Марк Фурман - Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта

Рогозина это явно развеселило.

– Уж не думаете ли вы, доктор, что преступник сунул в карман свою визитную карточку? – усмехнулся он, глядя, как я тщательно выворачиваю наизнанку карманы брюк и пиджака.

– Отнюдь, Юрий Семенович. Кстати, а где обувь Пантелеева? Не ушел же он со свадьбы босым, – неудачно сострил я, на мгновенье подстроившись под иронический тон молодого врача.

– Обувь? Но ведь вы просили одежду, а не обувь, – вскинул брови Рогозин. – Впрочем… – недоуменно покачав головой, он вышел из ординаторской.

Вернулся он с пакетом из газеты, в которую были завернуты черные мужские туфли. Положив пакет на стол, Рогозин опять закурил, откинувшись на спинку дивана. Развернув газету и расстелив ее на столе, я начал осмотр туфель. Обычные, почти новые мужские туфли, по-видимому, нарядные, одевавшиеся по торжественным случаям. Носки туфель немного грязные, верх и подошва оказались чистыми. Но что это?

Достав из кармана лупу, я подошел к окну. Солнце уже садилось, и свет от его лучей падал под небольшим углом. У окна было гораздо светлее. На подошвах туфель у носка и задника были отчетливо видны потертости кожи со свежими параллельными друг другу косыми бороздками, похожими на царапины. Вот они, следы скольжения на обуви, – один из характерных признаков автодорожной травмы!

На подошвах туфель отчетливо видны потертости кожи со свежими бороздками, похожими на царапины. Вот они, следы скольжения на обуви, – один из характерных признаков автодорожной травмы!

Признак этот, как показала практика, крайне важен для установления истины при автодорожных происшествиях. Он был описан некоторыми российскими и зарубежными судебными медиками и криминалистами. Они установили, что следы скольжения на обуви в виде параллельных борозд-царапин образуются при наезде автомобиля, от трения поверхности подошв пешехода после удара о дорожное покрытие. Наиболее отчетливые рельефные следы возникают при скольжении подошв по дороге с асфальтовым или бетонным покрытием. Направление и степень выраженности царапин дают возможность судить о позе потерпевшего, направлении его движения и даже позволяют определить, шел он или бежал.

Теперь нас меньше всего интересовало мнение Рогозина. Было ясно, что он, оказавшись в плену собственных умозаключений, допустил ошибку. Никто не пытался убить Пантелеева. След колеса на месте происшествия и наличие признаков скольжения на подошвах туфель дополняли друг друга, гармонично вписываясь в картину автодорожного происшествия. Но машина оставалась ненайденной, и расследование продолжалось. К вечеру, вернувшись в лабораторию, теперь уже под микроскопом, я еще раз осмотрел туфли Пантелеева. По направлению стертых микрочастичек кожи удалось установить, что машина ударила его спереди, а отсутствие повреждений на теле, кроме раны на лбу, позволило предположить, что удар был нанесен какой-то выступающей частью, скорее всего углом борта грузовика.

ЕЩЕ ОДИН СЛУЧАЙ

Занимаясь этим делом, я вспомнил случай, произошедший неподалеку от Лебяжьего прошлой зимой, тоже связанный с доктором Рогозиным. Молодой учитель И. после уроков в школе поехал на лыжах из Лебяжьего к родственникам в соседнюю деревню. Здесь он пообедал, не отказался от нескольких рюмок спиртного, составив приятную компанию своему двоюродному брату. Между тем уже стемнело, началась метель. И. предложили заночевать, но он собрался в обратный путь, объяснив это тем, что не предупредил жену и должен подготовиться к завтрашним урокам. Ему предстояло пройти на лыжах лесом около четырех километров, дорога довольно короткая для молодого, занимающегося спортом мужчины. К концу следующего дня стало известно, что учитель так и не вернулся домой. Начались поиски И., в результате которых лишь трое суток спустя труп его, почти полностью занесенный снегом, был обнаружен в глухом глубоком овраге в восьми километрах от деревни. Так как на коже головы, лица, рук имелись множественные ссадины и небольшие раны, возникла версия об убийстве, поддержанная Рогозиным, вызванным на место происшествия. Однако судебно-медицинское вскрытие показало, что смерть И. наступила от общего переохлаждения организма. Свидетельством тому явились, помимо других признаков, специфические мелкоточечные кровоизлияния в слизистую оболочку желудка, возникающие при сильном переохлаждении, так называемые пятна Вишневского, описанные врачом С. М. Вишневским в конце XIX века. Ссадины и раны на теле И., вероятно, возникли в агональном периоде от падений, травмировании кожи мерзлой землей, ветками деревьев, когда находившийся в алкогольном опьянении заблудившийся учитель, утративший способность ориентироваться в лесу, забрел в глубокий овраг, из которого выбраться так и не сумел.

… В дальнейшем события развивались довольно быстро. Уже на следующий день сотрудниками милиции было установлено, что шофер лебяжинской больницы Савельев, находясь в нетрезвом состоянии, сев за руль служебного грузовика, поехал по личным делам в другой конец села. Было очень темно, но Савельев включил только ближний свет фар. На дороге, метрах в пятнадцати от себя, он внезапно увидел идущего человека, но, не справившись с управлением, растерялся и сбил его, после чего скрылся с места происшествия. В гараже Савельев тщательно вымыл машину и, заметив свежий отщип, подкрасил борт грузовика. При осмотре грузовика на одном из участков борта под краской удалось обнаружить след отщипа, а в пазе между досками следы крови, совпадающей по группе с кровью Пантелеева. Впоследствии криминалистической экспертизой было установлено, что след шины на обочине дороги оставлен задним колесом автомобиля Савельева.

К слову сказать, Рогозин ничего не знал о ночном происшествии с больничной машиной и о том, какой «подарок» преподнес своему начальнику водитель больничного автомобиля. Расследованием это было точно установлено. Впоследствии, давая показания следователю, Юрий Семенович уже не держался столь самоуверенно и полностью согласился с заключением судебно-медицинской экспертизы о том, что травма Михаила Пантелеева была следствием автодорожного происшествия.

Сейчас, когда автомобилей на дорогах России и других стран становится все больше, резко увеличивается вероятность автокатастроф. А если водитель находится в нетрезвом состоянии, зачастую он не только уподобляется самоубийце, но и вовлекает в трагедию своих близких, знакомых, случайных попутчиков. Смертность, тяжелый травматизм и инвалидность нередко следуют за рюмкой, выпитой за рулем. В таких ситуациях, казалось бы, все ясно: пьяный водитель – главный виновник автокатастрофы. Бывает, однако, что при аварии кто-то погибает, а кто-то остается в живых… Тогда нетрезвая компания после недолгих колебаний самостоятельно выбирает «водителя», которым чаще всего становится погибший. Задачей следователя и судебно-медицинского эксперта в подобных случаях становится выявление истинных событий происшествия. Иными словами, после изучения всех обстоятельств дела необходимо «рассадить» людей, во время аварии находившихся в салоне, по своим местам. Любой из экспертов и криминалистов подтвердит, что это далеко не так просто, как кажется на первый взгляд.