Николай Ежов - От фракционности к открытой контрреволюции. Нарком НКВД свидетельствует

Другой активист зиновьевского центра Анишев также показывает об этом следующее:

«… Точно также, когда на квартире у Бакаева… мне говорили о выступлении Костиной по делу Зиновьева-Рютина, никто не обсуждал Зиновьева за его связь с Рютиным, обсуждали только тактические моменты: как нам держаться на собраниях, чтобы без жертв выйти из игры, чтобы скрыть наше сочувствие Зиновьеву, чтобы не раскрыть нашего двурушничества» [61] т. V, М. сл. З1.XII. 34 г., стр. 1-3. .

Так зиновьевцы, возводя двурушничество в систему, систематически обучали своих приверженцев, как надо одновременно и быть в партии и скрывать перед партией свои действия.

Восстановленные в конце 1933 г. в партии, Зиновьев и Каменев не прекратили своей подрывной контрреволюционной работы. Весь этот период, начиная с 1933 г. и кончая днем ареста зиновьевско-каменевской группы в связи с убийством С.М.Кирова они все еще не теряли надежды разгромить ЦК и вернуться к руководству страной.

С возвращением Зиновьева и Каменева из ссылки деятельность центра оживляется. Террористическая работа принимает более конкретные формы и характер.

Объединенный центр троцкистско-зиновьевского блока под непосредственным руководством Зиновьева и Каменева принимает конкретное решение о форсировании покушения на товарища Сталина и С.М.Кирова. Центром был разработан подробный планподготовки убийства и намечены непосредственные исполнители. Вся практическая работа по организации покушений была возложена на члена объединенного троцкистско-зиновьевского центра Бакаева. В помощь был выделен, работавший в Ленинграде видный зиновьевец Карев, который был близко связан лично с Зиновьевым.

В результате решения объединенного троцкистско-зиновьевского центра в Москве и Ленинграде, было организовано несколько троцкистских и зиновьевских террористических групп. Группы параллельно готовили покушение на товарища Сталина и С.М. Кирова. По расчетам центра убийство должно было состояться в Москве и Ленинграде по возможности одновременно.

Террористам удалось осуществить только первую половину плана.

1-го декабря 1934 года в Ленинграде террористической группой Румянцева-Котолынова-Николаева был убит Сергей Миронович Киров.

Большинство членов этой террористической группы, в том числе Румянцев, Котолынов, Николаев, Гомозов, Звездов и другие, были в прошлом руководящими работниками ленинградской организации комсомола.

Этот выбор исполнителей террористического акта неслучаен. Зиновьев и Каменев особенно поработали над политическим растлением группы молодежи. Идея террора нашла в этой среде наиболее благодарную почву. Годами воспитанные в ненависти к партийному руководству и в особенности, к товарищу Сталину, они были наиболее надежными исполнителями террористического акта.

Непосредственный убийца С.М.Кирова, Николаев воспитывался зиновьевцами на примерах сторонников борьбы против царского самодержавия, методами, отвергнутыми марксизмом, индивидуального террора.

Эти предатели рабочего класса, осмелившиеся назвать себя марксистами, изо дня в день разжигали самолюбие Николаева, пытаясь облагородить готовившееся им гнусное преступление.

Выбор жертвы тоже не случаен. После осуществления своих террористических планов троцкисты и зиновьевцы предполагали начать выступление против партии с Ленинграда. Безосновательно считая в прошлом Ленинград цитаделью зиновьевцев, они тешили себя несбыточной надеждой, что их еще не забыли и кое кто окажет поддержку. Кроме того, какоб этом террористы цинично заявляли на следствии, у зиновъевцев с С.М. Кировым были «особые счеты». Они видели в нем не только виднейшего руководителя партии, но и основного виновника разгрома зиновьевской оппозиции в Ленинграде и мстили ему за это.

Достаточно исчерпывающую характеристику мотивов, по которым было намечено и совершено убийство товарища Кирова дал непосредственный исполнитель террористического акта – Николаев.

На следствии он заявил следующее:

«…Киров возглавлял борьбу Ленинградской парторганизации против троцкистско-зиновьевского блока снискали ему большую озлобленность со стороны оппозиционеров. Осуществление террористического акта над Кировым означало уничтожение одного из весьма опасных политических противников бывшей оппозиции, ослабляло существующее руководство ВКП(б). Наши планы шли еще дальше. Подготовлялся террористический акт над Сталиным, а все вместе должно было облегчить возможность возвращения бывших оппозиционеров к руководству партией и страной» [62] Николаев, протокол допроса от 14. XII.1934 г. .

Об этих же мотивах убийства С.М.Кирова говорит на следствии член «московского центра» Рейнгольд:

«Необходимость убийства Кирова, Зиновьев мотивировал также тем, что Киров является руководителем Ленинградской организации и лично ответственен за разгром оппозиции в Ленинграде» [63] Рейнгольд, протокол допроса от 9.VII.1936 г. .

Мы не останавливаемся на подробностях организации убийства С.М.Кирова, поскольку они общеизвестны по опубликованным в газетах следственным материалам.

Во время следствия и на судебном процессе по делу убийства С.М.Кирова, Зиновьев, Каменев и другие члены троцкистско-зиновьевского центра, как известно, категорически отрицали свое непосредственное руководящее участие в организации убийства. Они всячески отмежевывались от физических убийц С.М.Кирова. Используя свое долголетнее искусство двурушничества и маскировки, зиновьевцы на январском процессе 1935 г, признали себя виновными лишь в разжигании террористических настроений. Они признали, что своим двурушническим поведением в партии, своей тактикой использования любых средств для дискредитации партийного руководства они создали настроения террора среди членов своей контрреволюционной организации и поэтому несут за убийство С.М.Кирова только моральную и политическую ответственность.

В связи с процессом над убийцами С.М.Кирова, Троцкий также принимает все меры к тому, чтобы как-нибудь выгородить Зиновьева и Каменева. В ряде своих статей, опубликованных в «Бюллетене оппозиции», он истерически мечет гром и молнии по поводу ареста Зиновьева, Каменева и их группы. Он целиком берет под свою защиту террористов. Пытаясь политически оправдать выстрел Николаева объективными причинами «советского режима», в одной из своих статей, по поводу причастности к террору зиновьевско-каменевской группы Троцкий пишет:

«… с полной вероятностью мы можем в связи со сказанным восстановить роль группы Зиновьева. Глупый и подлый вздор будто бы она могла иметь прямое или косвенное отношение к кровавому акту в Смольном, к его подготовке и к его политическому оправданию! Зиновьев и Каменев вернулись в партию с твердым намерением заслужить доверие верхов и снова подняться в их ряды» [64] «Бюллетень оппозиции», № 41. .