Эдвард Радзинский - Александр II. Жизнь и смерть

Император не знал, что эта поездка должна была стать для него последней.

«ОНИ» СЪЕЗЖАЮТСЯ

События, о которых не знал государь и которые должны были стать причиной его гибели, случились еще до его поездки в Ливадию — летом того же 1879 года.

В июне 1879 года в сонный, провинциальный городишко Липецк начали съезжаться молодые люди. Липецк был известен своими целебными гря­зями. Здесь находился курорт, основанный еще во времена императора Александра I, и здесь привыкли к приезжим. Но прибывшие атлетически сложенные молодые люди мало походили на больных. Тем не менее в гостинице, где остановились, они объявили, что приехали лечиться.

НЕМНОГО ПРЕДЫСТОРИИ

После выстрела Соловьева, расколовшем «Землю и волю», стало ясно, что сторонники и противники террора не могли быть более вместе. И те и другие уже не забывали истерическую сцену — крики ненавистников и сторонников террора. И тот нежданный стук в дверь, ко­торый не дал перебранке перейти в стрельбу.

И жаждавшие террора молодые люди решились образовать тайное сообщество внутри «Земли и воли». Сообщество имело выразительное название «Свобода или смерть».

Но на этом эти «партизаны» — сторонники террора— не остановились. Они потребовали собрать съезд, чтобы официально сделать террор центром деятельности партии или окончательно разойтись. Решено было собрать съезд в городе Воронеже.

Но перед этим съездом в Воронеже сторонники террора решили провести свой тайный съезд в Липецке, чтобы сговориться и подготовиться к решительной атаке на нерешительных. Вот зачем ехали в Липецк десять молодых мужчин и одна молодая, очень красивая женщина.

КУРОРТНЫЙ ПАРАД ТЕРРОРИСТОВ

Они съезжались из разных уголков России — эти одиннадцать, ре­шивших повернуть русскую историю. Несколько человек приехало с юга России. В отличие от дворянской петербургской «Земли и воли», в южной «Земле и воле» вместе с дворянами были дети бедняков. И все они станут знаменитыми русскими террористами. Из южного порта Одессы приехал крестьянский сын Андрей Желябов, богатырь с темной бородой.

Его отец — крепостной крестьянин. Когда Желябову было десять лет, пало крепостное право. Закончив гимназию, он поступил на юридический факультет университета в Одессе. Через два года его исклю­чили за участие в студенческих беспорядках и выслали из Одессы. С этого времени несостоявшийся юрист прошел через многие подполь­ные кружки и студенческие сходки, через тюрьмы и политические процессы. И в конце концов пришел к выводу, что единственным сред­ством осуществления его идеалов может быть только террор.

Из Киева приехал горячий сторонник террора дворянин Колодкевич, из Харькова вечно возбужденный, нервный Григорий Гольденберг, помешанный на терроре убийца харьковского генерал-губернатора.

С юга приехал Михаил Фроленко . Сын нищего отставного фельд­фебеля, он тем не менее, окончив гимназию, учился в столичном Тех­нологическом институте. Но стало скучно. Фроленко переехал в Москву, поступил в ту самую Петровскую земледельческую академию, где Нечаев убил несчастного студента Иванова. В Москве учиться оказалось куда веселее. Фроленко становится частью московской революционной богемы — издает прокламации, участвует во всех студенчески сходках.

В конце концов он бросил академию, перешел на нелегальное поло­жение. Во время «хождения в народ» отправился на Урал — искать носителей русского революционного духа. Носителями предполагались «беглые» арестанты из сибирских тюрем и сектанты, преследуемые церковью... Фроленко верил, что Урал должен был кишеть этими бун­тарями. Переодетый в крестьянское платье, Фроленко совершил боль­шое путешествие по Уралу, большею частью — пешком. Но, потеряв три месяца, возвратился восвояси, так и не увидев ни одного сектанта, ни одного беглого каторжника. Вернувшись, вступил в «Землю и волю». Здесь Фроленко совершил дерзкие нападения на тюрьмы, освобождая арестантов-революционеров.

Он был очень ценен. Среди товарищей с холеными дворянскими интеллигентскими лицами Фроленко имел невзрачное лицо типично­го русского простолюдина-рабочего. Он был «свой человек» на улице.

Приедет и знаменитый знаток динамита дворянин Степан Ши­ряев. Денди в модном европейском костюме. Он работал в Париже в лаборатории одного из изобретателей электрической лампочки Яб­лочкова и вернулся в Россию блестящим специалистом-электриком. Ширяев создал целую подпольную лабораторию, где трудился истин­ный гений — будущий отец ракетных двигателей недоучившийся студент Николай Кибальчич.

И Николай Кибальчич, вступая в организацию, поклялся: «Даю сло­во, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение револю­ции посредством террора. Я займусь такой наукой, которая помогла бы мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным для ре­волюции образом».

Он и Ширяев создадут самую передовую технологию динамитных бомб. Их бомбы будут совершенны. Изготовленные ими для очередно­го покушения заряды пролежат длительное время на дне реки Невы и сохранят боеспособность!

Приехала в Липецк и великолепная супружеская пара — Александр Баранников и его жена Мария Ошанина.

«Ангел мести» — красавец с оливковым лицом, иссине черными волосами. Достойный последователь дворян-якобинцев, которые убиввали своих имлераторов... И красавица — дочь богатейшего помещика, с пепельной копной, темными с поволокой глазами и «с жаждой крови угнетателей».

После удачного убийства шефа жандармов Мезенцова Баранни­ков вернулся в деревню пробуждать в крестьянах дух революции. Но после удалой, полной опасности жизни в Петербурге, просвещать крестьян стало ему невыносимо скучно. Как насмешливо сказал Ми­хаил Фроленко о деревенской жизни Баранникова и Ошаниной: «Ску­ка одолевать их стала страшная, и потому приглашение в Липецк было принято ими, как избавление от татарского ига». Так добавилась к десяти мужчинам молодая красавица.

Приехал Николай Морозов — высокий тонкий молодой человек в оч­ках, по виду типичный интеллигент-разночинец.

Николай Морозов рано остался сиротой. Он был сыном помещика и крепостной крестьянки. Камердинер его отца (у которого отец Морозова отнял эту крепост­ную красавицу) взорвал обоих его родителей бочонком с порохом. Вот так Николай Морозов еще в младенчестве познакомился со взрывами. Теперь он приехал, чтобы посвятить им жизнь.

И еще один интереснейший персонаж — главный интеллектуал, мозг «Земли и воли» — Лев Тихомиров. Ему 27, но за ум, эрудицию и еще за хилое тело и старообразную внешность (так контрастирующую с большинством прибывших — красавцами-здоровяками) его называют «Старик». Теперь «Старик» — его партийная кличка. «Л.А. Тихомиров наилучший выразитель наших идей и целей», — говорил о нем Нико­лай Морозов. Пройдет время и «наилучший выразитель» Тихомиров станет злейшим и беспощадным врагом тех же самых идей и целей... Но тогда, как справедливо заявляла еще одна террористка Вера Фигнер, «Лев Тихомиров был наш признанный идейный представитель, теоретик и лучший писатель».