Дерек Шэрон - Меня зовут Лон…Я вам нравлюсь ?»

Все, кто работает в ГоГо клубах, это чьи-то сестры, матери, дочери и иногда даже «жены». Мои сестры были благодарны мне за каждый бат, который я им высылала, чтобы они могли посещать школу, хорошо питаться и прилично одеваться. У меня также был брат, который интересовался моим здоровьем только для того, чтобы быть уверенным, что я смогу еще работать и посылать ему деньги через маму.

Девочки, с которыми я вместе работала, находились в таком же положении, как и я. Они поддерживали своих матерей и отцов, сестер и братьев, детей и многих других членов семьи. В провинциях, не существует разделения между непосредственно членами семьи и близкими родственниками. Близкие родственники — это тоже семья. Каждый, кто хоть немного принадлежит семье, где «девочка зарабатывает деньги», тоже получает свою долю от ее заработков — ради которых она приносит себя в жертву. Близкие родственники становятся сразу близкими членами семьи, как только в нее начинают течь деньги. В семье, в лучшем случае всегда кто-нибудь будет с благодарностью принимать деньги, но и кое-кто будет недоволен полученным. Нам также приходится поддерживать членов семьи, ставших инвалидами из-за отсутствия медицинской помощи или недоступных в нашей общине вакцин. Чаще всего, вакцины распродаются местными органами власти, вместо того, чтобы распределяться среди неимущих.

Обманывать обе стороны.

Две стороны, которые барная девочка должна научиться обманывать, — это ее семья и ее клиенты. В редких случаях, когда мне попадался приятный молодой человек и я хотела остаться с ним надолго, мне приходилось думать о том, что подумает моя мама насчет моего желания. Ни один мужчина не должен был лишать ее тех заработков, что я получала в ГоГо клубе и которых я могла лишиться, оставаясь с ним на долгосрочной основе. Моей маме нужно было, чтобы я продолжала отсылать постоянную сумму денег домой, день за днем, «в любую погоду», независимо от того, с кем я была.

Для нее не имело значения, получала ли я удовольствие от длительных отношений или работала проституткой. К тому же, молодые мужчины чаще искали себе подружек, чем барных девочек с сосущими из них соки матерями. Я не могла оставаться с мужчинами, потому что мама начинала изводить меня вопросами о деньгах, которые привыкла получать от меня. Она была заинтересована только в том, чтобы я исправно утоляла ее ненасытную жажду к деньгам и вещам, которые позволяли ей приобрести уважение.

Взгляд на секс-туристов.

Клиенты, которые гуляют по Патпонгу, Нана Плазе, Сой Ковбой и пляжу Паттайи с карманами полными денег и их сравнение с нами. Некоторые из них вальяжно размахивают деньгами и кредитными карточками, в тщетных попытках заглушить свое чувство неполноценности и набить себе цену. Мои клиенты говорили мне, что хотя они видят целую кучу «маленьких смуглых шлюшек» готовых ради денег на любые унизительные и отвратительные сексуальные акты, им все равно хочется «приподнять» свой престиж с помощью денег. Им все равно нужно «покичиться» перед проституткой. Их неадекватное поведение просто не поддается объяснению. Клиенты видят всего лишь 20 $ шлюх, а не девушек, пытающихся накормить свои семьи.

Тем девочкам, кто работают в индустрии секс-услуг, часто приходится спать с мужчинами, которые деньгами повышают свой «неадекватный» статус, и верят, что мы ни на что другое не способны. Поэтому, мы часто видели неадекватное поведение и сразу определяем его. Некоторым клиентам вообще-то требуется психиатрическая помощь, другие — очень редко, довольно приятны и проявляют живое участие к нашему положению.

Были случаи, когда мне приходилось ходить с мужчинами, с которыми мне было совсем неприятно находиться. Один раз, один клиент был особенно омерзителен и назвал меня рисовым мусором. В его глазах я ценилась настолько низко, что я даже не стоила минимальной цены за рис в 5 бат (12 центов). Я думаю, что в детстве он питался не из материнской груди. Он и многие другие мужчины относятся к нам загорелым барным девочкам как к МСМС (маленькие смуглые машины для секса), LBFN (Little Brown Fucking Machines). Нам, девочкам из нищих деревень самого нищего региона страны, приходится уезжать из своих трущоб, чтобы спать с этими пьяными, омерзительными телами, с которыми ни одна западная женщина даже не подумает разговаривать и они еще придумывают оскорбительные клички нам — и потом они же называют нас обманщицами и воришками, когда мы просим их дать нам денег, чтобы выполнить свой долг перед семьями. Мы терпим все это, чтобы наши сестры могли ходить в школы, оплачием семейные долги и отчаянно пытаемся выбраться из той «дыры», в которой родились. Лишь немногие туристы отличаются, но по большей части, мужчины, прибывающие в Юго-Восточную Азию в поисках секса, имеют не меньше проблем, чем мы, прибывая из своих нищих деревень.

Взгляд на барных девочек и девочек ГоГо клубов.

Вся правда в том, что барные девочки видят не людей, а деньги. В основном мы жалуемся на то, что клиенты презрительно воспринимают нас. На короткое время они могут увлечься нами, или даже эта симпатия может продлиться на длительный период времени, но неважно сколько денег они нам платят или как долго остаются с нами — порой годами, они все равно нас не будут уважать. Мы всего лишь машины для секса или их сексуальные игрушки или в лучшем случае наложницы. Болезненным осознанием этого является факт, что раз нам платят, то мы всего лишь товар. Но работа проститутки не защищает ее от болезненных переживаний по этому поводу. Мы хотим, чтобы нас тоже воспринимали как людей. Ни таец, ни мужчина из Исарна, ни мужской член семьи не воспринимает нас как равных. Мы ценим то, как фаранги платят нам и то, как некоторые из них заботятся о нашем благосостоянии, но лишь некоторые из них расценивают нас как людей, и еще меньше, как равных.

Поскольку наши клиенты не видят в нас людей, то они же не понимают, что мы «заложники» финансовой системы в нашей стране. Во время отдыха фаранги тратят в день столько, сколько большинство тайских женщин зарабатывают в месяц — вытирая столы, шья одежду или работая в отеле на ресепшн. Лишь немногие в моей стране могут зарабатывать 200 $ без образования в колледже, которое недоступно большинству в Исарне. (свежеиспеченный доктор по медицине получает рабочее место за 200 $). Некоторые из нас тратят деньги на сотовые телефоны, золото и алкоголь, но многие посылают деньги домой, чтобы удовлетворить аппетиты семьи, и некоторые не тратят деньги ни на то, ни на другое. Многие наши крестьянские семьи в Исарне живут в глубокой нищете. Они занимают деньги по 15 % в месяц и выше, намного выше и потом медленно увязают в долгах. Вот что толкает многих девочек на работу в Бангкоке и Паттайе. Их семьи занимают деньги, чтобы справиться с последствиями плохого урожая или заплатить за потребительские товары — включая мотобайки и выпивку, выплату долга продавцу удобрений и даже за игру в правительственную лотерею. Тайцы занимают деньги, когда верят, что знают, что им попадется счастливый номер. Почему они в это верят? Ну потому что увидели сон или потому что им так сказал монах — после того как получил монетку в знак благодарности. Все это покупается на занятые деньги и на все капают проценты.