Михаэль Тсокос - Партитура смерти. Случаи из практики самого известного судмедэксперта Германии

Как только у нас сложилось первое впечатление после взгляда на изображения с компьютерного томографа, профессор Пробст, я и ассистентка Катарин Герстен начинаем вскрытие головы.

Первым делом мы внимательно рассматриваем татуировки, украшающие голову Фельдгэртнера. Позади правого и левого уха нанесено изображение парусного судна длиной целых пять сантиметров. Только после того, как Катарина Герстен сбрила волосы на левой части головы умершего, взору предстала дугообразная надпись, огибающая ухо по кругу: Live to shave (Живи, чтобы побриться).

– В таком случае над правым ухом сто процентов будет: Shave to live ( Бриться, чтобы жить) , – предсказываю я и попадаю прямо в цель. Как только ассистент побрила правую половину головы, мое предсказание сбылось. Каждая из надписей составляла примерно девятнадцать сантиметров в длину.

Вопросительный взгляд главного комиссара Виттига не обошел меня стороной.

– Я просто угадал, – ответил я ему. – Эту голову я никогда ранее не видел, не говоря уже о том, что я впервые вижу, как ее бреют!

В общей сложности мы насчитали пятьдесят две раны на лице и голове, нанесенные тупым, полуострым и острым орудиями насилия и располагающиеся прежде всего в области челюсти, лба и черепной коробки. Верхние и нижние челюсти раздроблены с левой стороны.

Под широким понятием «насильственные действия с применением остроконечных предметов» принято классифицировать телесные повреждения, полученные колюще-режущими орудиями. Обычно эти ранения нанесены ножом, мечом, ножницами или другими приспособлениями с острым лезвием. Под понятием насильственные действия с применением рубящих предметов понимаются ранения, полученные секирой, топором, другим острым по краям предметом или инструментом, таким как, например, отвертка или стамеска.

И, наконец, под термином насильственное действие с применением тупых предметов обычно понимают всевозможные формы насильственного воздействия на тело, например удары кулаком, дубинкой, ногой или же падение тела на твердую поверхность или какой-либо объект.

Глубокое повреждение глотки Леона Фельдгэртнера свидетельствует о том, насколько жестоко в нашем случае преступник орудовал рубящим предметом, по всей видимости, топором или секирой. Кровоизлияния в окружающих мягких тканях и мускулатуре доказывают то, что молодой человек на тот момент был еще жив. Это тяжелейшее ранение лицевой поверхности черепа в совокупности с установленной во время вскрытия аспирацией крови в бронхах и обоих легких привели к смерти.

Лобная кость раздроблена и имеет две трещины с острыми краями. Помимо этого, в одной лишь правой макушечной зоне мы выявляем семь ран с запекшейся кровью и рваными краями, что определенно говорит о том, что они были нанесены жертве при жизни. Кости черепной коробки также рассечены ударами топора или секиры, часть мозга выпала наружу. Эти увечья также были нанесены, пока он был жив.

– Убийца, которого вы ищете, господин Виттиг, – сообщаю я в 4:30 утра, подводя итоги вскрытия, – действовал с неоспоримым желанием убить и с чрезвычайной жестокостью. Он системно наносил удары по лицу и голове жертвы топором или секирой, пока та была в сознании. В конце концов Леон Фельдгэртнер скончался от черепно-мозговых травм. В случае, если он при нанесении ранений был в сознании, он терпел адские боли. Как минимум преступник использовал нож, однако в связи с трупными изменениями кожи и мягких тканей лица и головы нельзя с точностью различить, какие колюще-резаные раны были нанесены жертве при жизни. Потом жертву еще и ударили по голове тупым предметом. На данный момент, однако, нельзя установить, о каком именно орудии идет речь.

Спустя ровно неделю после того, как друзья-рыбаки обнаружили тело, в отдел по криминалистике поступил звонок от свидетеля. С тех пор как следователи с помощью СМИ попросили население о содействии в расследовании, телефоны в комиссии по расследованиям преступлений не умолкали. К сожалению, как это часто бывает в подобных случаях, многие звонящие всего лишь желают воспользоваться случаем, чтобы поважничать, оклеветать неугодного соседа или попросту одурачить полицию.

Однако свидетелю, позвонившему вечером 14 июля, необходимо было сообщить что-то важное. Его зовут Олаф Хаазе, ему около тридцати пяти лет, и он содержит бар «У скорпиона» в берлинском районе Шёнеберг. Дежурный служащий, вкратце выслушав Хаазе, соединил его напрямую с Домиником Виттигом.

– Мой бар находится посреди квартала, – представившись, объяснил Хаазе главному комиссару. – Среди моих постоянных посетителей есть немало странных типов, если вы понимаете, о чем я.

Виттиг ощутил, что хозяин бара «У скорпиона» готов прервать свой рассказ, и сказал, что полностью понимает, о чем тот говорит.

– О чем вы хотели бы мне поведать, господин Хаазе?

Звонящий глубоко вздохнул.

– В общем, одного из моих постоянных гостей зовут Ханк, – продолжил он. – Парнишка сам из Нью-Йорка и в среднем выпивает за вечер вдвое больше всех остальных, вместе взятых.

Он работает тату-мастером в студии Холи Хаус, которая расположена здесь, прямо за углом.

Виттиг лихорадочно начал вспоминать Х оли Хаус. Они же недавно сталкивались с этой тату-площадкой! Но в связи с чем?

– А какая у Ханка фамилия? – перебил Виттиг вопросом, так как хозяин бара на другом конце трубки снова, похоже, готов замолчать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.