Владислав Дорофеев - Россия 2000-х. Путин и другие

В бою у высоты 776 (28 февраля – 2 марта 2002 г.) погибла почти вся 6-я рота 104-го полка ВДВ. Тогда же в результате «дружественного огня» погибли бойцы сергиево-посадского ОМОНа. Меньше чем через месяц у селения Джанай-Ведено боевики уничтожили колонну пермского ОМОНа.

Но к тому времени Грозный был взят, а к маю можно было уже говорить о военной победе: соединения регулярной (более или менее) армии мятежной республики были уничтожены. Оставшиеся боевики укрылись в горах, откуда их планомерно и беспощадно выкуривали федералы. Война стала партизанской – и еще более жестокой, но российская армия уверенно склоняла чашу весов в свою пользу, уничтожая по одному полевых командиров. В марте 2000 г. был взят живым Салман Радуев. В 2001 г. уничтожены Арби Бараев и Абу Умар – помощник Амира ибн Аль-Хаттаба, которого постигла та же бесславная участь через год.

Общие потери силовых структур в ходе активной фазы боевых действий (с октября 1999 г. по 23 декабря 2002 г.) составили 4572 погибшими и 15 549 ранеными. По статистике Минобороны, с 1999 г. по сентябрь 2008 г. при исполнении служебных обязанностей в республике погибли 3684 военнослужащих. По данным главного управления кадров МВД, потери внутренних войск в августе 1999 г. – августе 2003 г. составили 1055 человек. Потери МВД Чечни, по данным на 2006 г., оценивались в 835 человек убитыми. Также сообщалось, что в 1999–2002 гг. в Чечне погибли 202 сотрудника ФСБ. Таким образом, потери российских силовых ведомств можно оценить как минимум в 6 тыс. человек.

В 1999–2002 гг., по данным штаба ОГВ, уничтожено 15,5 тыс. боевиков. За последующий период, с 2002 по 2009 г., силовики отчитались о ликвидации еще около 2100 членов незаконных вооруженных формирований: основная часть в 2002 г. (600) и 2003 г. (700). В то же время лидер боевиков Шамиль Басаев в 2005 г. заявил, что потери чеченцев составляют 3600 человек. Жертвы среди мирного населения правозащитная организация «Мемориал» в 2004 г. оценивала в 10–20 тыс. человек, не считая 5 тыс. пропавших без вести.

Официальные данные о стоимости операции в Чечне отсутствуют. В ноябре 2002 г. зампред комитета Госдумы по обороне Алексей Арбатов сообщил, что в период активных боевых действий (осень 1999 г. – зима 2000 г.) на контртеррористическую операцию уходило 20–30 млрд руб. в год, затем расходы снизились до 10–15 млрд руб. В докладе экс-депутатов Руслана Хасбулатова и Ивана Рыбкина «Экономические аспекты войны в Чечне» от апреля 2003 г. сообщалось: на развертывание войск и боевые действия с сентября 1999 г. до конца 2000 г. ушло $10–12 млрд, в 2001 г. – $11–13 млрд, в 2002 г. – $10–12 млрд, за три месяца 2003 г. – около $3 млрд.

23 января 2001 г. Владимир Путин принял решение о сокращении и частичном выводе войск из Чечни.

Но боевики перенесли войну в Москву – и Россия получила свой удручающий аналог 11 сентября.

Группа боевиков Мовсара Бараева 23 октября 2002 г. захватила в заложники более 900 зрителей мюзикла «Норд-Ост» в Доме культуры завода «Московский подшипник» на Дубровке. Пока на сцене выступали артисты в военной форме 1940-х гг., к ним вдруг присоединился еще один военный с автоматом Калашникова и выстрелил в воздух. Затем его подельники заминировали зал фугасами. Подорвать их должны были женщины-смертницы, поигрывавшие пультами дистанционного управления перед камерами снимавших трагедию репортеров НТВ (вошедших в здание вместе с переговорщиками).

В обмен на жизнь и свободу заложников, среди которых были дети, пенсионеры и иностранцы (в том числе и мусульмане), боевики потребовали вывести войска из Чечни. То, что это условие выполнено не будет, все понимали с самого начала. Трое суток переговоров потребовались силовикам, чтобы подготовить штурм. За это время террористы убили четверых (по другим данным, пятерых): двух заложников и двух гражданских «извне» – Ольгу Романову, которая прорвалась через оцепление, чтобы в чем-то «убедить» Бараева, и Геннадия Влаха, неизвестным образом пробравшегося в здание Дома культуры в поисках сына. Полутора десяткам удалось спастись из захваченного здания самостоятельно. Около сотни (включая иностранцев, мусульман, женщин и детей) бараевцы отпустили в процессе переговоров.

В переговорах участвовали депутаты Госдумы (Иосиф Кобзон, Ирина Хакамада, Асламбек Аслаханов и другие), представители Красного Креста, журналисты, врачи и другие общественные деятели. Леонид Рошаль ежедневно посещал заложников, передавая им воду, медикаменты и гигиенические средства.

Между тем уже через несколько часов после захвата боевики оказались в мышеловке: спецназовцы блокировали театр с трех сторон и даже проникли внутрь. Они успели не только закрепиться на позициях, но и разобраться с планом здания и системой его вентиляции, найти подходящие отверстия в коробах и шахтах, подтащить баллоны с газом.

На рассвете 26 октября примерно в 5:00 утра по московскому времени погасли прожекторы, которые освещали главный вход в театр. Через вентиляцию закачали в здание усыпляющий газ фентанил. За несколько минут до начала штурма в прямом эфире канала НТВ были показаны перемещения подразделений спецназа. 25 ноября на встрече с руководителями центральных российских СМИ Владимир Путин назвал это «сознательным игнорированием договоренностей с Минпечати и предписаний руководителей оперштаба». 21 января 2003 г. гендиректор НТВ Борис Йордан ушел в отставку. Еще раньше, 15 ноября, указом президента Татарстана Минтимера Шаймиева бы уволен председатель ГТРК «Татарстан» Ирек Муртазин – его обвинили в выражении сочувствия террористам 24 октября в прямом эфире передачи о захвате «Норд-Оста».

Штурм же, по сути, занял минут 10–15. За это время под воздействием фентанила уснули и боевики, и заложники. Спецназовцы перебили террористов, однако в процессе освобождения погибли около 130 заложников (в том числе 10 детей) – в основном по пути в больницы или уже там (по утверждению общественной организации «Норд-Ост», всего погибло 174 человека). Позже СМИ выяснили, что фентанил может вызвать остановку дыхания и кому, однако необходимой медпомощи не удалось организовать. Машины скорой толкались в пробке возле ДК и развозили пострадавших по больницам, вместо того чтобы сразу на месте приступить к искусственной вентиляции легких.

Руководство Минздрава неохотно признало применение фентанила, переадресовав все претензии к оперативному штабу и спецслужбам. Те настаивали на том, что операция была успешной – в конце концов, соотношение погибших и спасенных составило примерно 1:7, а информация о примененном «спецсредстве» составляет гостайну и не подлежит разглашению. Официальная реакция мировых лидеров, кстати, была скорее положительной: в большинстве своем они также называли спецоперацию успешной.