ЛУБЯНКА. Сталин и МГБ СССР. Март 1946 — март 1953

Недостойное поведение ЖЕМЧУЖИНОЙ, как члена партии, зашло настолько далеко, что она не только участвовала в похоронах МИХОЭЛСА, афишируя перед еврейскими кругами свое соболезнование этому человеку, политически враждебное лицо которого теперь достаточно изобличено, но и присутствовала на траурном богослужении в синагоге 14 марта 1945 года. Этот факт установлен заявлениями на очной ставке с ЖЕМЧУЖИНОЙ ФЕФЕРА, ЗУСКИНА и СЛУЦКОГО, которые ее лично видели в синагоге.

Приводим заявление ФЕФЕРА: «14 марта 1945 года в синагоге было богослужение по погибшим евреям во Второй мировой войне. Там было много народу, в том числе артист РЕЙЗЕН, ХРОМЧЕНКО, УТЕСОВ, были академики, профессора и даже генералы. Там же я видел ЖЕМЧУЖИНУ с братом. И я был, сидел в 5 или 6 ряду, смотрел на амвон, женщинам по религиозному обычаю полагается сидеть наверху, но в исключительных случаях, когда речь идет о больших, весьма почетных людях, допускается отступление, и оно было допущено в отношении ЖЕМЧУЖИНОЙ. Я видел слева брата ее, полного человека, а с ним сидела ЖЕМЧУЖИНА».

ЗУСКИН по этому вопросу сообщил следующее: «Во всем мире в этот день отмечался траур по шести миллионам погибших евреев. Мы получили в антифашистском комитете несколько приглашений, и в синагоге я был и ФЕФЕР, стояли мы у барьерчика. Там я увидел Полину Семеновну, она сидела сбоку… Я увидел Полину Семеновну и поздоровался с ней».

На вопрос «Она ответила на ваше приветствие?» ЗУСКИН сказал: «Да, ответила».

СЛУЦКИЙ, член «двадцатки» (руководства) синагоги, на очной ставке заявил: «14 марта 1945 года был общееврейский траурный день по убитым и сожженным фашистами евреям. На этом богослужении присутствовало очень много народа. Синагога не могла вместить всех желающих, и поэтому толпы людей стояли на улице. Я, как один из распорядителей, следил за порядком. В вестибюле я увидел ЖЕМЧУЖИНУ с двумя родственниками — женщиной и мужчиной, говорили, что женщина — это ее сестра. Я направился к ЖЕМЧУЖИНОЙ и помог ей пройти в зал (их хотели направить наверх, где обычно находятся женщины). Она прошла в зал, ее усадили на амвоне».

На поставленный СЛУЦКОМУ вопрос «Раньше вы знали ЖЕМЧУЖИНУ, ошибиться не могли?» он ответил: «Да, я видел ее и раньше, до ее посещения синагоги. Я даже, помню, сказал: «Полина Семеновна, проходите». И она пошла садиться со своими родственниками».

На очных ставках по всем вопросам мы неоднократно спрашивали ФЕФЕРА, ЗУСКИНА и СЛУЦКОГО, сообщают ли они правду, не оговаривают ли ЖЕМЧУЖИНУ. Но каждый из них утверждал, что сообщает только то, что им известно.

Так, ЗУСКИН заявил: «Я утверждаю, и зачем мне это выдумывать, я к вам всегда хорошо относился». На вопрос о посещении ЖЕМЧУЖИНОЙ синагоги он сказал: «Многие присутствовавшие знали, что в синагоге на траурном богослужении находится ЖЕМЧУЖИНА».

ФЕФЕР на неоднократно поставленный ему вопрос говорил: «Мне никакого интереса нет говорить то, что я не знаю. Я отвечаю за свои слова». На другой вопрос: «Вот вы теперь видите ЖЕМЧУЖИНУ, — это то же лицо, что вы видели в синагоге?» — ФЕФЕР ответил: «Да, я не мог обознаться, действительно, ЖЕМЧУЖИНА была в синагоге. И присутствующие в синагоге говорили, что вот сидит ЖЕМЧУЖИНА».

