Александр Быков - И золотое имя Таня…

Какие-то люди потом в биографиях поэта будут сомневаться в ее случайности и вообще сомневаться, была ли она, эта встреча. А зачем ей сочинять? Что было, то было, ведь случались и еще мимолетные появления Рубцова в ее жизни, но она об этом никогда не писала, считала, что ни к чему. Вот, например: за пару лет до их разговора у базара они с подругой в ожидании парохода до Шуйского зашли перекусить в ресторан «Поплавок» (так звали дебаркадер на реке Вологде, переоборудованный под точку общепита, он и сейчас стоит на том месте, рядом с памятником Рубцову на пристани). Народу не было, они сели за столик, и вдруг в углу зала она увидела Николая. Он был пьян, на столе была бутылка, какая-то дешевая закуска, но взгляд… поразил взгляд, тяжелый и угрюмый. Рубцов увидел ее и стал с силой двигать стаканом по столу. Татьяна испугалась, что Рубцов начнет шуметь, шепнула подруге, и девушки, так и не сделав заказ, убежали обратно на пристань.

Или еще, уже не помнит в котором году, где-то после 1963-го, ехала в Вологду на пароходе. Села на пристани в Шуйском, вдруг видит – у трапа стоит Рубцов. Сухо поздоровалась – а как же, были причины. Народу полно, села с вещами у машинного отделения. Рубцов несколько раз проходил мимо, но заговорить не решился. Уже потом она поймет, что он ехал из Никольского, наверное, на учебу в Москву. Была и еще у них одна встреча, но о ней никто не узнает, зачем ворошить прошлое.

В тот день их случайного свидания Рубцов был трезв. Татьяне показалось, что как-то даже не уверен в себе, застенчив, что ли… Она была убеждена, что расстались они тогда у рынка по-доброму. Уже дома в Шуйском нашла в библиотеке сборники поэта и прочитала все его стихи. Татьяна была потрясена: то в одном, то в другом произведении она находит сюжеты из их юности. О них она бы никому никогда не рассказала, такой уж характер! И вдруг эти стихи – «Ответ на письмо», злые, обидные, пошлые в своих непристойных намеках. В газете стоит дата – 1958 год. Значит, стихи написаны давно, но не публиковались, и вот теперь поэт решил придать их огласке, жестоко отомстив ей… Правда, это известно только им одним, так пусть это будет ее тайной. Никогда больше Татьяна не вспоминала Рубцова, до самого трагического известия о гибели поэта. Молчала много лет и потом, молчала бы и дольше, если бы не Вячеслав Белков.

Судьба снова свела Т. И. Решетову с журналистом через подругу Марию Бугримову. Та сообщила Татьяне Ивановне, что журналист ждет ее к себе в гости в Вологду на открытие домашнего музея, посвященного Рубцову. И вот она на квартире у Белкова, в районе, где раньше жил плавсостав речного флота. Микрорайон так и назвали: «посёлок водников». Правда, местные почему-то чаще именовали его «затоном», что тоже по-речному, в тему. Здесь, в Затоне, на улице народного бунтаря Степана Разина и проживал Вячеслав Сергеевич. Музей Рубцова располагался у него в квартире, прямо в писательском кабинете. Татьяна Ивановна увидела множество материалов о поэте, сборники его стихов и две женских фотографии – Людмилы Дербиной и свою… «Как начало и конец», – подумала невольно.

Т. Решетова и В. Белков; с. Шуйское, районная библиотека, 2003 г., конверт, в котором В. Белков прислал письмо Т. Решетовой

«А вы были красивы…», – сделал комплимент Белков. «Каждая женщина в 18 лет по-своему привлекательна, – нашлась, чтобы не смутиться, Татьяна Ивановна. – Вот Дербина в молодости, тоже красива». Белков промолчал. «Да, Вячеслав Сергеевич, хочу перед вами извиниться за тон моего письма,» – продолжила она. «Какого письма? Не помню», – дипломатично уклонился от ответа журналист.

С этого времени и завязалось их сотрудничество. Татьяна Ивановна по просьбе Вячеслава Белкова вспоминала все новые и новые подробности их с Рубцовым встреч. Критик показывал ей стихи поэта, которые, по его мнению, были написаны под впечатлением их отношений. Стихов становилось все больше и больше. «Сейчас я думаю, что двадцать одно точно о нашей юности, а некоторые еще под вопросом,» – подвела мысленно итог Татьяна Ивановна. Вечер-другой просидела над тетрадкой, и воспоминания о Вячеславе Белкове были готовы. В журнале, с которым сотрудничала Т. И. Решетова, уже ждали этот материал. Надо опять ехать в Вологду, там обязательно будет встреча и с научным руководителем, он теперь для нее вместо Славы Белкова, все расспрашивает, что-то уточняет, говорит, что тему про поэта и его музу будет продолжать и непременно закончит книгой.

Татьяне Ивановне лестно: книга, и она в ней – главная героиня. Страшно, страшно довериться человеку, ведь они с Белковым такие разные. Вячеслав Сергеевич был очень мягкий, всегда только просил вспомнить, а этот требует и вопросы, бывает, задает не из приятных. И вот уже под его давлением кое-что всплыло новенькое. Вячеславу Сергеевичу она об этом не говорила, но, если надо для книги, она будет еще и еще погружаться в паутину былых событий. Иногда достаточно одного его наводящего вопроса – и давно забытое встает в памяти, и кажется, помнишь, как будто вчера это было. Или говорит, что думает, как дело было, и вдруг откуда ни возьмись – детали из прошлого: «нет, не так, а вот как…» Говорили часами; иногда он считал, что какое-то событие в изложении Татьяны Ивановны неточно, она злилась, он доказывал свою правоту, так как это умеют только историки и следователи. Приходилось соглашаться…

Кировск – маленький городок Мурманской области в самом центре Кольского полуострова. Рядом красивое озеро, вокруг горы со сказочным названием Хибины. Эти горы – настоящая сокровищница для народного хозяйства Страны Советов. Каких только полезных ископаемых тут нет! Но главным богатством этих недр является апатит. Это сырье, необходимое для фосфатных удобрений. Кировск молод, первые жители прибыли сюда в 1929 году. После смерти товарища Кирова этот населенный пункт, прежде именовавшийся Хибиногорском, получил свое современное название. С начала тридцатых годов здесь неуклонно, год от года растет производство, но рабочих рук остро не хватает.

При товарище Сталине многие работы делали спецпереселенцы и заключенные, теперь, после амнистии и пересмотра дел, многие из Кировска уехали. Вся надежда была на молодежь. Вот и рассылает по всей стране горно-химический техникум предложения для молодых людей приезжать в Кировск учиться на специалистов по добыче апатитов. Техникум стоит прямо у горы, здесь и разработки, и производство. Рубцов узнал все это в первые дни своего появления в городе. «Ну что ж, учиться так учиться! Ему не привыкать». Николай оказался старше своих товарищей по курсу и к тому же имел флотский стаж. Это возвышало Рубцова в глазах учащихся. Многое из того, что проходили по предметам, он учил еще в Тотьме, в лесотехническом, и поэтому считал, что может расслабиться. Ему позволительно было сидеть на последней парте и отпускать ехидные замечания, в том числе и в сторону преподающих. Однокашники смеялись, Николай гордился собой. В спортзале он играючи поднимал двухпудовую гирю. Сказывался опыт вахтенных авралов. В общении был весел, говорил всегда с юморком. Вот только юмор этот был понятен не каждому, кое-кто обижался.