Сергей Довлатов - Переписка С.Д. Довлатова с И.П. Смирновым

О Грубине, о котором ты спрашиваешь, я в Ленинграде ничего не слышал. Виньковецкого невероятно жаль. Миша Мейлах, как ты уже, конечно же, знаешь, отказался на суде от показаний, данных во время следствия, и получил 7 + 5.

Он — мужественный человек и, несмотря ни на что, выиграл игру против КГБ. Т. е. я думаю, что он кое-что им сказал, чтобы добиться политического, а не уголовного процесса, а затем сознательно посадил сам себя на 12 лет, отняв у КГБ все то, что они выиграли у него.

С Лосевым пока не пересекался. Надо признаться, что в Кельне я еще ни разу не был, а с профессором Казаком[2], с которым сотрудничает Лосев, отношений не поддерживаю. Но, может быть, как-нибудь увидимся.

Сережа, вскоре я пошлю тебе два оттиска моей статьи о «Лимошке» — один для тебя (его читать не стоит), а другой для Вайля/Гениса: передай им, пожалуйста, при случае.

Твое намерение заниматься английским всячески поддерживаю и пытаюсь заставить себя сделать то же самое (не исключено, что я получу на семестр приглашение из какого-нибудь американского университета).

Обнимаю тебя. Привет — семейству. Рената, ведшая себя в Иерусалиме крайне распущенно, кланяется.

Твой Игорь

31. 05. 84

1. Марк Меерович Зайчик (род. в 1947) — прозаик, журналист, в 1973 репатриировался в Израиль, печатался в «Континенте», автор книги «Феномен» (Ardis Publishing, 1985) и др., приятель С. Д. с ленинградских времен.

2. Вольфганг Кбзак (Kasack; 1927—2003) — немецкий славист, переводчик, автор энциклопедического издания «Lexikon der russischen Literatur ab 1917» (1976); русский перевод, с дополнениями: Казак В. Лексикон русской литературы XX века. М., 1996.

***

34. Сергей Довлатов — Игорю Смирнову

23 июня <1984>

Дорогой Игорь!

Лена с младенцем уехала на дачу, а я сижу в Нью-Йорке и время от времени отвожу им (как в былые годы из Ленинграда в Парголово) дефицитные русские продукты. Жара у нас такая, что ни о пьянстве, ни тем более о блуде — невозможно и помыслить. Я спускаюсь за почтой в просторных голубых трусах, что даже по здешним меркам — шокинг.

Зайчика я хорошо помню. Кстати, он сегодня утром звонил мне из Иерусалима с довольно абстрактным вопросом: надо ли ему издавать свою книгу?

А познакомились мы когда-то на ЛИТО у Бакинского.[1] Зайчик был тогда автором полутора вздорных страниц, носил безвкусный и труднопроизносимый псевдоним — Арн и обнаруживал склонность к восхищению самим собой. При знакомстве он спросил меня как старшего — стоит ли ему заниматься литературой или присоединиться к шайке грабителей? Я посоветовал литературу, и вот результат.

Ты написал мне, что Зайчик много пьет, а он по телефону то же самое сказал о тебе, но добавил, что ты совершенно не пьянеешь. С каких это пор?

Попадался ли тебе журнал «Мулета-А»?[2] Меня это издание, признаться, очень разочаровало. Даже неловко объяснять им, что существо авангардизма в абсолютной новизне, поэтому если кто-то сейчас нарисует черный треугольник вместо черного квадрата, то это даже не ноль, а минус. А как дивно Лимонов упрекает Бродского в порнографии! И Синявский с Бахчаняном, талантливые люди, зачем-то прибились к этой худосочной шпане. В общем, как говорит тот же Бахчанян — авангордиться нечем.

Мейлаха жаль безумно. Тем более, что здесь распространяется сплетня, что Мейлаха посадили за спекуляцию не то книгами, не то «Волгами». Во всяком случае, когда Боря Парамонов хотел сделать о нем передачу на «Либерти», ее не пропустили.

