Николай Ежов - От фракционности к открытой контрреволюции. Нарком НКВД свидетельствует

Об этих указаниях Троцкого, В. Ольберг на следствии рассказывает следующее:

«После приезда моей жены из Берлина 24-го ноября 1935 года, я через нее получил следующие указания: Троцкий и Седов считали, что убийство руководителей партии и правительства надо тщательно подготовить и если жертвовать людьми, то с тем, чтобы добиться реальных результатов. Время демонстрации было признано наиболее удобным для совершения террористических актов, при чем было указано, что надо себя обеспечить такими техническими средствами, которые привели бы к безусловному успеху» [82] В. Ольберг. протокол допроса от 23 апреля 1936 г. .

Выполняя установки Троцкого, Ольберг тщательно разработал и подготовил организацию совершения террористического акта над товарищем Сталиным.

Наряду с Ольбергом, Троцкий дает задание организовать террористический акт против товарища Сталина и другому своему агенту Берман-Юрину, которого также перебрасывает нелегально для этой цели из-за границы в СССР. При этом Троцкий дал ему указание о том, что это убийство должно быть совершено не конспиративно, в тиши, а открыто, на одном из пленумов, или на конгрессе Коминтерна, для того, чтобы придать этому акту более острый политический характер. Вместе с Берман-Юриным в подготовке террористического акта против товарища Сталина принимал участие троцкист Фриц Давид, также прибывший в СССР по личному поручению Л.Д.Троцкого. Берман-Юрин и Фриц Давид установили между собой организационную связь и подготовляли совершение террористического акта против товарища Сталина на VII-м конгрессе Коминтерна.

О директиве Троцкого по совершению террористического акта над товарищем Сталиным, Берман-Юрин на следствии показал:

«В беседе со мной Троцкий открыто заявил мне, что в борьбе против Сталина нельзя останавливаться перед крайними мерами и что Сталин должен быть физически уничтожен. О Сталине он говорил с невероятной злобой и ненавистью. Он в этот момент имел вид одержимого. Во время беседы Троцкий поднялся со стула и нервно ходил по комнате, в нем было столько ненависти, что это производило исключительное впечатление и мне тогда казалось, что это человек исключительной убежденности» [83] Берман-Юрин, протокол допроса от 21 июля 1936 г. .

Троцкистско-зиновьевский центр не ограничивался организацией подготовки убийства одного лишь товарища Сталина.

Одновременно готовились террористические акты и против других руководителей партии и правительства. Для этой цели троцкистско-зиновьевским центром было организовано несколько террористических групп, которым было поручено организовать террористические акты над товарищами Ворошиловым, Кагановичем, Ждановым, Орджоникидзе и другими.

Троцкистско-зиновьевский центр и лично Троцкий рассчитывали, что одновременное убийство ряда руководителей партии в Москве, Ленинграде и на Украине расстроит и внесет сумятицу в ряды ВКП(б), вызовет панику в стране и позволит Троцкому, Зиновьеву и Каменеву пробраться к власти.

Так, например, покушение на тов. Жданова в Ленинграде готовили две группы: одна группа, организованная переброшенными из-за границы троцкистами Гуревичем X. и Быховским Н., и вторая группа, организованная троцкистско-зиновьевским центром через активного троцкиста Зейделя в составе научных работников Академии Наук, троцкистов и зиновьевцев Седых, Бусыгина и Урановского. Гуревич и Быховский были связаны с агентом Троцкого, переброшенным из-за границы В.Ольбергом, готовившим покушение на товарища Сталина.

О подготовке к убийству товарища Жданова, Ольберг на следствии показал:

«Гуревич совместно с З. Фридманом параллельно со мной готовили террористический акт на Жданова в Ленинграде. Одновременно мы возлагали и надежды на то, что к 1-му мая 1936 года будет подготовлен террористический акт и в Киеве над Косиором и Постышевым группой Мухина. Я считал, что одновременное убийство руководителей партии в Москве, Ленинграде и Киеве, безусловно приведет к большой панике в стране и откроет Троцкому дорогу к власти» [84] Ольберг, протокол допроса от 23 апреля 1936 г. .

Организацию покушения на Косиора и Постышева на Украине готовила боевая террористическая организация, которая состояла из ряда групп. Наиболее активной была группа Мухина М.И. – Нырчука М.А.

Руководитель этой террористической группы Мухин показывает об организации покушения на Косиора и Постышева следующее:

«Наша организация построена была на принципах глубокой конспирации. Объектами террора были намечены Косиор и Постышев. Боевая организация состояла из ряда групп, одну из которых возглавлял я. В задачу этих групп входила подготовка и осуществление террористических актов каждой над своим объектом. Моя группа действовала в направлении осуществления террористического акта над секретарем ЦК КП(б) У Косиором; группа Глухенко, Звада и Фесюра – над Постышевым» [85] Мухин, протокол допроса от 11 декабря 1935 г. .

Следствием установлено, что террористические группы, готовившие покушения на товарища Сталина и товарищей Ворошилова, Кагановича, Орджоникидзе, Жданова, Косиора и Постышева, были организованы в разное время и сохранились до 1936 года, т. е. до момента своего ареста и последние их покушения приурачивались к первому мая 1936 года. Предполагалось, что одновременные покушения в нескольких местах могут внести замешательство в ряды ВКП(б) и позволят Троцкому, Зиновьеву и Каменеву пробраться к власти.

Такова фактическая сторона террористической деятельности троцкистов в СССР в 1935-1936 гг., непосредственное руководство которой осуществлялось заграничным троцкистским центром и лично Троцким.

Эти факты свидетельствуют о том, что скатившись в болото белогвардейщины, превратившись в банду оголтелых убийц и бандитов, Троцкий, Зиновьев, Каменев и созданный ими троцкистско-зиновьевский террористический блок превратился в центр русского фашизма.

Об этом вынуждены были признать все участники троцкистско-зиновьевского центра. Это вынужден был признать и виднейший руководитель этого центра – Зиновьев, который на следствии заявил:

«Объединенный троцкистско-зиновьевский центр с 1932 года явился в Советском Союзе «заменителем» и эсеров, и меньшевиков, и открытых белогвардейцев. С этого периода объединенный троцкистско-зиновьевский центр являлся штабом русского фашизма в его троцкистско-зиновьевском издании».

И далее:

«Мы перешли на путь тщательно обдуманного и глубоко законспирированного заговора. Мы считали себя «марксистами» и помня формулу «восстание есть искусство», переделали ее по-иному: «заговор против партии – есть искусство» [86] Г.Зиновьев, протокол допроса от 28 июля 1936 г. .