Федор Раззаков - Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972

Ты запомни – польские мудаки евреев погнали не без наших отечественных долбоебов. Это наши долбоебы эксперимент проделывают: как оно повернется без жидов, а повернется хуже некуда, потому валить не на кого будет – раз, и еще ихних баб оплодотворять некому будет... Вот ты попомни, наши пиздорванцы с мавзолейчика наделают еще дел...»

Итак, советские власти не пошли по польскому пути – то есть не стали открывать тогда еврейскую эмиграцию (хотя Запад на это очень рассчитывал), а лишь напрочь порвали дипотношения с Израилем – и решили ограничиться лишь идеологической «вправкой мозгов» либералам. В итоге конец 60-х годов был отмечен бурной дискуссией в советских СМИ, где схлестнулись либералы-западники (сочувствующие чехословацким реформаторам деятели культуры) и державники. Дискуссия была ожесточенная, поскольку обеим сторонам казалось, что они борются за место у трона, в то время как власть, развязавшая эту дискуссию, уже давно сделала свою ставку – место у трона на ближайшие несколько лет займут державники. То есть либералы были обречены с самого начала. Но бились рьяно, поскольку всей правды тогда еще не знали.

Между тем, приняв сторону державников, власти не пошли по пути массового избиения их противников, ограничившись лишь некоторыми «зачистками» в отдельных учреждениях и критикой в прессе. Короче, «заморозки» получились избирательными. Взять тот же кинематограф, где сохранялся прежний баланс сил. Например, во главе Комитета по кинематографии продолжал оставаться русский Алексей Романов (пришел в 1963 году), а в Союзе кинематографистов СССР – еврей Лев Кулиджанов (с 1965 года). Не трогали и руководителей киношных печатных органов, хотя во время дискуссии конца 60-х годов державники и требовали, чтобы это произошло. Так, в конце 1968 годажурнал «Огонек» опубликовал письмо знаменитого актера Николая Крючкова, где тот заявлял следующее:

«Чему служит журнал „Советский экран“? На этот вопрос можно твердо ответить: в основном рекламированию зарубежных фильмов, зарубежных режиссеров и актеров, а иногда, только иногда, на страницах журнала „Советский экран“ появляются довольно невнятные заметки о советской кинематографии с определением главным образом „нравится“ или „не нравится“ тому или иному критику тот или иной советский фильм. Создается впечатление, будто журнал „Советский экран“ пишет о советских фильмах по принуждению...

Обязательно надо укрепить редакции обоих журналов (кроме «Советского экрана», речь в письме актера шла и о другом популярном журнале – «Искусство кино». – Ф. Р.) и газет людьми, которые смогут поставить эти печатные органы на службу советскому кинематографу и советским зрителям...»

Практически сразу редакция «Советского экрана» ответила на страницах своего издания популярному актеру: дескать, советскому кинематографу мы посвящаем 5/6 журнальной площади, а 1/6 часть отведена киноискусству социалистических стран и западному кинематографу. Поэтому точку зрения Крючкова редакция назвала «галлюцинацией либо намеренным искажением фактов». А чтобы это мнение не посчитали голословным, редакция привела в свою поддержку два письма своих читателей, где позиция Крючкова тоже подвергалась сомнению. При этом сколько писем пришло в поддержку позиции актера, редакция не называла и ни одно из них не приводила (хотя такие письма наверняка были, учитывая, что журнал выходил тиражом почти 2 миллиона 900 тысяч экземпляров).

Между тем в редакции прекрасно знали подноготную выступления Крючкова, только писать об этом в открытую не стали – себе дороже. Актер выступал как представитель державного лагеря и цель у него была одна – отнять у «иудейской партии» их печатные органы путем замены людей, входивших в их руководящие составы. В ту пору журнал «Советский экран» возглавлял Дмитрий Писаревский, а в редколлегию помимо него входили еще 13 человек, большая часть из которых была евреями (девять человек). Среди ее членов были: Я. Варшавский (заместитель главного редактора), В. Ревич (ответственный секретарь), В. Баскаков, Ф. Белов, Н. Богословский, Е. Габрилович, М. Калатозов, Г. Кремлев, Г. Рошаль, В. Трошкин, Б. Чирков, В. Шнейдеров, Ю. Ханютин.

Выступление Крючкова имело половинчатый успех: руководство «Советского экрана» власти не тронули, а вот в журнале «Искусство кино» перестановку руководящих кадров провели спустя полгода после выступления Крючкова. Параллельно будут сделаны перестановки и в других важных учреждениях: например, в АПН и издательстве «Искусство».

Стоит отметить, что принадлежность к еврейской нации кого-то из деятелей советской творческой и научной интеллигенции совсем не означала, что эти люди сплошь являлись приверженцами сионистской политики Израиля. Например, такие деятели, как актриса Элина Быстрицкая, академик Борис Раушенбах и другие именитые люди, были правоверными коммунистами, а некоторые из них даже входили в Советский еврейский комитет. Однако произраильская прослойка в советской интеллигентской среде все равно была значительной, и именно это особенно беспокоило руководителей страны. Ведь после молниеносной победы над арабами в 1967 годуИзраиль приобрел еще большую популярность среди своих соотечественников во всем мире. И большинство советских евреев именно тогда внезапно начали осознавать – их родина уже не СССР. Как писал в те годы Б. Орлов:

«Усилия, затраченные за последние 100 лет еврейской интеллигенцией для перевоплощения в русскую национальную форму, были поистине титаническими. Впрочем, это не принесло душевного равновесия; наоборот, заставило острее почувствовать горечь двунационального бытия. И на трагический блоковский вопрос: „Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?“ – вопрос, который для русского человека имеет, как правило, однозначный ответ, – на этот вопрос русско-еврейская интеллигенция отвечала, иногда после некоторого раздумья, – „Нет, не вместе. Рядом, до поры до времени, но не вместе!“... Обязанность – Родину не заменяет. И это оставляло еврейству руки развязанными на всех крутых поворотах российской истории».

Отметим, что победа Израиля в шестидневной войне подняла его рейтинг не только среди евреев. Выяснилось, что многие представители других религий тоже стали испытывать симпатии к этому государству. Как писал американский ученый и публицист Альфред Лилиенталь: «Ратуя за единство евреев, сионисты приобрели влияние не только среди них, но и среди христиан... Христиане-сионисты составляют немаловажный отряд этого тесно спаянного, щедро финансируемого и хорошо организованного движения...»

Напомним, что и диссидентское движение в СССР возглавлялось в основном евреями, у которых имелись многочисленные сторонники в среде советской творческой интеллигенции нееврейского происхождения. Они симпатизировали евреям из чувства солидарности: именно потому, что их преследовала власть. Поэтому, когда в октябре 1968 годасоветский суд приговорил нескольких диссидентов к тюремным срокам за демонстрацию на Красной площади, направленную против ввода советских войск в Чехословакию, среди киношников оказалась масса сочувствующих приговоренным, о чем наглядно свидетельствовали рапорты осведомителей КГБ.