Мартин Линднер - Навигатор по цифровому образованию

Кроме того, под каждым материалом вы найдете рекомендации, что почитать дальше: это поможет вам найти собственный путь по сети этой книги.

Одна из редких встреч команды авторов, онлайн в видеоконференции Google Hangout. Не охраняется авторским правом

В этом тексте речь пойдет об ошибках, которые мы сами постоянно допускаем, когда нужно распознать и оценить изменения в повседневной жизни, а также научиться жить в этих новых условиях. Я попробую объяснить, как, по возможности, не говорить о будущем ничего, о чем скоро пожалеешь – причем пожалеешь довольно скоро. Собственно говоря, речь идет не столько о предсказании будущего, сколько о понимании настоящего.

Михаэль Буковски пишет в Twitter: «Небольшая аппроксимация: сегодня 75 % людей живут ментально в XIX веке, 20 % – в XX веке, а остальные сейчас» [9] См. https://twitter.com/mbukowski/status/167746171442429953 .

Мы очень много говорим о будущем, хотя знаем далеко не все и о настоящем. Обычно я зарабатываю на жизнь тем, что в своих лекциях объясняю не будущее и даже не настоящее, а изменения, которые произошли уже лет пять-десять назад. Дэн Гарднер описывает в своей книге «Футуристическая болтология: почему прогнозы экспертов не сбываются – и почему мы все равно им верим» («Future Babble: Why Expert Predictions Fail – and Why We Believe Them Anyway») (2010) «глубоко укоренившееся неприятие неизвестности», но большинство проблем, которые возникают в связи с переменами, мало связаны с неизвестностью. Почти наверняка – точнее говоря, этого невозможно не заметить – все перемены, о которых говорят эксперты и исследователи, уже произошли: мобильный интернет и его последствия, растущая в целом мобильность, коворкинговые пространства и трансформация рабочего места, интернет вещей и так далее. Мы знаем далеко не все и о настоящем. В большинстве случаев прогнозы на будущее не нужны. Для того, чтобы быть впереди всех, достаточно не терять связи с настоящим – как частному лицу или компании.

Я обращаюсь здесь не к старшему поколению. Эти проблемы касаются всех нас. Я еще помню день, когда мой друг впервые показал мне интернет, точнее WWW [10] World Wide Web – Всемирная паутина ( англ .). – Прим. пер. . Что я тогда подумала? В общем-то ничего. Я посмотрела и подумала: «Опять будет что-то вроде BTX [11] BTX или Bildschirmtext (экранный текст) ( нем .) – аналог интернета, для использования которого нужны были телевизор и телефон. В Германии существовал с 1983 по 2007 год. – Прим. пер. », то есть скучное изобретение для законченных компьютерных фанатов. А мне тогда было 23 года, так что это никак не было проблемой моего преклонного возраста.

Есть утешительная запись в блоге Кевина Келли под заголовком «Цифровые явления, по поводу которых я ошибался» («Digital Things I’ve Been Wrong About»), появившаяся в 2008 году: в 1990 году он считал графический редактор Photoshop баловством, струйные принтеры не слишком перспективными, в середине 90-х был уверен, что игра «The Sims» наверняка провалится, а его мнение об интернет-аукционе eBay сегодня кажется «настолько неверным, что это уже даже не смешно». Такое может произойти с каждым. Мы не можем избежать неверных оценок, но можем попробовать избежать самых распространенных ловушек.

Многим из нас иногда платят за то, что мы выступаем в качестве экспертов. Чаще всего экспертами мы не являемся, но все равно должны как-то реагировать на перемены вокруг нас. И, прежде чем мы сможем реагировать, мы должны сначала заметить, как что-то меняется. Это не так просто. Чаще всего наша голова работает против нас. Но поскольку она всегда это делает похожим образом, должна существовать возможность определить по крайней мере несколько признаков, по которым можно узнать негодные аргументы.

В 2009-м я написала статью об ошибочных прогнозах. Она называется так же, как и книга, в которой была опубликована в 2013 году: «Стандартные ситуации в критике технологии». Это был довольно забавный текст, который до сих пор часто цитируют. К сожалению, весь он – большая ошибка. Он нравится технооптимистам, потому что выставляет скептиков дураками. Очень легко смеяться над прогнозами в целом, и в эту ловушку я попалась. Можно найти огромное количество ошибочных прогнозов, и благодаря интернету это стало еще легче. Но существование всех этих ошибочных прогнозов само по себе еще ничего не доказывает. Дэн Гарднер пишет, почему так сложно понять, каков процент ошибочных прогнозов от их общего числа; в двух словах его мысль заключается в следующем: для прогнозов, сделанных в прошлом, это просто невозможно, поскольку абсолютно неизвестно, сколько этих прогнозов было всего.

Тот факт, что в своей статье я цитировала только предсказания техноскептиков, положение не улучшало. Тогда я просто не знала, что есть также довольно много несбывшихся прогнозов технооптимистов. Позже я написала книгу, в которой попробовала исправить свою ошибку: «Интернет – дар или проклятие» («Internet – Segen oder Fluch») (Lobo/Passig 2012). Эта книга намного лучше изначальной статьи – и также намного менее популярна. Тебя цитируют больше и охотнее, когда ты занимаешь прекрасную четкую позицию.

Поэтому, когда будете читать следующую часть этого текста, помните: все, что я пишу, неправильно. Это все еще в некоторой степени забавно. Позже я попытаюсь спасти пригодные части и, надеюсь, сделать из этого материала более умные выводы, чем в 2009-м.

Реакция на технические новшества в медиа и частной жизни следует всегда одной и той же схеме. Словарь Брокгауза за 1838 год пишет о железных дорогах:

«Индивиды, так же, как корпорации и даже целые государства, в высшей степени быстро прошли стадии осознания. Равнодушие, недоверие, сопротивление, сомнение, признание, участие, страстное увлечение и наконец фантастическое головокружение – эти стадии меньше, чем за два года, прошло отношение к железным дорогам большой части жителей просвещенной Европы».

Сегодня этот феномен называется циклом хайпа (hype cycle). Когда я писала изначальный текст, я еще не знала этой цитаты, поэтому мои стадии касаются сопротивления новому и выглядят немного иначе, чем в словаре Брокгауза.

1. И зачем же это нужно?

Первая, еще совсем рефлекторная реакция – это «Но что может быть полезного в этой штуке?» («What the hell is it good for?») – слова, которыми инженер компании IBM Роберт Ллойд приветствовал в 1968 году появление микропроцессора. Даже практики и технологии, представляющие собой только новый вариант чего-то уже известного – например, электрическая пишущая машинка вместо механической, – наталкивались на неприятие в культурной среде. Еще сложнее приходится новшествам, которые, как телефон или интернет, открывают совершенно новые перспективы. Сначала их считают бесполезными, поскольку еще непонятно, для чего они нужны, но затем возникает и неприятие, потому что перемены требуют дополнительных интеллектуальных усилий и создают неудобства.