Сергей Яковлев - На задворках России

Но читателю, возможно, хочется узнать, что стало в новых обстоятельствах с не­которыми нашими знакомцами. Постараюсь как можно лаконичнее удовлетворить это законное любопытство.

Первым делом Василевского в должности и. о. главного редактора и президента АОЗТ было приобретение сотового телефона. Без этого атрибута успеха и процвета­ния он себя на новом месте не представлял.

Неутомимый фантазер Коробейников, перехватив инициативу, тут же удумал для него еще одну модную техническую штуку. Теперь на месте Розы Всеволодовны, пря­мо над ее пустующим протертым стулом, располагался телеглаз, а за двойной две­рью, где работали в свое время Твардовский и Залыгин, Василевский по монитору следил, кто и зачем появляется в приемной. Наконец-то он нашел себе занятие по душе! Когда я приходил на работу, Сарра Израилевна всякий раз с гордостью сообща­ла, что Андрей Витальевич уже бдит на своем контрольном посту.

Тем временем сам Коробейников, как и мечтал, благополучно перебрался в каби­нет Спасского. Все арендные дела отошли ему (разумеется, под патронажем бухгал­терии в прежнем составе). Без малейшей огласки.

Как-то Борщевская сгоряча, по инерции прежней, еще демократической вольни­цы, спросила на редколлегии, почему не ведется протокол.

— Никаких протоколов больше не будет! — отрезал Василевский.

На другом заседании вдруг озадачил творческий коллектив неожиданным вопро­сом: должен ли журнал "Новый мир" писать про Чубайса? Почтенная публика целый час горячилась, перебивая друг друга. Верх брала то одна, то другая сторона. Роднян­ская с Чухонцевым подводили культурологические базисы, Кублановский упирал на мораль, Костырко "голосовал сердцем"...

Точку поставил сам Василевский: не должен.

— Почему?!..

— Потому что так решил главный редактор.

Он полюбил говорить о себе в третьем лице.

После обескураженный Чухонцев пожалуется мне, что это самая настоящая "кли­ника", и на всякий случай уточнит мой домашний телефон, как будто я — "неотложка".

Киреев вскоре после выборов напечатал в газете "Труд" (от 28.03.98) статью "Капи­тан покидает корабль" с говорящим подзаголовком: "Желающих занять его место ока­залось немного". Он поторопился сообщить, что именно его Залыгин видел своим преемником и коллектив будто бы готов был поддержать этот выбор. Но беда в том, что изменилась роль главного редактора. "Если прежде он должен был хорошо знать, причем знать изнутри, как создаются художественные произведения, и потому во главе журналов стояли, как правило, крупные писатели, то ныне его задача — решать про­блемы с типографией и ремонтом здания, с бумагой и складскими помещениями, а главное — деньги, деньги, деньги... " Вот почему он, Киреев, "баллотироваться в глав­ные редакторы отказался. Не сразу, с колебаниями и чувством стыда, но отказался. Коллеги называют меня дезертиром, и, может быть, они правы. Сердится, знаю, Залы­гин, и он, конечно, тоже прав. Простите, Сергей Павлович, и низкий поклон вам за все!"

"В этой ситуации, — продолжал далее Киреев, — и. о. главного редактора избрали на один год ответственного секретаря редакции Андрея Василевского. Да, Василевс­кий не пишет книг, но он отлично знает книгу. Не зря свою работу в "Новом мире" начинал 20 лет назад в качестве библиотекаря."

— Статью читали? Как она вам? — поинтересовался Киреев у меня, рассчитывая на одобрение (а как иначе: написал смело, независимо!).

— Что ж, это ваша точка зрения. Когда-нибудь я изложу свою.

Зато публичный выговор Кирееву от Василевского последовал на первой же ред­коллегии. Сквозь зубы поблагодарив автора за "добрые слова в свой адрес", Василев­ский заявил, что статья наносит урон журналу в целом. И что отныне любые печат­ные выступления, где будет упомянут журнал "Новый мир", допускаются только "с разрешения главного редактора".

Киреев поспешил уйти в тень и добровольно отказался от должности заместителя главного редактора, оставшись просто заведующим отделом. Миша Бутов, напротив, с радостью согласился на предложение Василевского занять освободившееся место ответственного секретаря и стал правой рукой своего шефа. Ольга Новикова сохрани­лась при Кирееве и даже получила должность "замзавотделом" и прибавку к зарплате.

Обо всем, что на самом деле произошло в "Новом мире", я как заместитель Залыги­на счел своим долгом оповестить литературную общественность и разослал, в част­ности, письма членам редколлегии и наиболее близким журналу авторам. Писал и в газеты. Давал интервью.

Такое не могло продолжаться долго. Однажды Василевский объявил, что у меня "неприятности":

— Мы решили обойтись вообще без заместителя главного редактора!

После этого ко мне заглядывали многие. Роднянская — чтобы посоветовать сми­риться и не противиться судьбе: жизнь движется вперед, приходится давать дорогу молодым, вроде Сережи Костырко (поглощенная своей долей, она, видимо, просто упустила из виду, что я-то его моложе). Костырко — чтобы забрать из моего кабине­та к себе домой "освободившийся" служебный компьютер. Василевский — чтобы на­мекнуть, что при хорошем поведении я сохраню возможность здесь печататься. По­досланный им Кривулин — чтобы предложить за тихое расставание еще и деньги. Чухонцев — чтобы пожать на прощание руку ...

Но больше всех порадовала меня Ольга Новикова:

— Я звоню иногда Розе Всеволодовне, и мы очень вас жалеем. Но бороться беспо­лезно! И вообще, чтобы работать здесь, в "Новом мире", нужна некая аура...

— "Аура"? Это интересно. Нет, правда интересно: ведь это я брал вас сюда! Так какая у вас, говорите, "аура"?..

Если честно, последняя реплика покрутилась на языке, да так и не сорвалась. Ра­зошлись с улыбками. А жаль...

Расчет в журнале я получил металлом. Большой мешок мелких монет. Кассир Зю­зина смеялась мне в лицо, прямо-таки валилась со стула от хохота.

Много месяцев спустя мне передавали фразы Роднянской и Чухонцева, сказанные в разной обстановке разным лицам.

Первая: "Бог нас покарал!"

Второй: "Не ассоциируйте меня с "Новым миром"!" (Как всегда, у Чухонцева поли­тически актуальный подход.)

Говорили они это на самом деле или нет, проверить невозможно.

Кублановский на мои расспросы о журнале отвечает в том же духе: работаю сам по себе, про Василевского с компанией знать ничего не знаю! Но если Чухонцев, на­пример, действительно больше не появляется в редакции (хотя бы по той причине, что Кублановский занял его место в отделе поэзии), то Кублановского можно часто застать на публике бок о бок с Василевским. А на похоронах Залыгина он стоял в почетном карауле у гроба вместе... с Коробейниковым.

Правдолюбец Ларин довольно скоро был выброшен за ненадобностью на улицу вместе с наивной Борщевской.