Александр Лепехин - Великая Отечественная война на территории Тульской области. Сборник документов. Часть 2

Оборона у нас была до 6 декабря. 6 декабря было приказано Верховным Главнокомандующим перейти в наступление и все части Западного фронта перешли в наступление. Мы уже находились не в первом эшелоне, а во втором и наступали на Зайцеву гору. Совместно с стрелковыми частями мы прорвали оборону противника, вышли на оперативный простор и начали преследовать до Калуги. В Калуге мы часть материальной части потеряли, так как была зима в разгаре, шел снег, была метель. Наша бригада совместно с стрелковыми частями форсировала Оку, ворвалась в город, выбила противника совместно с другими частями оттуда. Мы шли с юга, а Калугу взяли с севера – с противоположной стороны. С Южной стороны была Ока. Калуга стояла на возвышенности. Противник вел прицельный огонь. Был случай, когда наша пехота 7 суток вела огонь в районе завода Хемца и не имела успеха. А главные силы задержались из-за дороги. А потом, когда главные силы подошли, то как только сбили противника с севера, тогда часть наступающих с юга имела возможность пройти через Оку и прорваться в город.

Стрелковые части наступали под командованием генерала Терешкова. Калуга была освобождена 29 декабря.

Дальше наша бригада вышла в район Калужского санатория и здесь начались бои. Это было всего в нескольких километрах от Калуги. Мы хоронили 4-х своих товарищей, но стоять во весь рост не могли, так как по кладбищу летали пули.

В районе санатория мы потеряли много танков и личного состава, так как противник там хорошо укрепился в лесу и вел массированный огонь. Пока мы его нащупали, пока мы обнаружили его слабое место, потом части 50 армии получили подкрепление и противника мы здесь разгромили. Он начал отходить, мы начали его преследовать в районе варшавского шоссе, теснить к Юхнову. Здесь мы действовали вслед за корпусом Белова, я даже жил на той же квартире, где останавливался передо мной Белов. Это была деревня Жереснено. Нам об этом сказал хозяин. Т. е. наша бригада шла по маршруту корпуса Белова, который ушел глубоко в тыл к противнику.

Мы дошли до Мосальска, где меня контузило. 10 дней я в боях не участвовал. В госпиталь я не поехал, а поехал работать в тылу. На моей обязанности лежало снабжение горючим, боеприпасами и продуктами наши части. Там мне комиссар и сказал, что, если не хочешь ехать в госпиталь, то занимайся этими вопросами. Там я работал месяц. 14 марта я поставил вопрос перед командованием о переводе меня опять в часть. Но моя должность уже была занята. Там работал бывший секретарь партийной комиссии Челомбитько. Командиром батальона был тот же Павлю-Мороз. Я начал нажимать на свое командование, чтобы оно решило вопрос обо мне и мне предложили политотдел бригады, но я туда не пошел, а пошел в отдел кадров.

В отношении снабжения нужно сказать, что в течение всего периода действия бригада снабжалась очень хорошо. Перебоев с питанием совершенно не было, питание было исключительно хорошее. Мы у немцев захватили много овец и коров. Две коровы мы батальоном съели за неделю. Взяли мы всего 17 коров и поели их в течение какого-нибудь месяца. С боеприпасами и горючим у нас также никогда не было перебоев. У нас тогда был запас два боекомплекта. Так что тылы наши работали очень хорошо. Батальон был укомплектован в составе одной бригады. Командиром батальона был Новиков, заместителем по политчасти – я.

Второй командир батальона героически погиб еще в 1941 г.

Звание Героя Советского Союза у нас получил только один – старший сержант Григорьев. Я помню, что в тот период бригада наступала. Григорьев был на «КВ» старшим механиком водителем танка. Он прорвался своим танков. Пошли три машины, но прорвался только он один, и уничтожил противотанковое орудие. Сам он был ранен в ноги, ему уже было трудно управлять рычагами, но все же он повел машину, ворвался в деревню, раздавил 3 грузовых машины противника, обстрелял из пулеметов пехоту и вернулся в свою часть. По пути он подобрал убитого командира взвода и привез его тело. За это он был представлен к званию Героя Советского Союза.

Запорожец погиб в районе г. Болхов (Болохов – прим. сост.). Болохов обороняли части 413 дивизии генерал-майора Терешкова. Мы поддерживали их. 18 декабря (ноября – прим. сост.) мы получили приказ сдать Болохов. А до этого мы действовали в исключительно тяжелых условиях, вели очень тяжелые бои. Дрались мы в районе деревни Вечерняя Заря, сдали мы эту деревню. К нам в тыл зашли финские автоматчики и мы с ними дрались. Ночью мы отошли и вышли в Болохов. 18 декабря (ноября) мы получили приказ сдать Болохов. Тогда уже, по существу, бригады у нас уже не было, а была составлена группа, которой командовал Запорожец. Комиссаром был я. Эта группа состояла из 9 танков, т. е. все что осталось от бригады. Приезжает командир бригады, полковник Ящук, дает команду, что мы должны прикрыть планомерный отход 413 сд. Мы должны были медленно отходить, сдерживая противника. Отойти мы должны были в деревню Горохово – километров 5–6 от Болохово. Мы так и сделали.

Рано утром стрелковые части отошли. Мы также отошли, прибыли туда на рассвете. Это было часов 8. Оставили в Горохове машины. А противник не знал, что мы отошли и на нас не наседал. К нашим танкам был выделен заслон от 413 сд, который должен был также сдерживать противника. В общем, они ввели противника в заблуждение, не давая ему понять, что производится отвод частей. Когда прибыли в Горохово, быстро остановили машины, замаскировали их около домов. Я дал указание личному составу немедленно умыться и приступить к приготовлению пищи.

Кухни были готовы, скоро была готова и еда. В это время, правда, люди уже поели, подходит комбриг полковник Ящук к Запорожцу и говорит, что поступил приказ, что Болохов не сдавать.

– Вот вам полтора часа. Заправляйте материальную часть, берите дополнительно боеприпасы и немедленно поезжайте туда. Там будут стрелковые части, с которыми вы будете взаимодействовать. Вы будете держать оборону Болохова.

Приказ есть приказ. И мы быстро заправились, взяли с собой немного винца и поехали. Это было уже часа 4, солнце уже начинало садиться, начинались сумерки. Я еду с командиром группы капитаном Запорожец, с нами едет помпотех. Едем мы в веселым настроении, курим, разговариваем. А Болохов стоит в лощинке. Мы подъезжаем, смотрим – немецкие танки. Пока мы стали осматриваться и я стал показывать где немецкие танки, они открыли по нам огонь. Мы спрятались в танк. Мы начали тоже стрелять. Выпустили мы снарядов 6–7 и стало уже совсем темно. В оптические приборы было уже ничего не видно. И немцы, и мы бросили тогда стрелять, так как это было все равно, что пускать снаряды в воздух. Но все же в темноте мы зашли в Болхов. Заняли там оборону в жилых постройках перед самым противником. Связались мы с полковником Корнеенко, который командовал 2 полком 43 сд. Я прихожу и говорю: