Михаил Полищук - Взывая из бездны. De profundis clamat

Во время вечернего «аппеля» не хватало в нашем блоке многих. Пламя в небе и дым говорили о том, что в этот день, 20 января, сожгли многих невинных, несчастных людей; в их числе была и моя мать. Единственным моим утешением было то, что и я погибну, а они уже избавлены от страдания» (узница Освенцима (Аушвица) – № 74233 (Рассказ из «Черной книги»).

«Две самые большие газовые камеры были рассчитаны на 1450 человек, но эсэсовцы загоняли туда по 1600 1700 человек. Они шли за заключенными и били их палками. Задние толкали предыдущих. В результате в камеры попадало столько узников, что даже после смерти они продолжали стоять. Падать было некуда». (Шломо Венезия. Бывший узник концлагеря Освенцим)

P. S. Недавно руководство польского Государственного музея Аушвиц-Биркенау обратилось к немцам и австрийцам с просьбой передать мемориальному комплексу все сохранившиеся документы, фотографии, письма, дневники и другие материалы времен Третьего рейха. Это необходимо для детального исследования психологии нацистов. Директор музея Петр Цивинский сообщил, что до сих пор при изучении механизмов влияния нацизма исследователи, как правило, работали с воспоминаниями бывших узников лагеря смерти, сохранившейся документацией нацистского учреждения и послевоенными судебными материалами.

Он считает, что личные документы нацистов помогут намного эффективнее разобраться в их ментальности, а также в механизмах формирования ненависти и нетерпимости у людей. По мнению Цивинского, это предостережет будущие поколения от подобных трагедий. Освенцим был самым большим нацистским лагерем смерти, который просуществовал дольше всех остальных.

Неподалеку от польского города Гданьска в канун Второй мировой войны жил раввин – отпрыск выдающейся хасидской династии. Опираясь рукой на серебряную трость, он совершает регулярную утреннюю прогулку в своем неизменном черном костюме и шляпе и приветствует каждого встречного – мужчину, женщину или ребенка – теплой улыбкой и сердечным приветом «Доброе утро!». Среди тех, с кем он обменивается утренним приветствием, – господин Мюллер, этнический немец, польский фольксдойче:

– Доброе утро, господин Мюллер! – улыбаясь приветствует он человека, усердно работающего в поле.

– Доброе утро, господин рав, – отвечает господин Мюллер. И на лице его появляется добродушная улыбка.

Началась война. Мирные прогулки раввина прекратились. Облачившись в форму СС, господин Мюллер куда-то исчезает. Раввин разделяет участь большинства своих соплеменников – оказывается в концлагере Освенцим.

Селекция – рутинная лагерная процедура по «выбраковке» использованных и более не пригодных к работе узников. Сменив свой черный костюм на полосатую униформу раба-узника, раввин прячется за спинами других доходяг, потупив взор в надежде скрыть выдающие его беспомощность и бессилие светящиеся от голода и болезней глаза. Маленькая хитрость не удается. Зоркий глаз «селекционера» обнаруживает доходягу. С зажатым в белой перчатке жезлом он дает отмашку жертве проследовать к группе, отобранной на «газовку».

Спотыкаясь и пошатываясь, раввин бредет в колонну собратьев по несчастью. Зловещий голос поторапливает его на смерть: «Schneller, Schneller, verfluchte Schwein!» (нем. – «Быстрее, быстрее, проклятые свиньи!»).

Неуловимая интонация исторгаемых звуков заставляет его вздрогнуть и, подняв голову, взглянуть в глаза распорядителю его судьбы.

«О, майн Гот!» (идиш – «О, мой Боже!») – восклицает он. Перед ним стоял господин Мюллер.

– Доброе утро, господин Мюллер] – машинально вырывается из уст забытое приветствие.

– Доброе утро, господин раввин, – слышится в ответ из-под эсэсовской фуражки.

Минутная пауза – затем следует вопрос:

– Что вы здесь делаете, господин раввин?

На губах узника – виноватая улыбка. Он что-то лепечет… Волшебный взмах жезла прерывает его мучительный путь к смерти.

В почтенном возрасте, много лет спустя, раввин, облаченный в неизменно черный костюм и в традиционной шляпе, поигрывая серебряной тростью, завершает беседу с интервьюиром следующим размышлением:

– Такова сила пожелания доброго утра, уважаемый господин Элиах. Человек всегда должен приветствовать своих ближних.

Как полагает Ницше, у любой страшной бездны есть не менее ужасное свойство: она притягивает к себе тех, кто смотрит в нее слишком долго. Она постепенно начинает гипнотизировать его – манить к прыжку в ее глубины, к падению.

Только через 65 лет – в день очередной годовщины концлагеря лагеря смерти Освенцим-Аушвиц – был снят гриф секретности с документов, хранящихся в архивах ФСБ России, многие из которых свидетельствуют о зверствах, царивших в концлагере Освенцим-Биркенау. В них мы, в частности, знакомимся с показаниями, данными на суде надзирателями концлагеря Освенцим. По их утверждениям, через газовые камеры этой фабрики смерти в месяц проходило до 150 тысяч жертв. В крематориях и кострах, горевших дни и ночи, в месяц сжигалось до 270 тысяч трупов (Освенцим. Секретные материалы).

«И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими… И смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим» (Откровение Иоанна Богослова. 20:13,14).

Гайслер Эдуард – 1890 года рождения, уроженец деревни Бруненсдорф (Австрия), немец, из рабочих, образование 8 классов, женат. С марта 1944 по апрель 1945 года командир отделения в охранном батальоне СС дивизии СС «Мертвая голова»; унтер-офицер. 21 августа 1945 года военным трибуналом гарнизона Берлина осужден к расстрелу:

– В учебной роте по истреблению людей в основном еврейской национальности и цыган нас учили, что такую национальность, как еврей, мы должны уничтожить на территории Германии и оккупированных немецкими войсками стран и районов Советского Союза… Евреи и цыгане, по рассказам в учебной роте, являлись врагами немецкой национальности первой категории, и их немедленно всякими средствами мы должны были истреблять, так как эти нации и являлись зачинщиками Второй империалистической войны.

Газелов Элизабет – 1921 года рождения, уроженка деревни Крапин, Крайзе Биттерфельд провинции Саксонии, из рабочих, немка, образование 8 классов, замужняя. В мае 1943 года поступила на службу в охранные отряды СС; служила надзирательницей в концлагерях Равенсбрюк, Майданек и Освенцим. 2 июля 1948 года военным трибуналом гарнизона советского сектора Берлина осуждена к пожизненному заключению с отбыванием каторжных работ: