Татьяна Позднякова - Дело Бронникова

Недешевое обучение внука в Лицее готов был из своих средств оплачивать Его Превосходительство Павел Константинович Бронников.

Вдова подполковника Валентина Александровна Бронникова подала прошение в канцелярию Императорского Александровского лицея:

«В число своекоштных воспитанников III класса <���…> желаю я определить сына моего Михаила Дмитриевича Бронникова, которому от роду к 1 июля 1914 г. будет 17 лет 10 месяцев. Если по надлежащим испытаниям в науках окажется он достойным принятия в Лицей, в таком случае обязуюсь немедленно представить за содержание его вперед за полгода 450 рублей серебром, впредь же платеж сих денег имеет быть производим непременно в надлежащее время, то есть к 1 июля и к 1 января каждого года…» [12] Императорский Александровский лицей ЦГИА СПб. Ф 11, оп. 1, д. 3118.

В Лицей был зачислен, посему в армии не служил и в Первой мировой не участвовал, хотя имел Свидетельство о приписке к призывному участку от 2 марта 1913 года, выданное Петроградским городским по воинской повинности присутствием.

И снова основным источником сведений о взрослеющем Бронникове служат его юношеские тексты. Одни из них сохранились в лицейском деле, другие были опубликованы в «Лицейском журнале» [13] См.: Лицейский журнал. Издание лицеистов Александровского лицея. На правах рукописи. Спб., 1915. № 3́/́4; 1916. № 1–3; 1917. № 1. .

Анна Ахматова, тщательно собирая «в библиографию» всё, что было за полвека написано о ней и о ее творчестве, скорее всего, не заметила маленькой статьи «О современной поэзии. ( Causerie [14] Непринужденный разговор ( фр .). )», опубликованной в ноябре 1915 года в этом издании, выходившем на правах рукописи:

«…Мы в кругу прихотливых настроений, образов и сравнений, совершенно новых и чуждых русской поэзии.

Это из Анны Ахматовой — очаровательной медузы, с звонким голосом и носом — идеалом художника-кубиста. К ней давно начали прислушиваться, многие уже поняли эту лирику, отданную во власть страданию. <���…> Она берет иногда самые необычные темы, но претворяет их в чистейшем лиризме. Вслушайтесь в эти “Стихи”:

Разве большой и нервный талант не оправдывает здесь необычность темы и некоторых образов?..» И подпись: М. Бронников.

В следующем номере того же журнала лицеист III класса Михаил Бронников опять рассуждал о современной поэзии: «Анну Ахматову я люблю, М. Моравскую — не очень, И. Северянина — почти нет, г-жу Б.-Бельскую <���Богданова-Бельская> считаю бездарной — и тут ничего не поделаешь».

Эти решительные оценки характеризуют и самогó юного правоведа: у него отменный поэтический вкус, к тому же юноша знаком с живописью — знает альтмановский портрет Ахматовой, представленный на выставке «Мира искусств» в 1915-м в Художественном бюро Надежды Добычиной.

Впечатляет и творческая активность лицеиста Бронникова: он опять-таки редактор журнала, он — режиссер спектаклей на лицейской сцене, он ведет в журнале рубрику литературной критики, чуть ли не в каждом номере можно встретить его собственные произведения. Снова в подражание символистам и — Андерсену пишет, например, грустную «Китайскую сказку».

«Но отбоя от музыки нет» — и, выстраивая композицию «Дневника мальчишки», выявляя основные мотивы этого рассказа, Бронников оперирует музыкальными терминами: Часть 1. «Интродукция в виде менуэта»; Часть 2. «Tokkata» … А главное действующее лицо этого рассказа — «“Мальчик”, или, более официально, — Михаил Дмитриевич Стальский…» Это автор сам о себе: мы уже знаем, что Мальчик — его собственное прозвище в Лицее, ну а бронь он легко заменил сталью. В рассказе Мальчик отказывается идти с подругой Анютой на маскарад, потому что «занят Сенекой и Петронием». Она сама на маскараде явится мальчиком Стальским. И пусть гости гадают, кто здесь кто на самом деле.

Лицеист 2-го класса Михаил Бронников на самом деле был занят Сенекой и Петронием, так как готовил курсовое сочинение на тему «Луций Анней Сенека Философ и Тит Петроний Арбитр как представители римской литературы эпохи упадка цезаризма».

Педагог, давший положительный отзыв на эту курсовую, резюмировал: «Автор много и с интересом работал над темой, это сказалось некоторым отражением его личности в сочинении».

Мы постарались разглядеть «отражение личности» Бронникова, внимательно вчитываясь в его лицейское сочинение.

Двадцатилетний философ взял к своим размышлениям в качестве эпиграфа грустную максиму Сенеки: «Куда ты не взглянешь, везде ты найдешь конец своим мукам. Видишь ли ты эту пропасть? Это путь к свободе! Видишь ли ты это море, реку, этот колодец? На дне их скрывается свобода! Видишь ли ты эти низенькие, нескладные и голенькие деревца? На них висит свобода» [15] О гневе. 3.15 // Сенека. Философские трактаты. Пер. с лат., вступ. ст., коммент. Т.Ю. Бородай. СПб.: Алетейя, 2001. С. 400. .

На основе самостоятельного изучения античных источников М. Бронников решительно набросал черты, характеризующие эпоху конца римской империи:

«Чувство недоверия и страха вызывала такого рода монархия, зрелище же всеобщего страха опьяняло правителей — вот ключ к пониманию тираний и оппозиции»; «Трудно вообразить себе всю силу, всю власть императоров. Главенствующим оружием ее была система доносов — она весьма древнего происхождения и по существу это интереснейший продукт государственной жизни Рима»; « Я утверждаю, что все ораторское искусство эпохи упадка, такое торжественное и разработанное, было создано исключительно под влиянием доноса».

Будто это написано не тогда, в 1916 году, а много позже — в 1930-е. Будто это сказано эзоповым языком о нашей «империи». Но нет, просто все уже на свете было…

Следующий пассаж из лицейского сочинения Бронникова будто впрямую оценка его собственной деятельности спустя десять лет после окончания им Лицея, собственной деятельности и ее последствий:

«Кружки, собрания и та литература, которая своим оппозиционным характером могла бы нанести удар престижу цезарьской власти… конечно, это была оппозиция несерьезная, а главное, недостаточно планомерная, чтобы вызвать репрессивные меры. Однако эти меры скоро появились, и с такой строгостью, которые мы даже и не можем себе представить» [16] Императорский Александровский лицей ЦГИА СПб. Ф. 11, оп. 1, д. 2568. .

На торжественном собрании Лицея 1916 г. мая 15 дня воспитаннику Михаилу Бронникову был вручен «Похвальный лист от Канцелярии Императорского Александровского лицея во внимании к благонравию, прилежанию и отличным успехам в науках».