Дмитрий Занков - Юрий Московский. Забытый князь

При этом отношение ордынских правителей к покорённым территориям было, в первую очередь, прагматичным, направленным на извлечение прибыли. Ханы не были заинтересованы в чехарде на княжеских престолах или регулярных убийствах князей, так как это вряд ли могло способствовать бесперебойному поступлению «выхода». Татарские правители предпочитали сохранять принятый в русских землях порядок наследования земли и власти, опираться при принятии решений не только на ордынские, но и русские традиции.

Смена великого князя после того, как он уже был пожалован ханским ярлыком, была достаточно редким явлением. Однако именно это и произошло в 1281 году. Князь Андрей Александрович сумел убедить хана Туда-Менгу, что он будет гораздо лучшим проводником воли хана, чем его старший брат Дмитрий. Мы не знаем о том, что Дмитрий каким-либо образом нарушал интересы Орды и уж тем более в открытую выступил против ордынской власти.

Сложно сказать, в чём состояли жалобы Андрея на брата. Р. Ю. Почекаев предполагает, что дело было скорее в том, что у Андрея было гораздо больше личных связей в Орде, которые были им налажены ещё во времена предыдущего хана Менгу-Тимура, когда русские отряды принимали участие в походе ордынского войска на Джулат. Именно эти связи, а также возможно и прямой подкуп ханских приближённых привёл к тому, что Андрей обзавёлся ярлыком на великое княжение.

Судя по всему, одного ярлыка всё же было мало. По крайней мере, хан также отправил вместе с Андреем свои войска под руководством Кавадыя и Алчедая. Впрочем Андрей опирался не только на татарские силы. Из летописей мы знаем, что его союзниками среди русских князей были князья Федор Ростиславич Ярославский, Михаил Иванович Стародубский и Константин Борисович Ростовский.

Главной целью этого военного похода должен был стать стольный град Дмитрия Переяславль. Однако князю попавшему в ханскую опалу удалось покинуть город с небольшой дружиной. Нельзя сказать, что Дмитрий вообще не думал о сопротивлении. Он отправляется в новгородские земли, где им два года назад была обустроена мощная крепость Копорье. Очевидно, лишившийся великого княжения правитель рассчитывал как-либо выправить ситуацию. Однако новгородцев, видимо, не прельстила возможность оказаться пособниками в нарушении воли хана. Они ясно дали понять Дмитрию, что не рады его присутствию на своей территории. Князю пришлось отправиться дальше, покинуть русскую землю и найти прибежище в Швеции.

Надо сказать, что это был не самый худший вариант, ведь многочисленное население русских земель такой возможности убежать от татарских ратей не имело. Очевидно, что татары не упустили возможности сочетать полезное, то есть выполнение ханского распоряжения, с приятным, то есть с грабежом и разорением русских сёл и городов. Судя по летописям, ордынские войска старались охватить своими действиями как можно большую территорию. «Рассыпашася по земли, Муром пуст створиша, около Володимеря, около Юрьева, около Суздаля, около Переяславля все пусто створиша и пограбиша люди, мужи и жены, и дети, и младенци, имение то все пограбиша и поведоша в полон… опустошиша и городы, и волости, и села, и погосты, и манастыри, и церкви пограбиша, иконы и кресты честныя… Около Ростова и около Тфери пусто сътвориша и до Торжьку». Видимо войско было достаточно сильным, чтобы позволить себе не опасаться сопротивления, однако оно, тем не менее, не решилось на штурм крупных городов. Как видим, в летописях говорится о том, что «пусто сотвориша» именно около городов.

Однако даже такое масштабное нашествие не помешало Дмитрию уже в следующем году вернуться на родину, собрать войска и заставить младшего брата бежать из только недавно обретённого княжеского стола во Владимире. Маршрут для Андрея был привычен – он вновь направился в Орду. Хан и в этот раз не отказал не только в моральной поддержке, но и в войсках. На Русь направлены были отряды под руководством Тура-Тимура и Алына. На этот раз летописные свидетельств намного менее подробны и эмоциональны. Говорится лишь о том, что татары «сотвори зло земле суздальской». Власть Андрея, очевидно, была подтверждена.

В ходе этих событий впервые летописи говорят об активном участии в политической жизни Руси отца Юрия – Даниила. Ещё перед приходом татарской рати тверские полки под руководством князя Святослава, новгородцы и Даниил во главе москвичей выступили против Дмитрия. Непосредственно до военного столкновения дело не дошло. Войска несколько дней стояли друг напротив друга у города Дмитров и вели переговоры. Нам неизвестно, на каких условиях был заключён мир, но, в любом случае, эти действия Даниила и его союзников сыграли на руку Андрею в его борьбе с братом.

Однако и второе утверждение Андрея на великокняжеском столе не стало окончанием борьбы за власть между братьями. Причиной этого стала ситуация в самой Орде, в которой также не существовало на тот момент единовластия. Северные причерноморские степи стали территорией, где существовало, по сути, независимое от ордынского хана государство во главе с Ногаем. Сам этот правитель также был из потомков Чингисхана, внуком Джучи но очевидно не имел прав на престол. Это не помешало ему превратиться в своеобразного татарского «делателя королей». Далеко не всегда возведённые им на престол ханы готовы были постоянно прислушиваться к воле своего старшего родственника. Однако Ногаю удавалось сохранять, если не влияние на политику всей Орды, то, по крайней мере, абсолютную власть на огромной территории.

Политика Ногая затрагивала Польшу, Литву, Болгарию, Византию. Он распоряжался по своему усмотрению болгарским престолом, стал зятем византийского императора, отправлял тумены на разорение Польши. Русские земли также не могли не оказаться в сфере его интересов, хотя, конечно, в первую очередь, это коснулось княжеств расположенных на Юго-Западе Руси.

Именно к этому правителю и обратился за помощью Дмитрий. Ногай не отказал себе в удовольствии лишний раз продемонстрировать хану свою независимость. Видимо Туда-Менгу не пожелал вступать в схватку с могущественным Ногаем из-за своих русских вассалов. Андрею вновь пришлось вернуть великокняжеский стол старшему брату. Признали власть Дмитрия и своевольные новгородцы.

Очевидно, что между Дмитрием и Даниилом отношения были далеко не столь напряжёнными. Московский князь в своей политике был достаточно прагматичен и готов поддерживать того из братьев, который имел больше сил в данный момент. Если в 1282 году он в союзе с Тверью выступал против Дмитрия, то в 1288 вместе со старшим братом отправляется в поход против тверского князя Михаила Ярославича, Войска подчинённые великому князю действовали в привычной для большинства войн той эпохи манере. Были разорены земли вокруг тверских городов Кашина и Кснятина. Этого оказалось достаточным для того, чтобы тверской князь пошёл на заключение мира, подробности которого мы не знаем, но имеем все основания предполагать, что он был для Твери невыгоден.