Александр Железняков - Тайны ракетных катастроф. Плата за прорыв в космос

Октябрь 2002 года. Зафиксирован удар большого куска пены по обшивке «Атлантиса». Никаких повреждений и, естественно, никаких мер.

Январь 2003 года. Обшивка «Колумбии» получила серьезные повреждения, ставшие для корабля фатальными.

Как уже отмечалось, факт удара куска пены по обшивке корабля был задокументирован и все, кто о нем знал, довольно бурно дискутировали на тему возможных последствий. Электронная переписка сотрудников НАСА по этому вопросу впоследствии была опубликована и насчитывает несколько тысяч страниц (!). Но ни в одной строке сотен писем, отправленных в период полета «Колумбии», нельзя найти категоричного утверждения о том, что шаттлу уготована гибель. Да, пытались оценить последствия удара, но никто даже не думал, что это завершится разрушением корабля на участке спуска.

Кстати. Большой ажиотаж в средствах массовой информации впоследствии вызывал вопрос: «Знали космонавты о повреждении крыла или нет?» Как показало проведенное расследование, экипаж был проинформирован об инциденте на старте. Но никаких особых предостережений о возможных последствиях на борт не передавалось. Были сообщены только результаты компьютерного моделирования, которые беды не предвещали.

Итак, «Колумбия» была смертельно ранена уже на 82-й секунде своего полета. Но пройдет еще более двух недель, прежде чем ей предстоит испытать агонию. А пока она благополучно вышла на орбиту, и космонавты приступили к своей работе.

Все 16 дней своего полета космонавты занимались проведением научных исследований, которые и являлись главной целью их миссии. Программа работ включала в себя эксперименты в области космической биологии и медицины, космической физики и физики Земли, материаловедения и физики горения, и так далее. Всего в этом перечне было более 100 позиций, причем около 80 экспериментов считались основными. Их подготовили не только в космических агентствах США и Израиля, но и в Европейском космическом агентстве, космических агентствах Германии, Канады, Японии, а также частные фирмы.

Большинство из этих работ интересно лишь специалистам, поэтому я не буду их перечислять, а тем более подробно рассказывать о каждом из них. Разве что упомяну израильский эксперимент MEIDEX (Mediterranean Israeli Dust Experiment – «Средиземноморско-израильский эксперимент по пыли»), целью которого было определение оптических, физических и химических характеристик аэрозолей – частиц пыли, плавающих в атмосфере региона Средиземноморья и Ближнего Востока, источников их возникновения и путей распространения. Последующий анализ собранной информации и ее сравнение с результатами аналогичных измерений с Земли и с самолета были необходимы для того, чтобы понять механизм влияния пылевых аэрозолей на возникновение облаков, дождя и изменения состояния атмосферы, формирование погоды в целом.

Естественно, что эксперимент проводился находившимся на борту израильским космонавтом Иланом Рамоном. В его задачу входило наблюдение за подстилающей поверхностью, обнаружение и идентификация выбросов пыли, уточнение их местоположения и объема взвешенного материала, фотосъемка.

Мое внимание этот эксперимент привлек не столько своими результатами, сколько составом группы специалистов из Тель-Авивского университета, участвовавшей в его подготовке. Там оказалось немало выходцев из СССР и России. Например, одним из трех главных руководителей проекта был доктор Юрий Меклер, которого в 1971 году в Москве осудили за «пропаганду сионизма», а после освобождения из тюрьмы «отправили» на историческую родину. Другой выходец из России – доктор Давид Штивельман – руководил «авиационной стороной» эксперимента. В группу также входили выпускник Московского физико-технического института, бывший сотрудник Института космических исследований Петр Израэлевич и бывший сотрудник Гидрометеоцентра Шимон Кричак. Были и другие бывшие наши соотечественники.

Орбитальный полет космического корабля «Колумбии» прошел на удивление гладко. Не возникло никаких проблем, которые могли бы быть истолкованы как предвестник беды. Правда, были зафиксированы два инцидента, один из которых впоследствии, после аварии, был все-таки связан с повреждениями обшивки, полученными на старте.

На вторые сутки полета наземные службы наблюдения за космическим пространством зафиксировали в непосредственной близости от корабля небольшой неизвестный объект размером 30 на 40 сантиметров. Через три дня этот кусочек благополучно сошел с орбиты и сгорел в плотных слоях земной атмосферы. Что это было, и был ли это фрагмент обшивки «Колумбии», а может, кусочек другого космического аппарата, оказавшийся «в нужное время, в нужном месте», так и осталось неизвестным. Некоторые специалисты полагают, что это был кусочек льда, выпавший из отверстия для сброса отработанной воды. Но большинство все-таки уверены, что от корпуса шаттла оторвался кусочек плитки, разрушенной во время инцидента при старте.

Комиссия, выяснявшая причины аварии, довольно много внимания уделила оторвавшемуся фрагменту, но так и не пришла к какому-то определенному выводу. Хотя этот неопознанный кусочек очень хорошо вписывается в общую картину аварии.

Другой инцидент относился к категории «рабочих» неприятностей, случавшихся в большинстве других полетов шаттлов. В ночь на 20 января в модуле «Спейсхэб» произошла утечка из подсистемы, входящей в его систему жизнеобеспечения и предназначенной для сбора и распределения атмосферного конденсата. Протекающий осушитель пришлось отключить. Второй осушитель продолжал работать без замечаний до того момента, когда в нем произошел скачок электрического тока. Таким образом, оба осушителя оказались неработоспособны. Ничего страшного не произошло. Космонавты слегка изменили конфигурацию клапана в кабине «Колумбии», что позволило прохладному воздуху с корабля идти в научный модуль.

Ну а в остальном все прошло хорошо, без существенных замечаний. Все шестнадцать дней средства массовой информации уделяли ему очень мало внимания. Даже пресс-служба Космического центра имени Джонсона «поленилась» выпускать сообщения о полете дважды в сутки, как делала во время предыдущих миссий. Так было всегда, когда не происходит ничего сверхординарного. Зато после катастрофы СМИ с лихвой компенсировали этот пробел.

Утром 1 февраля экипаж начал готовиться к возвращению на Землю. Погода в районе мыса Канаверал была неустойчивой, и до последнего момента была неясно, где будет садиться «Колумбия»: во Флориде или в Калифорнии. Космонавты уже надели скафандры, разместились в креслах, а наземные службы все никак не могли определиться. Наконец было решено, что лучше сесть на Восточном побережье, тем более что ночная низкая облачность ушла, сильный ветер стихал и погода явно улучшалась. Произошло это за шесть минут до расчетного времени.