Дэвид Линч - Поймать большую рыбу

Мой друг Гэри Д’Амико — мастер по спецэффектам. Он питает страсть ко всяким взрывам. Это он поднял на воздух дом в « Шоссе в никуда ». Причем вообще без специального оборудования. Я сам еще не знал, буду ли взрывать его. Руководитель производства спросил меня: «Дом-то мы будем взрывать? Что-нибудь из обстановки сохранить?» Я откликнулся: «Взрывать?» — и задумался. Затем отправился к Гэри и спросил: «Слушай, ты не хочешь кое-что разнести?» Он просто расцвел. И я объяснил, что хочу взорвать этот дом.

Гэри ответил: «Эх, жаль, что ты мне раньше не сказал. У меня нет с собой нужных материалов». Но, немного подумав, он все же согласился: «Ладно. Думаю, у нас получится». Он пошел к дому и начинил его всем, что у него было под рукой. И взрыв получился потрясающий. Если бы у Гэри был полный комплект всего необходимого, даже тогда он не был бы таким красивым. Мягкая, невесомая взрывная волна раскидала куски дома на сотни футов кругом. А затем мы дали эти кадры обратным ходом. Получилось просто гениально.

Изначально « Малхолланд Драйв » задумывался как телесериал. Мы сняли пилотную серию, и в ней не было концовки, так как предполагалось, что зрители захотят продолжения.

Впоследствии мне рассказали, что сотрудник с канала «ABC», который должен был решить судьбу нашей пилотной серии, смотрел ее в шесть утра. Пока работал телевизор, он пил кофе и параллельно разговаривал по телефону. Серия показалась ему невероятно скучной, и скоро он вообще ее выключил.

Так, слава богу, у меня появилась возможность сделать полнометражный фильм. Но ни одной идеи на тот момент у меня не было.

Мы медитируем не для того, чтобы ловить идеи. Мы просто увеличиваем пространство своего сознания и выходим свежими, полными энергии, готовыми идти и теперь уже ловить идеи.

Но в данном случае все было немного по-другому: практически в тот же день, что мне дали добро на запуск полнометражного фильма, я погрузился в медитацию и примерно через десять минут вдруг почувствовал — вот оно! В моем сознании возник ряд образов, похожий на нитку жемчуга. И они задали начало, середину и конец. Я почувствовал себя абсолютно счастливым. Но, пожалуй, это был единственный раз, когда вдохновение пришло ко мне во время медитации.

Понятия не имею, что они означают.

Для кинематографа очень важно ощущение места, потому что всех людей так или иначе влекут другие миры. Каждая история обладает своим миром, чувством и настроением. Попытка связать все эти детали воедино и создает чувство места.

Очень многое в кадре определяется светом и звуком. Звук, наполняющий комнату, помогает создать более красочный и полноценный мир.

На мой взгляд, сегодня многие декорации строятся в расчете на общий план. Но мне гораздо ближе такие, которые можно пристально рассматривать и где важна каждая деталь. Может быть, ее даже не видно в кадре, но чувство, что она там, что она присутствует, делает мир внутри фильма реальнее.

Глядя на обветшалое здание или ржавый мост, мы наблюдаем, как природа и человек стали причастны к одному делу. Если заново покрасить здание, это волшебство исчезнет. Но если предоставить все естественному ходу вещей, то видно, как человек строил, а затем природа довершила его работу, и это выглядит очень органично.

Часто такое волшебство могут позволить себе только художники-декораторы.

Я не очень-то люблю трупы, но текстура распадающейся ткани просто удивительна. Вы когда-нибудь видели разрушающееся тельце животного? Мне нравится на это смотреть, так же как на кору дерева, на крошечного жучка, на чашку кофе или на кусок пирога. Крупный план позволяет наблюдать невероятные текстуры.

Дерево — один из самых замечательных материалов. Оно бывает мягким и твердым, и каждая порода обладает особой привлекательностью, которая открывается человеку, работающему с древесиной. Запах свежеспиленной сосны погружает меня в абсолютное блаженство. Даже сосновые иголки необыкновенны. Раньше мне нравилось жевать сосновую смолу, которая просачивалась сквозь кору и застывала на поверхности. Свежая смола похожа на сироп, прилипает к пальцам так, что не отдерешь. А когда она застывает и становится похожа на старый мед, то хорошо жуется. От хвойного аромата можно сойти с ума, конечно, в хорошем смысле.

Сосна принадлежит к мягким породам дерева, которые легко обрабатываются. В молодости я много мастерил из сосны. Позже я полюбил древесину дугла-совой пихты. Когда ее лакируешь, в ней открывается поразительная глубина. Соединяя два куска дерева разных пород, можно лучше осознать их возможности и заодно овладеть другими приемами обработки. Я знал одного столяра-немца по имени Гюнтер, который никогда не пользовался электрическим оборудованием. Он приезжал с красивым деревянным ящиком, полным ручных инструментов. Я не раз наблюдал, как Гюнтер работает с древесиной дугласовой пихты. Например, он брал два бруска и своими большими, натруженными пальцами начинал затирать шов. И вдруг шов буквально исчезал. Это было какое-то чудо: отдельные куски дерева на глазах превращались в единое целое. Гюнтер был настоящим мастером.

Иногда утром, проснувшись, выпив кофе и закончив медитацию, я задумываюсь: «Так, поеду-ка я сегодня в студию, чтобы поработать над освещением». То есть у меня появляется идея, и я хорошо ее себе представляю, но чтобы реализовать эту идею, мне необходимо то, что называется обстановкой. Это может быть рабочий кабинет, мастерская художника, музыкальная студия или комната, оборудованная для записи. Но она крайне необходима, чтобы в любой момент, когда появляется идея, вы сразу могли приступить к ее реализации, не беспокоясь о помещении и инструментах.

Без подготовленной обстановки возникшее было вдохновение застаивается и протухает. А через некоторое время и вовсе исчезает. И на месте нереализованной идеи остается лишь душевная боль.

Сидя перед огнем, можно легко войти в состояние транса. Это сродни волшебству. То же чувство вызывает у меня электричество. А еще дым. И мерцающий свет.

Часто настроение фильму задают пространство и свет. И если вдруг обстановка не идеальна, стоит поработать со светом, и нужная атмосфера появится.

Свет может ощутимо изменить восприятие фильма, а иногда и характера героя.

Мне нравится, когда люди выходят из темноты.

Я не писал сценарий « Простой истории ». Из-за своей исключительной прямолинейности эта картина стала для меня чем-то вроде отклонения от пути. Но я влюбился в настроение сюжета. Оказывается, можно влюбиться в то, что уже существует, так же, как в свою идею, и основной замысел точно так же будет вести и направлять тебя.