Николай Иванов - «Если есть на свете рай…» Очерки истории Уругвая

Наряду с аграрной реформой Артигас занялся преобразованиями других сторон общественной жизни. Прежде всего он всемерно укреплял кабильдо, считая его главным административным органом демократической власти. Большое внимание уделялось сфере образования. Всеобщее обучение объявлялось обязательным, ответственность за это несло государство. Артигас считал, что образование неотделимо от воспитания, в котором на первое место ставилась мораль и гражданственность. В мае 1816 г. была торжественно открыта Публичная библиотека Монтевидео с благословением Артигаса «Да будет просвещенность жителей Восточной провинции такой же высокой, как их отвага» [38] Bernales Alvarado M., Lobosco M. Filosofía, educación y sociedad global. Montevideo, 2005. P. 73 .

Одной из главных целей Артигас считал искоренение коррупции – наследия гнилого колониального режима. Причем был убежден, что в этой борьбе надо начинать с себя. Его аскетизм и отказ от всяческих привилегий были известны всем [39] Larrañaga D.A. Viaje de Montevideo a Paysandú. México, 1973. P. 87. . Отсутствие «показухи» и сребролюбия, столь характерных для других каудильо, стремление к честности даже в мелочах было следствием искреннего и глубокого стремления к демократии. «Всяческие титулы, – писал он, – это пустой мираж. Мне достаточно одного звания – гражданин; порядочность моего собственного поведения должна стать нормой для всех прочих – ведь по тому тону, какой задают лидеры, настраиваются и остальные. Нельзя нарушать закон справедливости и одновременно бороться за ликвидацию последствий деспотизма. Каждый человек равен перед законом» [40] Cabral S. Artigas y la patria grande. México, 1978, P. 159. .

Реформы Артигаса были восприняты с энтузиазмом «низами» общества, однако элита была весьма обеспокоена социальным вектором политики Освободителя. Противниками Артигаса в Восточной провинции были крупные землевладельцы, олигархи, которые занимали прочные позиции в кабильдо Монтевидео. Но главную угрозу представляли португальцы и власти Буэнос-Айреса, которые рассматривали Артигаса не иначе как «опасного анархиста» и «предводителя вандалов» [41] Mitre B. Historia de Belgrano y de la independencia argentina. Buenos Aires, 1960. Vol.II. Р. 326. .

Власти Буэнос-Айреса проводили изощренную политику: они отправили в Рио-де-Жанейро секретную миссию, которая должна была договориться об интервенции португальцев на территорию Восточного берега под предлогом «ликвидации волнений в этой провинции». Помимо того, для ослабления Лиги тайно велись переговоры с властями провинции Санта-Фе (которая входила в артигистскую Федеральную лигу) с целью заключения сепаратного мира – по старому принципу «разделяй и властвуй».

Португальцы издавна боролись за «спорную» (по их мнению) территорию Восточной провинции. Расширение границ Бразилии до берегов р. Ла-Платы позволило бы португальцам установить господство над пятой в мире по величине системой водных путей, доходящих от Атлантики до самого центра Южной Америки [42] Muniz Carbalho S. Coronel don Angel Muniz, un caudillo y un idealista, 1823–1892. Montevideo, 1978. Р. 12–18. .

Ситуация 1816 г. была идеальной для агрессии – аграрные реформы Артигаса вызвали недовольство олигархической элиты как в Буэнос-Айресе, так и в самой Восточной провинции. Это обеспечивало по меньшей мере нейтралитет со стороны «porteños», враждебно относившихся к федералистской Лиге. Международная обстановка также благоприятствовала вторжению: Венский конгресс 1814–1815 гг., создание Священного Союза, Реставрация и торжество легитимизма создали отрицательный настрой по отношению к борьбе колоний за освобождение от европейских метрополий. Ситуация также гарантировала Португалии отсутствие враждебных действий со стороны властей Испании, которых убедили в том, что в случае победы Португалия возвратит территорию Восточной провинции Испании [43] Reyes Abadie W. Artigas y el federalismo en el Río de la Plata: 1810–1820. Montevideo, 1975. P. 174, 195–197; Barragán D. La invasión portuguesa. Montevideo, 2005. .

У захватчиков было два основных войсковых соединения под командованием генерала К. Ф. Лекора: одно должно было захватить Монтевидео, второе – провинции Мисьонес, Коррьентес (главную опору Артигаса) и Санта-Фе, чтобы помешать отступлению войск Артигаса. Соединения состояли из 15 тыс. солдат, находившихся в полной боевой готовности. 28 августа 1816 г. без всякого объявления войны португальские войска вторглись в Восточную провинцию на юго-востоке и взяли крепость Санта-Тереса.

У Артигаса было лишь 8-тысячное войско, примитивно вооруженное, плохо дисциплинированное, но настроенное на решительную борьбу [44] Correspondencia del general José Artigas al Cabildo de Montevideo (1814–1816). Montevideo, 1946. P. 224. . Однако самоотверженность артигистов не принесла им успеха. Кровопролитные сражения продолжались более трех лет, но отдельные победы перекрывались крупными поражениями. В начале 1817 г. португальцы вошли в Монтевидео. Весь состав кабильдо вышел к городским воротам, чтобы вручить победителям ключи от города. По словам Э. Галеано, реформистский курс Артигаса был повержен в прах португальским вторжением, «когда олигархия открыла ворота Монтевидео перед генералом Лекором, встретила этого “освободителя” с распростертыми объятиями и повезла его под балдахином в собор на торжественный молебен… в честь захватчика» [45] Галеано Э. Указ. соч., С. 166. .

Упорная борьба продолжалась во внутренних районах провинции. Артигас упорно сопротивлялся и использовал все возможности, чтобы нанести урон противнику. Сторонники «черной легенды» подробно описывают его договоренности об использовании иностранных пиратов (англичан, французов и североамериканцев) для захвата испанских и португальских торговых кораблей. И эти действия шли не только в Атлантике, но даже в Средиземном море. Силы противников Артигаса получали полную поддержку могущественной Британии. Сам же «Протектор» мог рассчитывать лишь на хорошее отношения с консулом США Т. Хелси и симпатии со стороны президента Монро. Однако американцы в те времена не могли и помышлять о реальном соперничестве с «владычицей морей». Они лишь тайно содействовали операциям корсарского флота, базой которого стал Балтимор.

Однако прежде всего судьба Лиги зависела от ближайшего соседа – Буэнос-Айреса. Пуэйрредон, стоявший во главе масонской Ложи Лаутаро, проводил поистине иезуитскую политику, чтобы добиться краха Артигаса. Для диффамации Артигаса по его заказу был состряпан один из первых пасквилей – предшественников исторических работ в русле «черной легенды», в котором Артигас назывался «чудовищем», «хищным волком», «бичом родины», «новым Аттилой, свирепствующим на несчастных землях, которые ему подвластны». Этот образчик «черной пропаганды», автором которого был П. де Кавиа, чиновник правительства Пуэйрредона, был разослан по всей Восточной провинции, чтобы подорвать престиж Артигаса [46] Rocha Imaz R. Artigas para todos: un ideario popular, democrático y federal. Montevideo, 1992. P. 30. .