Александр Плеханов - Военная контрразведка НКВД СССР. Тайный фронт войны 1941–1942

Последствия Гражданской войны оказали существенное влияние на ход противоборства со спецслужбами Германии и ее союзников.

Изучение и анализ документов позволяют сделать вывод о том, что в начале войны не было морально-политического единства советского народа. Тех, кто возражает против данного утверждения, просим ответить на следующие вопросы: почему к январю 1942 г. в немецком плену оказалось 2,5 млн красноармейцев и командиров и сколько из них сложили оружие перед врагом? Почему около миллиона советских людей сражалось против нас? Почему 600 тысяч бывших военнослужащих Красной армии стали «хиви» – добровольными помощниками в частях вермахта? А в Первую мировую у немцев оказалось в плену более 1,5 млн наших солдат и офицеров, но не нашлось ни одного из них, кто бы взял добровольно оружие и стал воевать против своего же народа [1266] Баранов В. Смерш. Будни фронтового контрразведчика. М., 2008. С. 121. . Почему с июня 1941 г. определенная часть населения Советского Союза связывала свое будущее с успехами Германии, с надеждой на то, что с падением сталинской диктатуры можно будет создать новую, демократическую Россию? Почему были выселены сотни тысяч жителей Прибалтики, Молдавии, Западной Украины и Западной Белоруссии, поволжские немцы?

Методы насаждения «передового» мировоззрения, теперь оказались «тупиковой ветвью» истории, действительно немыслимы ни в одной стране. Почитайте письма тех лет из казачьих областей России своим родственникам. Ужасы уничтожения собственного народа на Дону, Кубани, Урале, в Сибири методами, более жестокими и коварными, чем можно было ожидать от иноземных захватчиков, предстают в этих письмах. Жестокая сталинская административная система, чудовищные перегибы периода коллективизации, безжалостно суровые приговоры судов даже по такому поводу, как пресловутый колосок, унесенный полуголодным человеком с поля (печально знаменитый Закон от 7 августа), или 20-минутное опоздание на работу (был и такой указ в предвоенные годы), не говоря уже о массовых репрессиях, объективно стали питательной средой, порождавшей будущих пособников любого противника советского строя.

Морально-политическое единство нашего народа окончательно сложилось именно тогда, когда он познал на себе все тяготы оккупации и истинные цели нацистской Германии, «новый порядок». И даже та часть населения, которая неодобрительно относилась к политике советского государства, забыв прошлые обиды, сражалась с врагом.

Дальнейший ход Великой Отечественной войны полностью подтвердил положение Ф. Энгельса о том, что моральный фактор в борьбе превращается в материальную силу. А как дело обстоит с морально-политическим единством в современной России? Любопытны итоги интернет-опроса, опубликованные в «Аргументах и фактах» в № 44 за 2014 г. На вопрос «Есть ли сегодня народное единство?» ответили так: «Скорее нет, чем да» – 27 %; «Нет и никогда не было» – 17 %. Итого – 44 %, т. е. почти половина наших граждан.

Партизанское движение, которому оказывали существенную помощь ОО, стало массовым только в 1943 г. В 1941 г. в тылу противника действовали в основном партизанские РДГ НКВД, П. Судоплатова, на основе которых формировались отряды народных мстителей. После создания в 1942 г. Центрального штаба партизанского движения военная контрразведка не могла оставаться в стороне.

Несмотря на героизм и самопожертвование тысяч людей, не оправдало себя создание подполья партийными органами без тесного взаимодействия с сотрудниками органов НКВД: оно вело работу непрофессионально, порой не имея представления о специфике противостояния оккупационной власти и агентуре спецслужб Германии. Отсюда – большие потери, дублирование работы чекистов. Всякие самостоятельные действия партийного подполья без координации своих действий с чекистами, как правило, приводили к провалам. Следовало отказаться от создания структур, которые бы подменяли работу оперативных подразделений.

Нельзя недооценивать значительную роль в оказании помощи специальных формирований населения. Например, истребительные батальоны и группы при участии военных контрразведчиков обезопасили ближайший тыл действующей армии, обеспечили надежную охрану важнейших объектов народного хозяйства, поддерживали в стране, особенно в прифронтовой зоне, общественный порядок.

В ходе дальнейшего исследования данной проблемы следует дать расширенное толкование понятия «противник»: с кем боролись ОО НКВД. И это не только абвер, СС и другие спецслужбы Германии. А разве все оккупационные органы, картельные отряды, националистические формирования не уничтожали наших разведчиков и агентов, не пытали их в застенках? А какова роль предателей и пособников?

Уточнить: уничтожать своих, сдавшихся в плен, «всеми средствами, как наземными, так и воздушными»? Верно ли утверждение И. Гофмана о том, что осенью 1941 г. советская авиация бомбила лагеря военнопленных в районе Орла и Новгород-Северского? [1267] Гофман И. Сталинская война на уничтожение. Планирование, осуществление, документы. М., 2006. С. 103.

До сих пор остается неизвестной судьба десятков пограничных застав. Хорошо известно, что первыми основной удар нацистского нашествия приняли 485 пограничных застав преимущественно Западного округа. Но трудно согласиться с утверждением, что на всех заставах бои шли до последнего пограничника [1268] Потомкам в пример. Сборник воспоминаний ветеранов. М., 2015. С. 5. . Очень хочется верить в это.

Насколько правомерна с точки зрения нравственности такая мера борьбы с неустойчивыми и сомнительными элементами, как передача в тыловые части Красной армии и пограничных войск. И как поступать с ними в будущей войне? Фактически они удалялись с переднего края, и это было гарантией сохранения жизни, в то время как их однополчане сражались с врагом.

При воспитании сотрудников следует внушать каждому гордость своей профессией и «всемерно и всячески вытравить из его головы представление о позоре его будущей деятельности, ибо это представление глубоко проникло в сознание не только обыкновенного обывателя любой страны, но и лиц, выдающихся по своим способностям». Власть же должна прежде всего «сформировать у сотрудников российских спецслужб уверенность в том, что они делают нужное для государства и общества дело, что их деятельность признается государством законной, и что ни при каких изменениях политической конъюнктуры, ни при каких персональных изменениях в руководстве страны их принадлежность к спецслужбам и выполнение соответствующих обязанностей не подвергнутся преследованиям, либо каким-то ограничениям гражданских прав» [1269] Турло С.С., Залдат И.П. Шпионаж. М., 2002. С. 190, 376. .