Леонид Млечин - Спецоперации за границей. Похищения и ликвидации. КГБ, ЦРУ, Моссад…

Суд начался 1 апреля 1942 года. Всех обвиняемых признали виновными в попытке убить немецкого посла. Отсидели они два с лишним года. В 1944 году Турция разорвала отношения с нацистской Германией и в знак доброй воли освободила советских разведчиков.

О том, что операцию в Анкаре подготовила советская разведка, рассказал в своих воспоминаниях Павел Судоплатов. Руководил операцией его заместитель Эйтингон, который действовал под псевдонимом Леонид Наумов. Взрывное устройство изготовил Александр Эрастович Тимашков, начальник отделения оперативной техники Иностранного отдела. Считается, что он же заложил взрывчатку в коробку конфет, которую молодой Судоплатов преподнес вождю Организации украинских националистов [1] Организации, запрещенные в Российской Федерации. полковнику Евгену Коновальцу.

Воспоминания — не самый надежный источник информации. Но другими мы не располагаем.

Официальная позиция Службы внешней разведки России такова: германские спецслужбы вместе с турецкими союзниками сами инсценировали покушение на фон Па-пена, чтобы заставить правительство Турции вступить в войну против СССР.

Конечно, нацисты были способны на что угодно. Но весь массив документов спецслужб Третьего рейха в распоряжении исследователей с сорок пятого года. Там не найдено даже упоминания о такой операции, которая, несомненно, потребовала бы немалых организационных усилий и средств.

После ареста Мордвинова резидентом внешней разведки стал капитан госбезопасности Михаил Матвеевич Батурин, отец будущего помощника президента России и летчика-космонавта Юрия Батурина. Батурин-старший работал в Турции под прикрытием — в должности заместителя торгового представителя СССР.

В историю разведки вошла организованная им операция по спасению Кима Филби, самого ценного советского агента в Англии. Филби сделал изрядную карьеру в британской разведке и имел доступ к важной информации. Сразу после войны над ним нависла опасность. Разведчики, как правило, проваливаются из-за того, что их сдают. Сам Филби, работавший в МИ-6, британской разведке, сообщал Москве о том, кого вербуют англичане. Теперь настал его черед…

Сотрудник советской разведки изъявил желание перейти на сторону англичан и рассказать все, что он знает. Это был заместитель резидента в Турции полковник Константин Дмитриевич Волков, который работал под крышей вице-консула. 4 сентября 1945 года в Стамбуле он пришел в британское генконсульство и предложил англичанам назвать имена советских агентов в Великобритании в обмен на политическое убежище для себя и жены.

Холодная война еще не началась. Перебежчики были редкостью, спецслужбы еще не осознали их ценности. Английские разведчики в Турции вообще не знали, как им поступить, и запросили Лондон, отправив письмо дипломатической почтой.

Через две недели сообщение из Стамбула попало в руки советского агента Кима Филби, который, понимая, что разоблачение грозит прежде всего ему самому, сразу же связался со своим куратором из советского посольства в Лондоне.

И тогда полковник Батурин получил указание из Москвы срочно эвакуировать полковника Волкова в Советский Союз. Доставить Волкова на родину было поручено начальнику 5-го отдела (страны Ближнего и Среднего Востока) полковнику Андрею Макаровичу Отрощенко. Он с юности служил в госбезопасности в Средней Азии, разведывательную работу начал в Иране в генеральном консульстве в Мешхеде, потом был резидентом в Тегеране. В 1938 году, во время массового террора, его арестовали. Но ему повезло. Ежова на посту наркома внутренних дел сменил Берия. Кое-кого выпустили, среди них Отрощенко. Его даже взяли в кадры, отправили начальником отдела областного управления НКВД в Одессу. С началом войны вернули в разведку и вновь командировали в Тегеран.

21 сентября Отрощенко и его помощник получили турецкие визы. Волков в тот момент лежал во французской больнице. Заботливые советские коллеги убедили полковника немедленно показаться советскому доктору — его здоровье в опасности. Считается, что его с женой накачали наркотиками и 24 сентября погрузили в самолет.

Дома полковника Волкова посадили. Особое совещание при МГБ приговорило его к двадцати пяти годам заключения…

А сам Ким Филби уговорил своего начальника отправить его в Стамбул, чтобы он сам встретился с Волковым. Филби не спешил. Когда он 26 сентября приехал, Волкова уже вывезли.

Филби потом рассказывал, как британский дипломат, который часто встречался с Волковым по консульским делам, позвонил в советское консульство и спросил Волкова. После короткого разговора британский дипломат повесил трубку, его лицо выражало сильнейшее недоумение.

— Он не может прийти? — поинтересовался Филби.

— Я спросил Волкова, и мужской голос ответил, что Волков слушает. Но это был не Волков. Я отлично знаю голос Волкова, я говорил с ним десятки раз.

Дипломат снова позвонил в советское консульство, на этот раз дальше телефонистки не попал:

— Она сказала, что Волкова нет. Но ведь минуту назад она соединяла меня с ним!

«На обратном пути в Лондон, — писал Ким Филби, — я набросал доклад шефу, в котором описал подробности провала моей миссии. В нем, разумеется, содержалась моя версия исчезновения Волкова. По этой версии провал произошел по вине самого Волкова, поскольку он сам настоял на том, чтобы переписка велась только почтой… Русские имели возможность разоблачить его. Его кабинет и квартира наверняка находились на прослушивании. Возможно, заметили, что он и его жена очень нервничают. Наверняка он выдал себя своим поведением или же много пил и болтал лишнее».

Это была самая громкая и успешная операция, проведенная советскими спецслужбами в годы войны. Это была показательная казнь. Главу оккупационной администрации уничтожили в тот момент, когда он ощущал себя в полной безопасности, — в своем доме, в собственной спальне. Это было грозное предупреждение остальным нацистским чиновникам — вас ждет то же самое…

Целая библиотека посвящена деталям этой операции. Но почему же и по сей день ликвидация генерального комиссара Белоруссии гауляйтера Вильгельма Кубе окружена множеством слухов и мифов? Почему остались вопросы, на которые нет ответа? Участников боевой операции щедро наградили. Но они не только оспаривали чужие заслуги, но и крепко подозревали друг друга.

Выходившая на немецком языке газета Minsker Zeitung в сентябре 1943 года опубликовала некролог:

«В лице гауляйтера Вильгельма Кубе мы потеряли боевого друга и заботливого начальника. Мы, национал-социалисты, скорбим о верном последователе фюрера и честном, всегда готовом прийти на помощь боевом товарище. Мужество, преданность и верность солдатскому долгу составляли смысл его жизни».