Андрей Потапенко - Последняя подмосковная (Покровское-Стрешнево: неизвестные страницы)

2) За смертью наших родителей все вышеозначенные имения должны поступить по праву наследства в общую нашу собственность; но чтобы устранить по возможности дробление этих имений, мы, по взаимному соглашению, определяем, чтобы все вышеозначенные имения поступили в полную собственность из нас Княгине Евгении Фёдоровне Шаховской-Глебовой-Стрешневой, а я Княгиня Варвара Фёдоровна Гедройц получаю от сестры моей за следуемую мне часть сто двадцать тысяч рублей.

3) Раздельный акт на приведённых основаниях должен быть совершён немедленно так как мы уже утверждены в правах наследства.

4) Раздел же должен считаться со дня кончины нашего отца и не входя в другие расходы Княгиня Гедройц должна получить от Княгини Шаховской-Стрешневой законные проценты 6% за вычислением полученных мною по сей статье двух тысяч рублей по дате выдачи капитала.

Княгиня Варвара Фёдоровна Гедройц

Княгиня Евгения Фёдоровна Шаховская-Глебова-Стрешнева».

Как видим, Евгения Шаховская фактически получила в свои руки все владения родителей, откупившись от сестры денежной суммой.

Отец князя, Валентин Михайлович, известный друг декабристов, в молодости, состоя адьютантом при одесском наместнике, генерале М.С.Воронцове, был знакомым Пушкина по южной ссылке, в 1826 переведён в Москву к генерал-губернатору Д.В.Голицыну. После выхода в отставку, вместе с женой, сестрой декабриста П.А.Муханова, был волоколамским предводителем дворянства, а также владельцем усадьбы Белая Колпь в Волоколамском уезде Московской губернии, всего в каких-нибудь двенадцати километрах от имения Глебовых-Стрешневых Раменье. В 1840-е годы был директором Государственного коммерческого банка, умер во время лечения в Германии в 1850 году, 48-ми лет. Был владельцем целого ряда деревень в Старицком уезде Тверской губернии, а также, как мы видим, и в Волоколамском Московской губернии. Мир тесен…

Родители Михаила Валентиновича Шаховского —

Валентин Михайлович (1801—1850)…

…и мать Елизавета Александровна (1803—1836), урождённая Муханова.

По счастливому совпадению, Белая Колпь, как и Покровское-Стрешнево, с середины XVII века, более 250 лет, вплоть до октября 1917 года было родовым имением, в данном случае Шаховских, перейдя к ним в 1658 году от… боярина Василия Ивановича Стрешнева. Он приходился четвероюродным братом отцу царицы – Лукьяну Степановичу, принадлежа к еще одной ветви рода. И спустя два века оба рода-«соседа» породнились. Причем Василий Иванович Стрешнев продал тогда имение секунд-майору А.А.Шаховскому. После Валентина Михайловича, представлявшего пятое поколение владельцев имения, Белая Колпь перешла по наследству другому его сыну – Александру Валентиновичу, тайному советнику, а последним владельцем имения перед революцией стал его сын Валентин Александрович. Таким образом, имение Белая Колпь служило также семи, как и Покровское-Стрешнево Стрешневым, поколениям Шаховских. Но в отличие от Стрешневых прямая мужская линия здесь ни разу не была нарушена.

Кстати, колпью зовется белая цапля, так что название усадьбе и селению, вероятно, было дано по здешним гнездилищам этих птиц, тем более, как мы видим, и на самом гербе Шаховского района именно эта птица и присутствует.

Герб Шаховского района с символической белой колпью.

Усадебный комплекс сложился здесь в XVIII веке, о чём можно сделать вывод, глядя на сохранившиеся планы, на которых отразились большой масштаб самой усадьбы, её осевое построение и регулярную планировку над речкой Колпенкой.

Храм во имя Андрея Первозваного был возведен в 1807 году. Как водится, имя автора осталось неизвестным, но в его стилистике чувствуется рука мастера.

Главный дом был разобран в 1919 году. В 1941-м закрыли и церковь. И тут же эти края попали под нацистскую оккупацию. Церковь восстановлена в 1990-е годы. Развалины других усадебных построек сохранились до нашего времени.

Храм во имя Андрея Первозваного в Белой Колпи

Обстановка дома в Белой Колпи.

(Вообще, западная окраина Московской губернии – одна из самых «стрешневских». В «Памятной книжке Московской губернии на 1899 год» в разделе «Расположенные в пределах Волоколамского уезда владения частных лиц, казенные, монастырские и проч.» указано, что в Яропольской волости Шаховской-Глебовой-Стрешневой Евгении Фёдоровне, княгине, принадлежало в целом 876 десятин земли). Можно ещё сказать, что Белая Колпь расположена всего в каких-нибудь 13 км к северо-востоку от станции Шаховская, а чисто «стрешневское» Раменье – в 15 км к северу от неё же, на дороге, связывающей с другим райцентром – Лотошино, а если свернуть на полпути, в Михалёве, влево, то вскоре попадаешь вообще в Стрешневы Горы….

Сам же Михаил Валентинович сделал блестящую карьеру: в 1853 году, семнадцати лет, поступил в школу гвардейских прапорщиков и кавалерийских юнкеров, где когда-то служил Лермонтов. После окончания её два года спустя произведен в корнеты и назначен в Кавалергардский Его Императорского Величества полк. Окончив в 1859 году Николаевскую Академию Генерального штаба по первому разряду, Михаил Валентинович более 10-ти лет служил по Генеральному штабу, а в 1869 году, уже в чине полковника, назначен начальником штаба Рижского военного округа, но уже через год, уйдя с военной службы, он становится эстляндским (откуда родом был его свёкор Фридрих фон Бреверн) губернатором и вскоре произведён в генерал-майоры. На этой должности он дважды получал монаршее благоволение, был удостоен орденов св. Станислава и св. Анны 1-й степени, а также участвовал в разбирательстве по поводу волнений на Кренгольмской мануфактуре близ города Нарвы.

******

ИСТОРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ. МРАЧНЫЕ ТРАДИЦИИ «ВОРОНЬЕГО ОСТРОВА» КРЕНГОЛЬМ

Известная стачка на Кренгольмской мануфактуре в августе-сентябре 1872 года, высоко оценивалась советскими историками как одна из первых стачек в Российской империи. Впрочем, именно так же оценивало волнения и Третье отделение («этот пример стачки по роду требований, заявляемых рабочими, и по настойчивости последних есть первое явление в своем роде в России и представляет большое сходство со стачками фабричных рабочих в Западной Европе»). Но право первородства принадлежало априори большевистским деятелям, так что все внимание историков сводилось к формулировке «крайне незначительных» её результатов.