Анатолий Терещенко - Кровавые слезы Украины

Все чаще дочь Оксана жаловалась отцу на косые взгляды некоторых парней и даже записки с угрозами расправиться с ее родственниками. Сын Александр рос крепким, плечистым юношей, которого все теперь звали не иначе, как Сашко-умник. Он отличался хорошей учебой и похвальным поведением. От таких жалоб сестры брат катал желваки и сжимал кулаки.

– Пусть попробуют тронуть тебя, Оксана, у меня есть чем ответить, – он согнул в локте правую руку и показал указательным пальцем левой руки на прилично накачанный гирями и другими подсобными тяжестями бицепс.

Однажды поздним вечером Сашко возвращался домой на ровере – так называли в этих краях велосипеды. Он, с присущей молодости силой, энергично давил на педали. Ехал достаточно быстро по узенькой тропинке. Справа и слева проскакивали, мелькая заросли ольшаника. И вдруг какая-то невидимая сила швырнула его назад и опрокинула в сторону. Она свалила его с двухколесника. Натянутая туго проволочная струна больно ударила подростка по горлу. Он захрипел, и стал задыхаться от болевого шока. Показалась кровь, испачкавшая новую рубашку. «Неужели началась охота на нас? – подумал Сашко. – Если это так, то нужно внимательнее относиться к окружающим. Верить, доверять надо, но и необходимо проверять своих «друзей»».

Он тяжело поднялся с земли. Взялся за руль, поставил велосипед, но ехать на нем не смог: «восьмерка» переднего колеса была такова, что изгибы черного с оранжевыми полосками обода не проходили в вилку. Несколько спиц сломались. Приподняв ровер и взяв правой рукой за переднее колесо, он, униженный и раненый, поплелся домой. Страха не было, а была злость. Он не боялся, что влетит от отца, который понимал детей, а дети – его.

Возвратившись домой, на пороге его встретила мать. Агафья Евдокимовна, всплеснувшая руками от увиденной окровавленной рубахи, спросила:

– Сашко, что случилось? Как же ты так упал?

– Мамо, за мной охотились. Проволокой перетянули стежку, – честно ответил Александр.

Поздно вечером появился отец. «Раненый» велосипед он увидел в сенях.

– Что, не удержал равновесие? – усмехнулся отец.

– Нет, Коля, хуже – его решили наказать, – ответила супруга.

– Кто? Как? Когда? – сыпались горохом короткие вопросы.

Пришлось сыну рассказать родителю все, как было…

– Ничего, сынок: руки-ноги целы, голова на плечах, а раны имеют обыкновение затягиваться. Да, это сигнал националистов по отношению к нам, восточникам, к колхозу, нашим успехам. Выдюжим! А что касается «восьмерки» на колесе, исправим, и снова будешь ездить. Бандюгам нельзя подавать вида, что мы их боимся, – глухим, но спокойным голосом вещал глава семейства.

В течение следующего вечера отец после колхозной не работы, а службы «вытянул» спицами велосипедный обод. Колесо приобрело прежний вид.

Александр внимательно наблюдал за действиями отца. Он понял механику выравнивания «железа» методом соответствующей натяжки спицами – был смышленым. И уже через неделю помог тем же ремонтным процессом с колесом своему школьному другу. Все сделал так, как научил отец…

Советские люди Отечественную войну не хотели видеть, но вот что удивительно: ее ждали и верили, что она наступит, как наступила Вторая мировая, нападением 1 сентября 1939 года фашистской Германии на гоноровую Польшу, мечтавшую вместе с вермахтом встретить победу сил «нового порядка» на Красной площади. Не дождались – ни нацистская Германия, ни панская Польша.

А пока Германия ускоренным порядком наращивала боевую мощь, чтобы подготовить Третий Рейх к столкновению с враждебными силами не только на одном фронте. Гитлер жил горькими воспоминаниями опыта страны в Первой мировой войне, в которой он участвовал и получил вместе с легким ранением Железный крест.

Он требовал и все сделал к сороковым роковым: укрепил уязвимые границы рейха и приободрил вермахт строительством ряда оборонительных объектов, сооружением вдоль французской и бельгийской границ – линии Зигфрида, противостоящей французской линии Мажино, поднял угасший за период Первой мировой войны промышленный Рур.

Армия и флот стали его друзьями. Освободился от экономических, политических и военных санкций со стороны вчерашних противников по недавней мировой бойне, которые, по мере развития Германии, стали постепенно заигрывать с фюрером и его политикой.

Вскоре накачанные стальные мускулы вермахт применил против Варшавы, а теперь готовился использовать силу, направляя ее на Москву. Репетициями германского блицкрига явилась не только Польша, а практически вся Центральная Европа, в том числе и Франция, располагавшая в то время одной из самых сильных армий Старого Света. Но французским солдатам не дали возможности победить коварного соседа недалекие и трусливые политики-предатели.

Весной 41-го года все чаще местные собиратели ягод и рыбаки замечали в лесах и на проселочных дорогах неизвестных то в цивильной одежде, то в красноармейской форме, интересующихся, как лучше проехать или пройти до того или иного населенного пункта. В основном их интересовали места, где стояли советские воинские гарнизоны или располагались склады с ГСМ, аэродромы и арсеналы с оружием и боеприпасами.

Однажды Сашко встретил двух «грибников», которые задали нелепый вопрос: стоит в Степани воинская часть или ее перевели в другое место?.. Школьник, комсомолец, дотошный и проинформированный отцом юноша о вылазках немецких лазутчиков вдруг как бы с наивной прямотой спросил любителей лесных даров:

– А зачем она вам?

– Мы по мобилизации приписаны к ней, – хором и как-то заучено проговорили они.

«Но никакой части там нет. Как же сообщить мне о них председателю сельсовета?» – задал себе вопрос Александр. И все же он нашел время и рассказал Дмитрию Ивановичу о приметах подозрительных незнакомцев.

Вскоре их задержали. Попадались в руки правоохранителей и другие подобные. Разоблаченные органами госбезопасности, в том числе и армейскими контрразведчиками, многие признавались, что работали по заданию абвера-2.

Чем же занималась абверовская «двойка»? Прежде всего, это подразделение практиковалось на организациях саботажа, диверсий, террора, восстаний, разложения противника и т. д. Это был своеобразный спецназ абвера и действовал он от имени подразделения, называемого «Бранденбург-800», который вырос от роты до дивизии. С февраля 1943 года соединением командовал генерал-майор Александер фон Пфульштайн.

Гитлера радовали успехи детища шефа абвера адмирала Канариса. Не случайно он давал указания – «не жалеть денег там, где есть результат». А показатели успешных операций росли, как и росло финансирование подобных подразделений и постепенное их укрупнение.