Лев Мечников - Неаполь и Тоскана. Физиономии итальянских земель

Tavoliere называется в Капитанате и смежной с ней части провинции Бари большая равнина в 70 миль длины и в 30 ширины. Летом она вся изожжена солнцем, но зимой, освежаемая частыми дождями, она покрывается густой и сочной травой. С самой глубокой древности самнийские пастухи пригоняли туда на зимовье свои стада. Во времена Варрона [189] Марк Теренций Варрон (Marcus Terentius Varrò) – римский ученый-энциклопедист и писатель I века до н. э.; переносно – древнеримская архаика. римское правительство взимало с них довольно значительную плату, от которой не подумали отказаться позднейшие владетели этих стран, ломбарды, греки, норманны и неаполитанские Бурбоны. Альфонс I Арагонский [190] Альфонс V Великодушный (1396–1458) – король Арагона и Сицилии с 1416 г., король Неаполя под именем Альфонс I, с 1435 г. присоединил окончательно эту Tavoliere к государственным имуществам, и сделал обязательной зимовку стад на ней для пастухов окрестных провинций, перенеся таким образом в Италию со Сьерры-Невады испанскую mesta со всеми ее политическими, экономическими и всякими другими неудобствами.

Эта новая система возбуждает с давних пор всеобщее неудовольствие жителей, приучает горных пастухов к кочующей жизни наподобие их древних праотцев, а от этих первобытных привычек уже очень недалек переход к героическим подвигам иного рода, на которые жалуются все путешествовавшие по горам южных провинций.

На этот раз нужно отдать полную справедливость неаполитанским депутатам. Благодаря особенному развитию в бывшем королевстве Обеих Сицилий братства карбонариев, которому само правительство покровительствовало одно время, мы встречаем там примерное сближение почти между всеми классами народонаселения, и многие из депутатов, хотя вовсе не обязанные своим избранием земледельческому классу, деятельно защищают его интересы с полным сознанием того, что для прочного единства Италии необходимо прежде всего тесное сближение различных частей ее народонаселения. Никотера и Криспи [191] О Дж. Никотера см. прим. на с. 57; Франческо Криспи (Crispi; 1818–1901) – политик и государственный деятель сицилийского происхождения, дважды возглавлял кабинет министров Италии. заслужили на этот раз полную благодарность своих соотечественников, и могут быть уверены, что по возвращении своем будут встречены не свистками и кошачьим концертом, как случилось с представителями южных провинций в последнем заседании камеры депутатов.

Не вдаваясь в отдаленный разбор устройства земледельческих общин южной Италии, замечу, что они менее других еще нуждаются в улучшении своего положения, и что правительству – если оно и решится взять инициативу в этом деле – труд будет невелик – уничтожить некоторые стеснительные старинные постановления, по большей части нелепые и несообразные ни с духом, ни с характером нового статута. Постановления эти чудом каким-то удержались со времен римских императоров и испанских вице-королей, и тяжелым гнетом лежат на плечах народа, не принося дохода казне: от них выигрывали лишь хищные орды продажных чиновников, служивших исключительно к угнетению народа, и доведших своими безнаказанными злоупотреблениями до пагубы правительство Бурбонов.

Общинное устройство земледельцев в некоторых из неаполитанских провинций дико. Социальный быт калабрийцев и жителей Апулии помогает им удержать свою самобытность, дух гражданства и независимости. Их отчасти враждебные отношения ко всему окружающему приучили их с давних пор полагаться на самих себя; не ждать от кого бы то ни было улучшений и облегчений своей участи. Притом они не легко становятся в положение жертв и умеют вовремя обратить на себя внимание.

Тосканские контадины, то есть крестьяне – другое дело.

Тоскана – далеко не самая плодородная из итальянских провинций, но в ней более чем где-либо ценится поземельная собственность. Сиенские холмы, Маремма и Валь-ди-Кьяна считаются самыми выгодными и лучшими местностями. Почва здесь сухая и глинистая, а между тем производит почти лучшие в Италии урожаи; здесь производятся лучшие вина, находящие сбыт во всех частях королевства. Вообще производительность этих мест далеко не пропорциональна незначительности их протяжения.

Дело в том, что здесь труд человеческих рук пополняет недостатки почвы и количества земли. Но зато какой должен быть этот труд!

В Тоскане нет крестьян собственников, точно также как нет больших поземельных владений, сосредоточенных в одних руках. Земля разделена на маленькие участки, принадлежащие по большой части городским жителям, купцам, разбогатевшим факторам, адвокатам. Есть владельцы, имеющие по нескольку таких участков, редко смежных между собой.

Под Сиеной и в Валь-ди-Кьяна образовался в последнее время класс gentilshommes campagnards , недовольных современным ходом дел, или разорившихся до того, что не в состоянии уже поддерживать себя с должным приличием в городе. Но вообще редко кто из владельцев живет постоянно в своем поместье. Многие проводят в нем лето, или время особенно горячих полевых работ, требующих деятельного надзора.

В большей части случаев помещики эти стараются на землях своих разводить только то, что им необходимо для их домашней жизни; поэтому Тоскана не вывозит сельских произведений. Зато на полях встречается самое пестрое разнообразие.

В поместье, состоящем из нескольких десятин, сеется и пшеница, и конопля, овес, кукуруза и особенный вид риса; заводятся шелковичные черви, масличные деревья; виноград составляет главные статьи дохода. При всякой вилле непременно заводится ферма, и владельцы их продают в городах сыр и масло, молоко и пр., если ферма производит их в количестве излишнем для их собственного продовольствия.

При этой дробности владений, понятно, что в Тоскане земледелие находится в весьма жалком состоянии, и что в ней и речи нет о тех нововведениях, которыми увеличивается доход собственников и уменьшается труд работников. Владельцы вилл, издержав на покупку их 3000 или 4000 скуд (меньше 6000 р. сер.), остерегаются ото всякой лишней издержки; они всегда находят более выгодное помещение для своих капиталов, а с поземельной собственности ограничиваются тем доходом, который доставляют им простые и бесхитростные труды контадинов.

В Тоскане господствует система фермерства. Контадин со своим семейством помещается на землях владельца безо всякого форменного уговора, или контракта. Он пользуется половиной урожая и платит пополам с помещиком поземельную подать, хотя перед финансовым управлением ответственность за исправность платежа лежит исключительно на землевладельце. Подушная подать, testatico , лежит исключительно на ответственности контадина и простирается до 7 фр. в год с семейства, состоящего из двух работников.