Федор Раззаков - Гибель советского ТВ

Я не был членом партии, не был женат, и еще у меня была масса недостатков в анкете. Поэтому кадровик меня завернул. Бондарчук позвонил своему другу, кандидату в члены Политбюро, будущему министру культуры Демичеву Петру Ниловичу, и меня за неделю оформили. Так я впервые в жизни попал за границу.

Я провел в Италии три месяца. Мы каждый день обедали то у Феллини в его ресторане «Чезорино», то ходили к Висконти. Сказочное было время. Потом мы переехали в Лондон озвучивать фильм на студии «Пайнс» и месяц жили там. Был 1970 год...

Наполеона в «Ватерлоо» играл оскаровский лауреат Род Стайгер. В те дни ему как раз вручали премию Британской академии. Процедура была следующая: выходит лорд Лоуренс Оливье, объявляет, за что вручается награда, затем появляется Род, подходит к английской королеве, она вручает приз, он наклоняется к ее руке, имитируя поцелуй (по этикету к руке королевы губами не прикасаются). А мы смотрели эту церемонию с Бондарчуком по телевизору. И видим – Стайгер что-то шепчет у ручки, а у королевы улыбка до ушей! Вечером мы вместе ужинаем, Бондарчук пристает: «Что ты ей сказал?» Он не отвечает. И когда мы уже уезжали, а Род нас провожал, Бондарчук уже с обидой спросил: «Что же все-таки ты сказал королеве?» И тогда он раскололся: «Я наклонился и спросил: «Что вы делаете сегодня вечером, Ваше Величество?»...»

В 70-е годы Ноткин продолжил карьеру переводчика, а также занимался психолингвистикой – наукой о закономерностях порождения и восприятия речевых высказываний. Жил он в отдельной квартире у метро «Сокол» один, поскольку его мама умерла довольно рано, а женой он так и не обзавелся. Почему? Вот как сам Ноткин отвечает на этот вопрос:

«В молодости я очень сильно увлекался женщинами. Стимулов было много: эстетический – женщины очень красивы, познавательный – ухаживая, очень много узнаешь о людях, о жизни, наконец, форма самоутверждения – вот я какой, если такая достойная женщина уделила мне внимание! Так что вначале у меня все это было в чисто радостном виде, а потом появился маленький комплекс: все вокруг женаты, а я – нет. И со временем комплекс стал расти. Но я видел вокруг семьи, какие не являлись примером для подражания.

Лет с тридцати пяти я хотел жениться, но ничего не выходило. Я очень рано понял, что мне нравятся женщины эмоциональные, интеллигентные, очаровательные, женственные, содержательные, порядочные. И в то же время у меня данных никаких не было, чтобы быть для них интересным. У меня нет мощи Шварценеггера. Средние внешние данные. Приятные, но не больше. Очень средние показатели в постели. Это очень просто определяется. Если ты побывал в постели с женщиной и всегда, когда ты ей звонишь, она готова приехать к тебе, значит, ты в постели Кобзон, а если после постели она готова с тобой встречаться или не встречаться в зависимости от каких-то других условий, то это значит, что ты в постели средненький.

Не самый большой красавец, средний в постели, бедный. А отказываться от самых красивых, интеллигентных, достойных мне не хотелось. Надо было чем-то компенсировать отсутствие того, что не дала природа...»

В годы перестройки Ноткин продолжал свою активную деятельность: выступал с лекциями за границей (одна из его лекций называлась так: «Анекдоты как средство понимания российской действительности»), печатался в различных изданиях. В 1988 году, во время приезда в Москву президента США Рональда Рейгана, Ноткин по приглашению проректора МГУ Владимира Торопина работал переводчиком между службами безопасности обеих стран. По его словам:

«Меня поразило, как Владимир Иванович все предусмотрел. По договоренности между секретными службами, за сцену отвечали американцы, там должны были быть только Рейган, ректор МГУ Логунов и переводчик Рейгана. А за зал отвечала наша «девятка» (9-е управление КГБ отвечало за охрану высших должностных лиц Союза. – Ф. Р. ). Но Владимир Иванович настоял на том, чтобы на сцене был еще и русский переводчик. Не может Логунов сидеть без русского переводчика! А процедура такая: Рейган выступает с лекцией, которая транслируется на весь мир, а после этого студенты и профессора задают вопросы Рейгану, и он отвечает через американского переводчика.

И тут произошло следующее: встает первый профессор, задает вопрос – транслируют на весь мир, а громкоговорители стоят не на сцене, а перед сценой! Профессор говорит, а на сцене ничего не слышно! Американский переводчик весь искрутился, но ничего не услышал. Пауза. А никого не пустят на сцену перетащить динамик, потому что секретные службы не могут между собой договориться. И тут американский переводчик садится очень по-американски, скрещивает руки на груди и показывает, что он не хочет терять репутацию из-за того, что какие-то разгильдяи неправильно установили колонки. Это мы, русские, все время что-то спасаем, за кого-то что-то доделываем, объясняем. И мне побелевший Логунов говорит: «Боря, выручай!» И я начинаю по губам, потому что тоже ничего не слышу, догадываясь, какой задается вопрос, переводить Рейгану на весь мир. И вот так я двадцать минут по губам, как глухонемой, считывал вопросы, хотя весь мир слышал и вопрос, и перевод...»

В том же году Ноткина пригласили работать... на телевидение. Предложение только на первый взгляд выглядело неожиданным, поскольку на самом деле все было закономерно: перестроечное ТВ все более становилось либерально-прозападным и на смену советским ведущим туда чуть ли не пачками стали приглашаться ведущие из разряда демократов-космополитов. В итоге Ноткин стал одним из ведущих передачи «Добрый вечер, Москва!». Зрителям он запомнился прежде всего тем, что в его вторничных выпусках (программа называлась непритязательно – «Приглашает Борис Ноткин») выступал лидер тогдашних демократов – мэр Москвы Гавриил Попов (с ним Ноткин дружил еще со времен университета).

Однако в 89-мработу на ТВ пришлось на время отложить – по фулбрайтовскому научному обмену Ноткин на полгода уехал преподавать в Висконсинский университет (жил он в городе Мэдисон). А вернувшись на родину, Ноткин внезапно... женился. По его же словам, в Америке он увидел такое количество счастливых браков, что невольно позавидовал американцам, а про себя подумал: «А чем я хуже?» Его женой стала коренная москвичка Ирина Иванова. Она моложе мужа на 9 лет, в свое время закончила инженерно-экономический институт им. Орджоникидзе. Познакомились они случайно: Ноткин читал где-то лекцию, а она ее слушала. После лекции разговорились. Он взял ее телефон, чуть позже они встретились еще раз. В самом начале 90-х они поженились.

В 90-м годуНоткин стал руководителем программы на МТК и возобновил свои встречи с мэром города – теперь с Юрием Лужковым. Эти встречи происходили на протяжении семи лет.