Артур Конан Дойл - Опасная работа

При большом стечении народа и к вящей радости всех собравшихся, в 2 часа мы отчалили. Предводительствуемый Мюрреем [14] Капитан Александр Мюррей (1803–1894) много лет водил приписанный к Питерхеду винтовой барк «Недосягаемый». «Недосягаемый» отбыл раньше. Команды «право руля» – «лево руля» Мюррей ревел, как Васанское чудище [15] «Множество тельцов обступили меня: тучные Васанские окружили меня. Раскрыли на меня пасть свою, как лев, алчущий добычи и рыкающий…» (Псалмы: 21: 13-14). В стихотворении «В воображении на дно я опускаюсь.» английский поэт Роберт Грейвс описывает «громовый рев Васанских чудищ, что штормовое море исторгает, ломая в щепы корабли». , мы же отошли от причала тихо, по-деловому. Судно наше сверкает чистотой, как яхта благородного джентльмена. Выскобленные палубы белы как снег, медь блестит и переливается. Молодая дама, которой я был представлен, но чье имя я при знакомстве не расслышал, махала мне платком, стоя на краю пирса. Сняв шляпу, я помахал ей в ответ, хотя кто она такая – один Бог ведает.

На палубе пробирал ветер, и давление в барометре быстро падало. Несколько часов мы шли вдоль бухты и закусывали, поднимая тосты за Бакстера [16] Уильям Бакстер, владелец «Недосягаемого». и прочих именитых гостей «Надежды». Наконец прибыл лоцманский катер и увез их всех на берег вместе с незадачливым «безбилетником», пытавшимся спрятаться в твиндеке [17] Как отмечает «Шетланд Таймс» от 8 марта 1880 года, количество промысловых судов в некоторые годы бывало ограниченным. Соответственно уменьшалось и количество завербованных в Леруике матросов. «Предпочтение отдавали испытанным морякам, – указывает автор статьи, – многие жаждущие были отвергнуты и мест не получили». .

Мы взяли курс на Шетланды и шли туда под крепким ветром; барометр устремлялся книзу вроде ложащейся на дно устрицы. Мое намерение – оставаться на палубе как можно дольше.

Воскресенье, 1 марта [18] Ошибка Конан Дойля: 1880 был високосным годом, и воскресеньем являлось 29 февраля.

В 7.30 пополудни прибыли в Леруик. Нам чертовские повезло: надвигался шторм, и, если б мы не успели пришвартовать ся вовремя, могли бы потерять шлюпки и фальшборты. Мы очень этого опасались, но в 5.30 на горизонте обозначился Брессейский маяк. Капитан радовался, что добрался до порта прежде «Недосягаемого», вышедшего пятью часами ранее.

Понедельник, 1 марта

Ураганный ветер. «Недосягаемый» прибыл в 2 часа ночи. Весьма своевременно. Гавань – сплошная пена. А на судне очень спокойно и удобно. У меня маленькая уютная каюта. Телеграфное сообщение между нами и Питерхедом нарушено. Ну и дыра.

Вторник, 2 марта

Барометр показывает 28.375. Капитану еще не случалось наблюдать столь низких значений [19] «Подобных низких значений я не упомню за все время моего арктического плавания», – признавался Конан Дойл сорок три года спустя. . Сделал инвентаризацию нижнего белья [20] «Работа корабельного врача была не очень обременительной, – пишет Александр Бьюкен, один из спутников Джеймса Кука. – Не считая времени, когда ему приходилось применять свои скудные медицинские познания, его использовали в качестве порученца». «Инвентаризация нижнего белья» служит тому примером. . Тейт, наш шетландский представитель, рассуждает о религии и атеизме. Он вовсе не так глуп, как кажется [21] «Мистер Тейт имел существенный доход от прибылей китобоев и охотников за тюленями, являясь представителем многих судовых компаний. В период найма матросов на суда жизнь в его конторе кипела», – писал Конан Дойл. .

Среда, 3 марта

Погода хорошая, но давление все еще низко. После завтрака ходил на берег с капитаном. Набирали матросов-шетландцев. В тесной конторе Тейта жуткое столпотворение. Прибыли «Ян-Мейен» & «Виктор». Мюррей с «Недосягаемого», по-видимому, неплохой парень. Капитан [Грей] и я выходили от Тейта, когда какой-то пьяный шетландец бросился к капитану: «Капитан (ик!), я иду с вами в поход! Такое судно! Прелесть! Огромное! Мы таких не видывали. Я вам (ик!) принесу удачу!» Грей нехотя повернул назад, в контору. Он казался раздраженным, и я сказал: „Могу его прогнать, если позволите!“ Он ответил: „Вижу, доктор, у вас руки чешутся задать ему хорошую трепку. Я и сам бы не прочь сделать это, но так не годится“. Мы затолкали соискателя в заднюю комнату и заперли дверь, но тут в стекле наверху двери показалась рука. Бах! – во все стороны полетели осколки вперемежку со щепками, и в образовавшейся дыре появился неукротимый шетландец с изрезанными в кровь руками: „Меня не удержать, капитан Грей, ни деревом, ни железом! Я буду с вами на вашем корабле!“ На протяжении всей этой сцены капитан не шелохнулся и продолжал невозмутимо курить трубку, стоя у окна. Упиравшегося и отбрыкивавшегося забулдыгу скрутили и поволокли, по всему судя, в кутузку, хотя лечебница подошла бы тут куда больше. Типичный случай delirium tremens («белой горячки»). За обедом принимали Мюррея с «Недосягаемого» и Тейта. Говорили о масонстве, китобойном промысле и прочем. Спорил с Мюрреем насчет действенности лекарств. Вино лилось рекой, и притом хорошее. Остаток вечера провел в приятном обществе капитана. Между прочим, обнаружился еще один «безбилетник» – несчастный, перепуганный. Капитан сначала стращал его отправкой на берег, но окончилось все подписанием договорного документа.

Четверг, 4 марта

Утром выдавал табачное довольствие [22] Еще одна обязанность Конан Дойла в качестве порученца. . Потом спал, к вечеру сошел на берег. Сперва мы со вторым помощником и стюардом [23] В журнале Конан Дойл не указывает имени стюарда, но он помнил это имя: Джек Лэм, его спарринг-партнер, с которым он схлестнулся в первый же день пребывания на борту и которого здорово отмутузил. Случай этот писатель вспоминал впоследствии: «Не знаю, жив ли еще Джек Лэм, и если жив, то должно быть, помнит нашу стычку». завернули в «Квинс» [24] Построенный в начале 1860-х отель «Квинс», что неподалеку от леруикской гавани, существует и поныне. , где, по выражению последнего, «маленько вздрогнули», затем отправились к миссис Браун [25] Ни гостиниц, ни увеселительных заведений, где хозяйкой числилась бы миссис Браун, по свидетельству составителя альманаха Шетландской библиотеки за 1879-1882 гг. Дугласа Гардена, в Леруике не значится. Возможно, это был бордель (почему Конан Дойл и «потерял» там своих спутников). . Там я потерял своих спутников. У миссис Браун я был желанным гостем и получил заверения, что ее дом навеки останется моим домом. После чего я переместился в заведение на Коммершл-стрит [26] Ныне это расположенный на Коммершл-стрит «Гранд-Отель», откуда открывается вид на гавань. , где шла гульба. Слушал хорошие песни и сам распевал «Джекову байку» [27] Морская песня, где воспеваются моряки-британцы, в XIX веке выступившие против работорговли. . Беседовал с капитаном о принце Жероме [28] Жером Бонапарт (1784-1860), младший брат Наполеона. .