Гей Сэлисбери - Жестокие мили

МИНИСТЕРСТВО ЗДРАВООХРАНЕНИЯ ПРИНИМАЕТ СРОЧНЫЕ МЕРЫ ДЛЯ ОБЛЕГЧЕНИЯ СИТУАЦИИ В НОМЕ ТЧК ИЗЫСКИВАЕТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ ПРИСЛАТЬ САМОЛЕТ С СЫВОРОТКОЙ ТЧК ЖДИТЕ ДАЛЬНЕЙШИХ СООБЩЕНИЙ ТЧК

Другую телеграмму утром в понедельник Садерленд уже отправил Томпсону, в ней сообщалось, что в Анкоридже на больничном складе неожиданно обнаружилось 300 тысяч единиц противодифтерийной сыворотки.

Когда доктор Джон Брадли Бисон, главный хирург Анкориджской железнодорожной больницы, услышал об эпидемии в Номе, он сразу же направился в здание войск связи, расположенное у железнодорожных путей, и отправил телеграмму губернатору Аляски Скотту Боуну:

В МЕСТНОЙ БОЛЬНИЦЕ ИМЕЕТСЯ 300 000 ЕДИНИЦ СЫВОРОТКИ… ГРУЗ МОЖЕТ БЫТЬ ОТПРАВЛЕН ПОЕЗДОМ В НЕНАНУ… ЕСТЬ ЛИ ВОЗМОЖНОСТЬ ДОСТАВИТЬ СЫВОРОТКУ В НОМ НА ПОЧТОВЫХ СОБАЧЬИХ УПРЯЖКАХ?

Почти в то же время Министерству здравоохранения удалось разыскать 1,1 миллиона единиц сыворотки в различных больницах Западного побережья; их предполагалось отправить в Сиэтл, а оттуда на Аляску. Но единственный корабль, который можно было бы отправить на Север, «Аламеда», еще находился в плавании и должен был вернуться в порт лишь через несколько дней, в субботу 31 января. Хуже того, до порта Сьюард кораблю нужно было плыть еще шесть-семь дней, и к тому времени, когда сыворотка окажется в Номе, могло погибнуть много детей.

Имевшиеся в Анкоридже 300 тысяч единиц сыворотки можно было доставить в Ном двумя неделями раньше. Хотя для полной победы над эпидемией этого количества было недостаточно, был шанс сдержать ее распространение. Губернатор Боун попросил доктора Бисона немедленно подготовить сыворотку и отослать ее на Север поездом. За те двенадцать часов, которые поезд будет идти из Анкориджа, губернатор должен будет принять решение: отправить ли сыворотку самолетом или положиться на собак.

Доктор Бисон был на Аляске своего рода знаменитостью. Четыре года назад он отправился на вызов к пациенту-банкиру, нуждавшемуся в срочной помощи, в маленький городок Айдитарод, расположенный более чем в 500 милях от Анкориджа, и о нем писали местные газеты. Чтобы доставить доктора Бисона в поселок золотоискателей в глубинке, его по всему маршруту ждали сменные собачьи упряжки; они мчались с такой скоростью и по такому сложному рельефу, что доктора пришлось привязывать к нартам.

В одном месте лед под нартами провалился, и Бисон оказался в воде. Пытаясь освободиться, он почувствовал, что нарты перевернулись набок. Сквозь прозрачную воду он беспомощно наблюдал за своим спасением: собаки исхитрились вытащить нарты на берег. В дороге случались и другие происшествия: один погонщик отморозил пальцы на ногах, другой получил травму, и Бисону пришлось впервые в жизни управлять упряжкой.

Оглядываясь назад, он поражался тому, что сумел преодолеть весь этот путь и что пациент с запущенным туберкулезом легких был еще жив, когда он наконец добрался до цели. Единственное, что Бисон мог сделать для больного, – это доставить его в Анкоридж, где тот находился бы под круглосуточным наблюдением.

Визит Бисона к пациенту продолжался ровно месяц.

Теперь, глядя на коричневатые ампулы с сывороткой, хранившиеся на первом этаже четырехэтажной больницы Анкориджа, Бисон вспоминал каждую милю этого невыносимо холодного путешествия, каждый толчок нарт. Если груз повезут на собачьей упряжке, его надо как можно лучше упаковать. Бисон выстлал коробку ватой и уложил туда ампулы. Затем обернул ее толстым стеганым одеялом и уложил в деревянный ящик, который обмотал плотной коричневой тканью. Потом прикрепил к ткани записку, где было сказано, что ящик с сывороткой нужно согревать в течение пятнадцати минут на каждой остановке. В результате груз стал весить девять килограммов.

Бисон отнес сыворотку на железнодорожную станцию, где стоял локомотив, и передал проводнику Фрэнку Найту. Найт положил ящик в надежное место в багажном вагоне. Когда машинист дал свисток и поезд тронулся, Бисон отправил телеграмму губернатору Боуну. В ней говорилось, что сыворотка прибудет в Ненану завтра вечером, во вторник 27 января.

«Благодарю за безотлагательную помощь Ному», – ответил Боун.

В своем кабинете Скотт Боун думал о том, какое решение принять: отправить сыворотку собачьей упряжкой или самолетом. Шестидесятичетырехлетний губернатор производил впечатление добродушного и приветливого человека. Он легко заводил друзей и был человеком достаточно широких взглядов. Большую часть жизни он проработал журналистом и, продвигаясь по служебной лестнице, стал наконец редактором «Сиэтл пост интеллидженсер». Потом, в 1921 году, он недолго работал директором по рекламе в Национальном комитете республиканцев и наконец стал десятым губернатором Аляски.

Губернатор, назначаемый президентом США, должен был заниматься тяжелой и во многом неблагодарной работой. Жалованье было скромным; предыдущий губернатор однажды пожаловался, что его служебные расходы составляют десять тысяч долларов в год, на три тысячи больше, чем он зарабатывает. Многие жители Аляски были недовольны тем, что не имеют права избирать собственного лидера, а некоторые считали губернатора представителем интересов федерального правительства, вмешивающегося в местные дела.

Хотя Боун был высшим должностным лицом региона, территория которого вдвое больше Техаса, исполнительной власти у него было немного. Почти все решения, касающиеся развития Аляски, распределения средств и налогов, находились в руках конфликтующих, а порой и неинформированных бюрократов в Вашингтоне.

Почти каждое решение Боуну приходилось протаскивать через болото федеральной бюрократии, и он знал, что вопрос о доставке сыворотки может быть заволокичен. Депутат Садерленд и издатель «Ньюс-майнер» Томпсон активно пробивали идею доставки груза самолетом, но Боуну предстояло сделать ответственный выбор.

Боун был знаком с дискуссией, развернувшейся вокруг потенциальных возможностей авиации на Аляске, и был уверен, что в будущем она будет играть на этой территории важную роль. Однако он начинал сомневаться в целесообразности отправки самолета с сывороткой в Ном.

Погода была необычайно холодной. Почти неделю назад под действием арктического антициклона температура во внутренних регионах Аляски упала до самых низких за последние двадцать лет показателей. С каждым днем мороз крепчал, отнимая последнее накопленное почвой солнечное тепло.

О низких температурах сообщалось на первых полосах почти всех газет. В Фэрбенксе из-за холода внутри помещения закрылась почта. Восточнее, в районе Юкона, морозы ниже 56 градусов вынудили власти прекратить подачу воды и доставку почты в Мейо и Доусон.