Михаил Ботунов - Невидимое оружие ГРУ

Она вспомнила русскую пословицу. Кто-то из ее друзей в Москве, то ли Николай Шичков, который обучал ее азам радиодела, то ли Наташа Звонарева, сказал однажды: знать бы, где упасть, соломки бы подстелить. Выходит, в этот раз она успела подстелить соломку.

Но, как говорят, береженого Бог бережет. Уже на следующий день она увезла передатчик в другое место, в горы, к знакомому крестьянину.

Швейцария была третьей командировкой советской разведчицы Гамбургер, или «Сони», как ее звали в Центре.

Этот псевдоним ей придумал Рихард Зорге. Впервые они встретились в Китае, куда «Соня» вместе с мужем, архитектором Ральфом, приехала из Германии. Уезжая из Берлина, она в кругу друзей сказала, что не хотела бы сидеть без дела в доме. Откровенно говоря, сказала и забыла. Но однажды вечером в их квартире в Шанхае появится гость: высокий человек с густыми вьющимися волосами. Он умел к себе расположить. Это был Зорге. Тогда он и напомнил «Соне» ее берлинский разговор.

Многого она тогда не знала да и не могла знать. Но кое-что Рихард объяснил, в том числе и об опасности, которая подстерегала ее, если согласится на сотрудничество. Она согласилась.

Гостеприимный дом «Сони» должен был стать домом встреч нужных людей. Сложность состояла в том, что она еще не обзавелась собственной квартирой и жила с мужем у земляка-немца, представителя одного из германских концернов в Шанхае. Но «Соню» это не смущало. И хозяин, и муж были рады новым друзьям, хотя никто из них и не подозревал, что это за связи и куда они ведут.

Нередко случалось так: внизу устраиваются гости, звучит музыка, хозяйка старается никого не обойти вниманием, а в комнате наверху Зорге встречается со своими помощниками. Вскоре «Соня» начинает понимать: приемы гостей не спасут положение. Надо разнообразить легализацию тайных свиданий. Но как? Она ищет выход, однако выбор не так широк. И надо быть предельно осторожной. Шанхайская охранка жестока до изуверства. Головы шпионов для устрашения на кольях выставляют у городской стены.

Подсказку дает сама жизнь. Как-то за чаепитием жена американского представителя фирмы «Симменс» Зауэра, которая родилась в Китае, рассказала историю. Однажды в провинции ее с удивлением спросили: «Вы говорите по-китайски, а ваш муж знает всего три слова. Давно ли он живет в Китае?» — «Тридцать лет», — ответила госпожа Зауэр. «Тридцать лет? — удивились крестьяне. — Значит, за десять лет он выучивал одно слово?»

«Соню» осенило. Вот оно, прикрытие их разведработы. Муж поддержал и дал добро на изучение супругой китайского языка. Теперь под видом преподавателей китайского в дом приходили нужные Зорге люди. Позже, уже в Москве, она узнает, сколь высокую оценку ее явочной квартире дал «Рамзай».

Она покинула Шанхай в 1935 году.

А дальше была Москва — столица ее второй родины. Здесь «Соня» прошла полную подготовку по программе радиста, освоила оперативную работу, изучила основы радиотехники, приемы передачи азбуки Морзе и даже обучилась конструированию двухкаскадных передатчиков.

Ее московская радиоподготовка даст о себе знать уже в следующей командировке в Польше, и особенно в Швейцарии, перед войной, когда резидентура Шандора Радо с ценнейшими материалами останется, по сути, без радиста. Вот тогда «Соня» на своем передатчике и сообщит в Центр: «Директору. По данным, полученным от швейцарского офицера разведки, Германия сейчас имеет на Востоке 150 дивизий. По его мнению, наступление Германии начнется в конце мая».

Но до этого сообщения было еще далеко.

1936 год. В Польше жить трудно. Каждые десять дней надо получать разрешение на пребывание в стране. Но даже в этих условиях «Соня» пытается наладить связи с полезными для разведки людьми.

Вскоре по приказу Центра она переезжает в Данциг. Обстановка в «польском коридоре» осложнялась: фашисты здесь закреплялись. Работа требовала большой осторожности и мужества, и наша разведчица с ней справлялась. Она самостоятельно собрала передатчик, приобрела на местном радиорынке приемник и передавала информацию в Центр.

За успешную работу в Польше «Соня» была награждена орденом Красного Знамени № 944. Награду в Кремле ей вручил сам Председатель Всесоюзного Центрального Исполнительного Комитета, формальный президент страны Михаил Иванович Калинин.

В 1938 году по решению Центра «Соня» едет в Швейцарию. Едет кружным путем, чтобы запутать след. И вот она, состоятельная, беззаботная дама с двумя детьми и няней, останавливается в Женеве. Вновь вхождение в обстановку, поиск знакомых, налаживание связей, сборка своими руками радиопередатчика. 28 октября 1938 года «Соня» передала первую радиограмму в Центр. На центральном радиоузле Разведуправления ее знали как корреспондента «Жмеринка».

Рассказывает ветеран спецрадиосвязи ГРУ К. Покровский:

«Всех радиооператоров центрального радиоузла военной разведки предупредили: корреспонденту «Жмеринка» максимум внимания. Чтобы ускорить его обнаружение и в эфире долго не держать, одновременно три оператора сели за разные радиоприемники.

В условленное время все трое обнаружили немного сбивчивый от волнения сигнал. Потом новичок передал шифрованную радиограмму и исчез.

Появления «Жмеринки» и шифровки в Москве ждали с нетерпением. Удастся ли «Соне» внедриться вместе с детьми в чуждой стране? Позволят ли обстоятельства установить прямые связи с теми, кто владел разведданными, крайне важными в предвоенные годы для Советского Союза? И главное, — как справится она с радиостанцией и организацией радиосвязи с Москвой? Этот вопрос больше всех волновал бывшего радиста Балтфлота, а позднее полковника Н. Шечкова, первого наставника «Сони». Все-таки у нее как у разведчика-радиста было маловато опыта.

К счастью, все получилось. «Соня» вышла в эфир и сообщила: «Группа разведчиков действует, их донесения передаются в резидентуру «Дора» для обощения».

А условия работы, даже в такой нейтральной стране, как Швейцария, становились все более сложными. Пришло сообщение: решением правительства выход в эфир радиолюбителям запрещен. Неужто придется замолчать? Нет, об этом не могло быть и речи. И «Соня» вместе со своими помощниками, «Джоном» и «Джимом», которых сама завербовала и обучила радиоделу, ищет выход. Рассредоточены тайники, предельно сокращены сроки пребывания в эфире, радиопередатчик кочует по всей округе — и шифрограммы продолжают идти в Центр.

С началом Второй мировой войны в Европе многие резидентуры Разведуправления остаются без связи. Впоследствии известный советский разведчик Шандор Радо в своих воспоминаниях напишет: «Моя раздведгруппа с началом Второй мировой войны оказалась в тяжелом положении. Швейцария наглухо перекрыла свои границы, почтой, как мы делали раньше, добытую информацию не перешлешь. Что предпринять? Каким каналом связи воспользоваться? У нас был радиопередатчик, его разрешалось расконсервировать при крайней необходимости. Такой момент настал. Но беда была в том, что группа не имела ни радиста, ни шифра, ни программы радиосвязи. Я нервничал, удивлялся молчанию Центра. В военное время остаться без связи!