Игорь Ландер - Покушение на Сталина. Дело Таврина – Шило

Лишенный прицельных приспособлений гранатомет наводился в цель поворотом предплечья, на котором была закреплена кожаная манжета с жестко зафиксированным стволом. Сразу же отметим несостоятельность утверждений о способности гранатомета поражать цели на удалении до 300 метров, это было тогда не под силу даже последним, самым усовершенствованным моделям настоящих РПГ «Панцерфауст». Скорее всего, граната действительно летела на это расстояние, но любой практический стрелок прекрасно понимает разницу между понятиями «дальность полета боеприпаса», «прицельная дальность» и «эффективная дальность огня». А в рассматриваемом случае понятие прицельной дальности не существовало в принципе, поскольку прицельных приспособлений гранатомет не имел. У любого читателя существует прекрасная возможность лично убедиться в реальности попадания из него в выбранную точку кузова движущегося автомобиля на совсем небольшой дистанции в 20 метров. Эксперимент несложен и доступен любому желающему. Предлагается закрепить ремешками на тыльной стороне предплечья небольшой фонарик, лучше лазерную указку, и в обход штатного выключателя вывести замыкающую кнопку на проводе, достаточно длинном для включения другой рукой. Имитационная модель портативного гранатомета готова к работе. Теперь предлагается навести предплечье на какой-либо предмет, для начала неподвижный, и нажать на кнопку. Естественно, освещенность должна быть невысокой, позволяющей видеть результат «попадания». Как правило, он очень удивляет и разочаровывает. Даже после длительной тренировки научиться попадать в цель световым пятном не так уж просто, а если учесть неизбежное рассеивание реактивных гранат, движение цели и невозможность в процессе подготовки отстрелять столько же боеприпасов, сколько раз можно нажать на кнопку электрического фонаря, иллюзорность надежды на уверенное поражение намеченной цели становится очевидной. А ведь мы еще не учитывали уводящее действие импульса отдачи, возникающего при выстреле 30-мм гранатой. В проведенном 4-м спецотделом НКВД СССР испытании гранатомета наглядно описывается высокая отдача, практически препятствующая результативному практическому применению изделия.

Вторым вариантом использования гранатомета назывался выстрел по трибуне во время демонстрации на Красной площади. Это еще более фантастично. Прежде всего, осколочно-фугасное действие кумулятивной гранаты с крайне незначительным зарядом взрывчатого вещества и без готовых убойных элементов ничтожно. А вероятность попадания по трибуне с расстояния, заведомо исключающего прямой выстрел, вообще пренебрежимо мала.

Крепление гранатомета на теле

Немаловажным фактором является и вопрос использования портативного гранатомета самим стрелком. Вызывает удивление наличие у Таврина солидного боекомплекта из девяти гранат. Неужели немцы предполагали возможность перезаряжания и вторичного выстрела в случае промаха по лимузину Сталина? Четыре машины охраны вряд ли позволили бы ему сделать это. Тем более, что для перезаряжания надо было снять кожаное пальто или хотя бы сдвинуть назад его рукав, одной левой рукой вставить в ствол новый боеприпас и подключить его к электрическому разъему для воспламенения. При этом не исключено, что Таврину пришлось бы превозмочь последствия контузии и ожога кисти правой руки продуктами сгорания вышибного заряда, от которых его вряд ли спасала кожаная манжета. Откровенно говоря, при взгляде на систему крепления гранатомета к предплечью трудно отделаться от ощущения, что в период подготовки в «Цеппелине» Таврин вообще не стрелял из него, уж очень травмоопасным выглядит это боевое средство.

Рация

Представляет некоторый интерес текст уже упоминавшегося заключения 4-го спецотдела НКВД СССР об этом гранатомете. В нем констатируется, в частности:

«2. Стрельба этой гранатой может производиться с руки, с жестким упором гранатомета или без упора, в этом случае гранатомет является однострельным, так как силой отдачи он отбрасывается на значительное расстояние (до 10 метров).

3. Скорострельность гранатомета при стрельбе с жестким упором является весьма малой, так как перезаряжание гранатомета требует сравнительно много времени (около 3 минут)» [138] Цит. по: Макаров В., Тюрин А. Лучшие спецоперации СМЕРШа. Война в эфире. М.: Яуза; ЭКСМО, 2009. С. 280. .

Как видим, эксперты оценили возможности оружия невысоко, но тут же сделали совершенно не вытекающий из своих же предыдущих заключений вывод:

«Для боевого применения в регулярных войсках граната и гранатомет к ней (так в документе. — И.Л. ) непригодны из-за специфичности их конструкции (малая прицельность при стрельбе с руки, малая скорострельность, неудобство заряжания. Однако, ввиду портативности гранатомета и гранаты, их малого веса и большой сравнительной мощности это средство может быть весьма успешно применено для специальных целей» [139] Там же. С. 280–281. .

Весьма странный вывод, поскольку как раз указанные недостатки боевого средства и делали его малопригодным для поставленной задачи, то есть именно для специальной цели. Эксперты объективно исследовали представленный гранатомет и боеприпасы к нему, однако заключение написали по извечной тенденции всех спецслужб мира преувеличивать опасность обезвреженного ими противника. Между тем испытания эффективности оружия проводились по двум плитам танковой брони толщиной 15–17 мм и 30–32 мм в практически тепличных условиях: с расстояния вначале 2,5 метра, а затем 4,7 метра. Из четырех выстрелов в двух случаях гранаты не взорвались. Сам же гранатомет, в целях безопасности установленный на деревянном макете руки с последующим закреплением 35-мм стальным уголком, стабильно отбрасывался назад до тех пор, пока не был придавлен сверху 35-килограммовой плитой [140] Демидов А. М. Конец легенде о террористическом «чудо-оружии» Таврина // Политическая история России: прошлое и современность. Исторические чтения. Вып. ХI. «Гороховая, 2» — 2011. СПб., 2012. С. 136. .

ТТ Таврина

Подводя итоги всему сказанному, нетрудно понять, почему агент не взял с собой этот многократно разрекламированный впоследствии в качестве супероружия гранатомет, а оставил его у места вынужденной посадки самолета как явно ненужный и крайне опасный предмет.