Ольга Чередниченко - Москва сталкеров

«А что, если бы я решил «потренироваться на кошках» и взялся бы сначала написать просто путеводитель о сталкерских объектах Москвы – не художественное произведение, а что-то вроде справочника», – почему-то подумал Тэг, выходя из метро «Таганская». // «Наверное, и тогда бы я не смог сделать все, как следует. Какую-то часть составил бы въедливо, отредактировал тысячу раз. Информацию собирал бы всевозможными способами – в Интернете, по библиотекам, расспросил бы знающих людей – не поленился, своими глазами все, что возможно, изучил бы. Постарался бы пробраться туда, куда обычным людям вход закрыт, и не попасться. Написал бы текст живым, веселым и легким языком. В общем, действовал бы, как заправский журналист. // Но потом опять не успел бы, не смог правильно рассчитать время, что-то отвлекло бы меня. Совесть мучила бы ужасно, но вторую половину работы я сделал бы некачественно, посредственно, халтурно. Наверное, когда работаешь на заказ, иначе и не получается? Хотя это только оправдание… // То, что я нафигачил бы – другим словом и не назовешь – в последний момент, было бы суперужасно. Мне было бы даже стыдно перед моими друзьями. И я честно бы признался им: «Ребят, после слов «излучения и высоких температур» просто не читайте. Это скучный, плохо отредактированный и интересный только узкому кругу специалистов копипаст из Википедии. Да-да, весь раздел об этом объекте со слов «В зависимости от места размещения» просто не читайте – не тратьте свое время. // Кстати, если бы они потом начали меня упрекать, я был бы недоволен. Ведь я с ними не как Рейден с Вороной три года назад – я честно предупредил, что налажал, и даже извинился».

Пока ребята забрасывались на ТЭЦ, Тэг пересматривал дома фильм «Сталкер» Тарковского. После окончания он долго находился под впечатлением и даже записал себе в блокнот некоторые цитаты – из того, что говорил о себе Писатель, конечно: // «Стою ли я чего-нибудь, или я такой же дерьмовый бумагомаратель, как некоторые прочие? // Человек пишет, потому что мучается, сомневается. Ему все время нужно доказывать себе и окружающим, что он гений. А если я буду знать наверняка, то зачем мне писать тогда? Какого рожна? // Если меня не будут читать через сто лет, то на кой мне хрен вообще писать? // Какой из меня писатель, если я ненавижу писать? Если для меня это постыдная мука – что-то вроде выдавливания геморроя?» // Он решил обязательно делать все эти гениальные фразы эпиграфами к главам своей книги. Но только в том случае, если она получится хорошей.