Когда-то я перетаскал от Игоря Ефимова множество нелегальных книг и довольно много возился с переправкой своих и чужих рукописей на Запад (кстати, отправил килограмма три бумаг от Мейлаха), так вот, хотя ничего очень уж опасного я не делал, но все-таки думал: вот посадят меня года на два, а знакомые при этом легко поверят, что меня посадили за пьяное хулиганство. Представляю себе, как это чудовищно обидно.

Где же твой труд о Лимонове?

Как было бы хорошо, если бы ты приехал на семестр! Меня то вроде бы приглашают в Европу разные учреждения, а потом эти приглашения глохнут. Ехать же за собственные деньги психологически не желаю. Да и как я поеду? Если с Леной, то куда деть ребенка? А без нее — свинство. Вот если бы меня пригласило издательство, была бы деловая поездка. Ладно, подождем. Хотя прохиндей Алешковский, издав единственную книжку во Франции, объездил весь мир.

Все, я пошел в душ. Кругом жара и липкая мерзость.

Привет Ренате.

С. Д.

1. Виктор Семенович Бакинский (1907—1990) — прозаик, литературовед, в 1960-е вел в Доме писателя ЛИТО, в которое приходили С. Д., а также некоторое число почти не допускавшихся к печати молодых писателей Ленинграда.

2. «Мулета» — нонконформистский альманах, издававшийся в Париже с 1984 года актером, художником, поэтом Владимиром «Тулстым» Котляровым.

***

35. Игорь Смирнов — Сергею Довлатову

Сережа, дорогой,

не отвечал сразу на твое письмо, выжидая приезда в Мюнхен Лосева, дабы сообщить тебе об этом факте. Он гостил здесь 3 дня — милый, ленинградский. Зазывал меня написать для его сборника статью о Бродском, попытаюсь, хотя и пребываю в непрекращающемся цейтноте.

Не представляю себе, как бы организовать твою поездку в Европу. Наш университет в Констанце может выплатить только 400 марок (чуть больше 100 долларов), а это — не деньги. Гейхман строит новый дом и еще собирается покупать мобил (третий дом), так что он — при деле и о том, что собирался пробить твой приезд по радиолинии, пока не вспоминал. Кстати, о радио: я навел справки о передаче насчет Миши Мейлаха. Передача была (ее сделала Горбаневская). А что касается отказа от такого рода передачи, то это — инициатива нью-йоркского отделения. О «Мулете» долго рассуждать не приходится. Лимонов оставляет жалкое впечатление не потому, что он рискнул выступить против Бродского (это, так сказать, право нового поколения), но потому, что не нашел никаких аргументов, которыми мог бы оправдать свое творчество и потревожить стихи Иосифа. Нe понимаю, зачем Синявские поддерживают этот альманах. Если по прибытии этого письма ты так и не получишь статейку о Лимонове, то подтверди неполучение, и я вышлю тебе ее во второй раз. (Сбой мог произойти из-за того, что статью отправлял не я сам, а университет, кстати, не помню какой, то ли Мюнхенский, то ли Констанцский). Что касается пьянства и Зайчика, то я пью немного, временами вообще ничего не пью (а дома у Зайчика половинил), но, увы мне, совсем не чувствую границы между «еще не» и «уже», а потому иногда по-прежнему напиваюсь. Правда, не в немецких домах, а в русских.

Через неделю заканчивается летний семестр. Первую треть августа буду сидеть в Мюнхене и писать, 17-го собираюсь на два дня в Будапешт, куда туристами приезжают Валера Попов и Нонночка[1] (не понимаю, как я их разыщу в миллионном городе), а в конце августа мы с Ренатой намылились в северную Италию. Прискорбен тот факт, что недавно я в щепки разнес только что купленный, дорогой автомобиль (ребра болят до сих пор), и потому в Италию придется ехать на старом, вонючем, тихоходном Фольксвагене. Страховое общество полностью оплачивает покупку еще одного автомобиля, аналогичного разбитому, но дело в том, что немцы долго бастовали, требуя 35-часовой рабочей недели, и вообще прекратили выпуск автомобилей. Так что новой машины придется ждать до октября.