Как видно из вышеприведенных материалов, установлено, что ЖЕМЧУЖИНА П.С. вела себя политически недостойно.

В течение длительного времени она поддерживала знакомство с лицами, которые оказались врагами народа, имела с ними близкие отношения, поддерживала их националистические действия и была их советчиком. ЖЕМЧУЖИНА вела с ними переговоры, неоднократно встречалась с МИХОЭЛСОМ, используя свое положение, способствовала передаче их политически вредных, клеветнических заявлений в правительственные органы. Организовала доклад МИХОЭЛСА в одном из клубов об Америке, что способствовало популяризации американских еврейских кругов, которые выступают против Советского Союза. Афишируя близкую связь с МИХОЭЛСОМ, участвовала в его похоронах, проявляла заботу об его семье и своим разговором с ЗУСКИНЫМ об обстоятельствах смерти МИХОЭЛСА дала повод националистам распространять провокационные слухи о насильственной его смерти. Игнорируя элементарные нормы поведения члена партии, участвовала в религиозном еврейском обряде в синагоге 14 марта 1945 года, и этот порочащий ее факт стал широким достоянием в еврейских религиозных кругах.

При выяснении всех этих фактов и на очных ставках ЖЕМЧУЖИНА вела себя не по-партийному, крайне неискренно, и, несмотря на уличающие ее заявления ФЕФЕРА и ЗУСКИНА, всячески старалась отказываться от правдивых объяснений. В то же время ЖЕМЧУЖИНА признала свою связь с МИХОЭЛСОМ, получение от него письма для передачи в правительственные органы, устройство в одном из клубов доклада МИХОЭЛ СА об Америке и свое участие в его похоронах.

В результате тщательной проверки в подтверждение всех фактов рядом лиц мы приходим к выводу, что имеется полное основание утверждать, что предъявленные ей обвинения соответствуют действительности.

Исходя из всех приведенных материалов, вносим предложение — ЖЕМЧУЖИНУ П.С. исключить из партии. При этом прилагаем протоколы очных ставок с ФЕФЕРОМ, ЗУСКИНЫМ и СЛУЦКИМ.

М. ШКИРЯТОВ В. АБАКУМОВ

РГАСПИ. Ф. 589. Оп. 3. Д. 6188. Л. 25–31. Копия. Машинопись. Опубликовано: Лехаим. 2002. Август.

28 декабря 1948 г.

265 — Вопросы Германии

В связи с обращением Центрального Правления СЕПГ об оказании помощи в решении ряда вопросов, касающихся Германии, ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Предоставить ЦП СЕПГ для оказания материальной помощи КПГ западных зон Германии на 1949 год — 200 тысяч американских долларов.

<���…>

3. Поручить МГБ СССР (т. Абакумову) и СВАГ (т. Соколовскому) представить в ЦК ВКП(б) к 10 января 1949 г. предложения о создании в рамках немецкой уголовной полиции органов государственной безопасности.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 39. Л. 152. Подлинник. Машинопись.

Протокол № 66.

29 декабря 1948 г.

276 — Сообщение т.т. Шкирятова и Абакумова о Жемчужиной П.С.

1. Проверкой Комиссии Партийного Контроля установлено, что Жемчужина П.С. в течение длительного времени поддерживала связь и близкие отношения с еврейскими националистами, не заслуживающими политического доверия и подозреваемыми в шпионаже; участвовала в похоронах руководителя еврейских националистов Михоэлса и своим разговором об обстоятельствах его смерти с еврейским националистом Зускиным дала повод враждебным лицам к распространению антисоветских провокационных слухов о смерти Михоэлса; участвовала 14 марта 1945 года в религиозном обряде в Московской синагоге.