Герд Бухгайт - Абвер - «щит и меч» III Рейха

Взглянем, однако, еще раз на ход событий в Северной Африке после высадки союзников здесь в ноябре 1942 г. Здесь офицер абвера, а затем член комиссии по перемирию подполковник Фидлер сумел создать в Тунисе некое подобие военной разведки. Он получил подкрепление из Германии, а потом из Триполи, где уже в течение нескольких недель действовала группа майора Рудлефа из абвера-III. Последний взял под свой контроль северную часть Туниса, расположившись в Бизерте, которую в то время еще занимали французские войска, верные правительству Виши. После переговоров с ними Рудлеф поначалу ограничился выявлением вражеских тайных опорных пунктов и агентуры противника, используя для этого завербованных местных жителей. Разумеется, это не осталось не замеченным для начальника французской разведки в Бизерте капитан-лейтенанта Марти. Более того, он даже предоставил себя и шестерых своих сотрудников в распоряжение германского абвера, используя свои полномочия начальника полиции Туниса.

Одерживая военные успехи на севере Африки, англо-американцы одновременно и расширяли здесь, в Тунисе, свою агентурную сеть. Весной 1943 г. майор Рудлеф сумел частично своими силами, а отчасти с помощью Марти арестовать очень многих вражеских агентов. Один из них, выслеженный людьми Марти англичанин, был перевербован. Используя свой тайный код, он начал под руководством абверовцев радиоигру с целью убедить противника, что у немцев здесь сил гораздо больше, чем это было в действительности. Противник поверил в эти сведения, и вскоре последовал запрос о возможности высадки отряда «командос» с моря незаметно для немцев. Было договорено, что этот отряд в условленное время подойдет с моря к намеченному пункту. Бойцы этого отряда, переодетые во французскую форму, высадились и двинулись в глубь страны. В одном из высохших вади их уже ждала рота «бранденбуржцев». В короткой схватке отряд был уничтожен.

Эта радиоигра продолжалась еще некоторое время, пока не произошла досадная ошибка. Было договорено, что вражеский самолет в назначенный час ночью сбросит с парашютом в условленном месте «затребованные для диверсантов» взрывчатку, гражданское платье и оружие. Выделенные для встречи самолета люди абвера по ошибке дали не те световые сигналы. Самолет улетел, ничего не сбросив, а позже выяснилось, что это была проверка: противник задолго до этого раскрыл обман радиоигры.

Когда поражение немецких войск в Африке стало фактом, все «старослужащие» и семейные сотрудники абвера-III были эвакуированы в начале апреля в Италию. С ними уехал и француз Марти. А в конце апреля за ними последовали и остатки «бранденбуржцев» абвера-III.

После оккупации Югославии и Греции державами «оси» весной 1941 г. многие старые австро-венгерские офицеры, попавшие в абвер и хорошо себя зарекомендовавшие, знавшие язык и местные обычаи, нашли для себя в этом полном политической напряженности регионе весьма интересное поле деятельности. Так, разведцентр абвера в Белграде вел поначалу ближнюю и дальнюю разведку вплоть до Турции и стран Ближнего Востока. Но с развертыванием партизанской борьбы в Сербии и Черногории основной упор пришлось делать на разведке центральных и западных районов Балкан, где четники генерала Дражи Михайловича, а позже и партизаны Тито создали свои опорные пункты.

Гитлер с весны 1941 г. не проявлял никакого интереса к Балканам и полностью передоверил решение всех здешних вопросов итальянцам. С развитием событий в этом регионе ему пришлось корректировать свое отношение. Уже в конце 1941 г. по инициативе начальника разведцентра абвера в Белграде капитана Матля, хорошо знавшего Балканы, были установлены контакты между штабом командующего немецкими войсками в Сербии и генералом Михайловичем. Переговоры состоялись в ночь на 15 ноября 1941 г. в селении Дивичи на реке Колобаре. Однако они закончились безрезультатно, т. к. представители штаба немецких войск в Сербии и немецкой полевой полиции выдвинули требование о безоговорочной капитуляции четников, хотя Михайлович предлагал им нести охрану важных для немцев путей сообщения, если они оставят в покое его отряды четников в горах, где они практически господствовали. После неудачи переговоров в Дивичах военная обстановка снова обострилась, а еще через некоторое время Михайлович перебрался из Сербии в Черногорию [233].

Капитан Матль тогда же завязал отношения с восточнобоснийским лидером четников майором Данжичем. Когда в ходе одной операции по зачистке Матль увидел своими глазами следы страшных преступлений хорватских усташей [234]в отношении сербского гражданского населения, он решил умиротворить Восточную Боснию. Эта область практически находилась в ведении немецкого командующего в Сербии, а политическое руководство там осуществлял по соизволению Гитлера лидер Усташи генерал Анте Павелич. Капитан Матль в своих начинаниях встретил полную поддержку у нового начальника штаба группы немецких войск полковника Кевиша. С его согласия Матль однажды ночью в конце 1941 г. пересек на лодке Дрину и в селении Кулине, контролируемом четниками, встретился с майором Данжичем. Они договорились о встрече генерала Недича [235]с полковником Кевишем в присутствии Данжича и Матля. Встреча состоялась в Белграде на квартире у Кевиша. Но и на этой встрече цель усмирения сербского сопротивления согласована не была. Тем не менее Матль и Кевиш совместно добились того, что около 1000 боснийских четников в лагере Бабач признали себя военнопленными и тем самым избежали нападения усташей.

В таком ненадежном и недостаточно контролируемом немецкими оккупационными войсками районе ни абвер, ни военные штабы не могли не касаться в своих докладах также и политических сторон балканской проблемы, столь неудачно решенной Гитлером и Муссолини. Не могли они и не делать соответствующих выводов из своих наблюдений и полученного опыта. И зимой 1942/43 г. Матль и его сотрудник капитан Бюргер изложили заехавшему в Белград германскому министру Нойбахеру всю обстановку в Югославии и Албании без всяких прикрас. Они особенно подчеркивали дикие, опустошительные карательные меры и «экспедиции» немецких полицейских частей против беззащитного гражданского населения. Все это только усиливало начинавшееся тогда сопротивление оккупантам. Министр Нойбахер, который должен был делать доклад Гитлеру о положении на Балканах, был серьезно удивлен всем, что ему рассказали. Но когда он в Берлине попытался передать Гитлеру доводы абвера, тот резко его оборвал. А почти ровно год спустя, 7 февраля 1944 г., в докладе об обстановке, составленном штабом службы связи ВМС в Хорватии за период с начала декабря 1943 г. до конца января 1944 г., указывалось следующее: «Тито полностью господствует в стране, а в Усташе народ видит только врага» [236]. Высказаться яснее было просто невозможно. Посевы насилия вызвали ответное насилие. А по мнению абвера, при своевременном учете интересов сторон вполне можно было, используя тайную службу, прийти к соглашению с Тито. В течение 1943 г. Тито сам пытался через генерала Велебита (он же доктор Петрович) заключить соглашение с командованием оккупационных войск. Однако Гитлер оставил без ответа присланную ему из Аграма реляцию командующего немецкими войсками в Хорватии генерала Глайзе-Хорстенау. А своим приближенным заявил: «Переговоров с партизанами я не веду!»