Дмитрий Несветов - Кончина СССР. Что это было?

Дальше второй круг – страны социалистического лагеря в Европе и Азии (в первую очередь Вьетнам). Туда тоже направлялись огромные ресурсы на безвозвратной основе. Это была плата за их лояльность, за социалистический выбор.

Ну и наконец, многочисленные режимы в Азии, Латинской Америке, которые колебались между капитализмом и социализмом. Чтобы склонить их на нашу сторону, самые разные, самые экзотические режимы получали бесконечную экономическую помощь, и все ради того, чтобы восторжествовала в глобальном масштабе коммунистическая идеология. Вот именно этим колосс и занимался.

Памятником той эпохи у нас осталось 64 тысячи танков на 1999 год. 64 тысячи – я повторяю эту цифру. В 5 раз больше, чем у Соединенных Штатов Америки на этот период! Все они так и пошли на переплавку, не дождавшись своего часа, глобального столкновения, к которому готовились. Две трети экономики Советского Союза работало напрямую на оборонный комплекс. Ни одна экономика, даже более прочная, чем советская, не выдержала бы такого испытания. В итоге мы зашли в тупик 1980-х годов и начали трудный поиск выхода.

Система позволяла примерно 80% граждан Советского Союза вести тихую, полностью предсказуемую жизнь на уровне чуть выше прожиточного минимума. Некий минимальный, скудный комплекс социальных благ, лучшим из которых было образование, причем очень приличное. И все.

Я хорошо понимаю, о чем вы говорите, потому как читал отчеты, скажем Госбанка СССР, перед самым августом 1991-го, когда уже совершенно очевиден был этот самый экономический тупик, особенно в потребительской сфере. И между тем почти безостановочно и в том же режиме, что и прежде, продолжали финансироваться какие-то экзотические далекие коммунистические партии, компартии развитых стран – Соединенных Штатов, Европы и так далее. Продолжалось, и вполне исправно, финансирование всевозможных идеологических структур вне Советского Союза.

Это я к тому, что ведь наверняка и в правительстве, и в ЦК, и в разных иных местах властной пирамиды попадались вполне разумные люди, которые понимали то, о чем вы сейчас говорили, и которые должны были сигнализировать или по крайней мере попытаться это как-то предотвратить. Почему инстинкт самосохранения, элементарного экономического самосохранения не остановил политическое руководство от принятия таких безумных для экономики страны, и не только для нее, решений и мер, которые привели к тому, к чему привели?

Или это была окончательная победа геронтократии, какое-то действительно массовое властное оглупление? Или всем было уже просто все равно? Вот вы, как человек, который позже оказался во власти, причем на центровых, значимых позициях, как вы можете это объяснить с властной точки зрения?

Демократии не было не только в самой стране, но и внутри Коммунистической партии. Инициатива не только не приветствовалась, а репрессировалась немедленно. Людей, которые могли усомниться в правильности генеральной линии, в лучшем случае исключали из партии, объявляли сумасшедшими или сажали как диссидентов. Система была построена по принципу такого военизированного ордена и не предполагала серьезных внутренних дискуссий.

Вы помните, что случалось с разными правыми и левыми уклонами, с фракциями? Их всех раздавили и обратили в лагерную пыль гораздо раньше, чем в 1980-е годы. К этому времени желающих уже почти не оставалось. Немногие голоса, которые раздавались, тут же подвергались репрессиям как диссидентские.

А кроме того, даже у думающей части всегда был выбор. Сохранение инерции в системе дает карьерную перспективу. Попытка остановить инерцию, даже если ты видишь, что она пагубна, – это прощание с карьерой. Трудный человеческий выбор, и никто на него не решался.

Каким-то чудом (я до сих пор не понимаю каким – видимо, это надо еще отдельно изучать) внутри Коммунистической партии, в самом ее руководстве, сформировалось реформаторское ядро, группа коммунистов-реформаторов во главе с Горбачевым. Очень небольшая и изолированная группа, которая решилась на этот поворот.

Но в итоге все эти чудесные начинания, по крайней мере в экономической части точно, она не нашла в себе духа и воли довести до конца. Но к этому мы еще вернемся.

А сейчас я хотел бы немного развернуть сюжет. Мы говорили (и в хронике тех лет об этом упоминается), что начиная с 1986-го года предпринимались правительственные инициативы по расширению экономической активности населения: закон о кооперации, закон об индивидуальной трудовой деятельности и так далее. Вы заметили тогда какие-то перемены? Да, понятно: пустые полки как итог и следствие плановой и авторитарным образом организованной экономики. Но тем не менее, в чем выразилась тогда, в конце 1980-х, вот эта новая активность? Чувствовалась ли она? Или в ней тоже были заметны элементы паразитизма на бестолковом устройстве всей экономической конструкции? Видели ли вы во всем этом зачатки неких новых процессов в экономическом укладе страны?

Надо понимать опять-таки, какой выбор стоял перед этими коммунистами-реформаторами, когда они взялись за свое трудное дело, почти безнадежное. Ведь что в итоге возникло в Советском Союзе? Эта система позволяла примерно 80% граждан Советского Союза вести тихую, полностью предсказуемую жизнь на уровне чуть выше прожиточного минимума. Некий минимальный, скудный комплекс социальных благ, лучшим из которых было образование, причем очень приличное. И все. Тем не менее это была предсказуемая, спокойная, тихая жизнь чуть-чуть выше прожиточного минимума.

Самодеятельное население, население креативное – это всегда где-то 15–20%, которые способствуют развитию любого общества, ищут новаторские ходы, обеспечивают прорыв к какому-то новому качеству. А остальные приходят на работу, работают, вечером возвращаются домой и получают зарплату. Так развивается любое общество. Но у нас была подавлена вот эта креативная часть, которая могла бы что-то выдумать, организовать, обеспечить прорыв. В условиях советской экономики такой возможности не было: креативная часть полностью подавлялась, загонялась в лагеря по экономическим статьям или эмигрировала.

Первый шаг реформаторов был абсолютно правильный: попытаться вот эту активную часть, которая обеспечивает динамику экономического развития, чуточку освободить, выпустить из загона. Вы упомянули очень правильные вещи: индивидуальную трудовую деятельность, первую нишу, которую они открыли; закон о кооперации, важнейший закон 1988 года, который писал академик Тихонов [1]. (Блестящая голова, самоотверженный очень человек, Тихонов писал, пробивал и был ярым сторонником кооперативного движения. Это во многом его заслуга, он был разработчиком и двигателем закона.)