончались такие беседы, хорошо знали в ореховско-медведковском сообществе.

А ведь раньше Пылевы никогда не приглашали к себе Шерстобитова. Допытывались они беспощадно: что он делал в Киеве и кто ему разрешил туда поехать?

По словам ошарашенного Шерстобитова, он думал, что ему объявят смертный приговор, как это большей частью случалось после бесед с братьями Пылевыми.

Он тогда не знал, что его видели в Киеве и доложили об этом руководству бандитской структуры. Зато это было известно муровцам.

Но в тот момент, когда решалась его судьба, он лихорадочно соображал: где выход? И вдруг его осенило. Он припомнил: в последнее время после смерти Сильвестра отношения в группировке не складывались. И Гусятинский стал бельмом на глазу. Значит, спасение в том, чтобы говорить правду!

— Я ездил туда, чтобы завалить Гришу.

Сначала Пылевы не знали, как им реагировать на такую наглость. Они прочитали долгую нотацию о том, что подобные решения нельзя принимать без их согласия. Но потом, решив, что ликвидация Гусятинского только на пользу, смягчились и обещали помочь в этом «добром» для организации начинании.

Пылевы сдержали обещание. Солдату дали адрес Гусятинского в Киеве, его снарядили подходящим оружием и отправили на правое дело. Позицию на соседнем чердаке Солдат выбирал сам. И оттуда точным выстрелом в голову он поставил точку в жизни своего шефа и заказчика всех поручаемых ему убийств.

Хоронили Гусятинского с бандитской помпой. Пышно и с прочувствованными речами. Но Леша Солдат крепко просчитался. Свободы он так и не увидел. Гусятинского над ним больше не было, зато появились страшные Пылевы, что, по определению, намного хуже.

Правда, пока заданий на убийство, к удивлению Солдата, от новых шефов не поступало, больше всякой технической всячины. Устанавливали прослушки по адресам, подглядывали за будущими жертвами и снимали их на видеокамеры.

В числе прочих поручений одно было значительным. По поддельным документам людей Солдата направили в Грецию к Солонику, и они напичкали весь дом Солоника подслушивающей и подглядывающей техникой. С этого момента Солоникжил как бы в аквариуме. Каждый шаг его фиксировался и передавался нужным людям, связанным с Буториным и Пылевыми.