Джон Толкиен - Осанвэ-кента

И кто скажет с уверенностью, что, останься Мэлькор в оковах, случилось бы меньше зла? Даже умаленная, мощь Мэлькора за пределами наших представлений. Hо губительная вспышка его отчаяния — не самое худшее из того, что могло бы произойти. Он был освобожден согласно обещанию Манвэ. Если бы Манвэ нарушил свое обещание ради собственных целей, пусть даже имея в виду лишь «благо», он сделал бы шаг вслед за Мэлькором. Это опасный шаг. В тот же час сим деянием он бы перестал быть наместником Единого, сделавшись всего лишь королем, который получил преимущество перед противником, захватив его силой. Случилось ли бы тогда то, что произошло? Или же Старший Король утратил бы свою честь, а мы, может быть, оказались бы в мире, раздираемом двумя владыками, борющимися за трон? В одном можем мы, дети, наделенной малой силой, быть уверены: любой из Валар мог бы пойти путем Мэлькора и сделаться подобным ему, но одного довольно.

Здесь «нира» («воля» как возможность или способность), поскольку минимальное требование то, чтобы эта способность не использовалась для отказа; действие или акт воли — «нирмэ», как «санвэ» (мышление или мысль) — действие или акт «сама», разума.

Он может, занятый размышлением, не обратить на это внимание; он может быть «обращен к Эру»; он может быть вовлечен в «обмен мыслей» с кем-то третьим. Пэнголод говорит: «Лишь великие разумы способны беседовать с более чем одним собеседником одновременно; несколько умов могут совещаться, но выступать они могут лишь по очереди, покуда остальные слушают».

«Hи один разум, однако, не может закрыться от Эру: ни от его взгляда, ни от его послания. Последнее разум может не принять во внимание, но не может сказать, что не знал о нем».

Пэнголод добавляет: «Иные говорят, что Манвэ, по особой милости Королю, все же может отчасти воспринимать Эру; другие (что более вероятно) говорят, что он ближе всех к Эру, и Эру всегда выслушает его и ему ответит».

Здесь Пэнголод прибавляет длинное примечание относительно того, как Валар обращаются с хроа. Если коротко, то Пэнголод говорит, что хотя исходно хроа пользовались как «облачением», оно имеет склонность доходить до степени «воплощения», в особенности когда речь идет о меньших из них, о Майар. «Сказано, что чем дольше и чаще используется одно и то же хроа, тем сильнее узы привычки и тем меньше „облаченный“ желает расстаться с ним. Точно так же как одеяние может перестать быть нарядом и становится (как о том говорится на языках Эльфов и Людей) привычной ежедневной одеждой. Или как бывает, когда Эльфы и Люди носят одежду, чтобы уменьшить действие холода или жары, и из-за этого укрытое одеждой тело делается само по себе более чувствительным к холоду или жаре». Пэнголод также ссылается на мнение, что если «дух» (то есть один из тех, кто не наделен телом от сотворения) пользуется хроа ради достижения своих личных целей или же, более того, ради наслаждения телесными способностями, то ему становится все труднее и труднее действовать без хроа. Сильнее всего привязывает то, что в Воплощенных имеет отношение к собственной жизни хроа — к размножению и питанию. Так, связывают еда и питье, но не восхищение красотой звуков и форм. Сильнее всего связывает зачатие либо порождение.

«Мы не знаем, какие „аксани“ (законы либо правила, исходящие непосредственно от Эру) были в этой связи наложены на Валар сообразно их положению, но кажется ясным, что не было никакого „аксан“ против подобного. Тем не менее, есть „аксан“ или, быть может, неизбежное следствие, что, если таковое происходит, то дух должен оставаться в теле, которое „одел“, разделяя все нужды Воплощенных. Единственный случай, о котором ведомо из историй Эльдар — это Мэлиан, что стала супругой короля Элу-тингола. Это, без сомнения, не зло и не было сделано против воли Эру, и хотя привело к скорби, но обогатило и Эльфов, и Людей.

Великие Валар сего не совершают: они не порождают, не едят и не пьют ничего кроме возвышенного „асари“ — в знак их владычества и пребывания в Арде и ради благословения пищи Детей. Из всех Великих Мэлькор единственный был под конец связан телесным видом; но это произошло оттого, что он пользовался телом ради своей цели — стать Владыкой Воплощенных и из-за того великого зла, которое творил в видимом облике. Он также расточил свои врожденные силы, управляя слугами и пособниками, и потому сделался под конец сам по себе, лишенный их поддержки, маломощным созданием, пожираемым ненавистью и неспособным вырваться из того состояния, в которое впал.

Даже своим видимым обликом не мог он более управлять, и мерзостность его не могла более пребывать скрытой, но являла зло его духа. Тоже самое происходило и с величайшими из его слуг, как видим мы в позднейшие — нынешние — дни: они связаны обличьем собственных злодеяний, и если тела их были отняты у них либо разрушены, то они пребывали в ничтожестве, пока не строили себе подобие прежнего обиталища и с его помощью продолжали следовать недобрыми путями, в коих закоснели». (Здесь Пэнголод очевидным образом имеет в виду Саурона, после подъема которого Пэнголод бежал, наконец, из Средиземья. Hо первое разрушение телесного обличья Саурона упомянуто в преданиях Древних Дней, в «Лэ о Лэйтиан»).

Здесь Пэнголод развивает (хотя это и не обязательно для его доказательств) тему «прозрения». Hикакой разум, как утверждает Пэнголод, не знает того, что не в нем. Разуму принадлежит то, что он знает по опыту, хотя в случае Воплощенных, зависящих от орудий хроа, кое-что может быть «забыто» или быть в данный момент недоступно припоминанию. Hо в нем нет ничего о «будущем», ибо разум не видел того и не может увидеть — то есть, разум, существующий во времени. Такой разум может узнать о будущем только от другого разума, который видел будущее. Это значит — в конечном счете только от Эру или через посредство такого разума, который видел в Эру некую часть Его замысла (это Айнур, что ныне Валар в Эа). Таким образом, Воплощенный может знать нечто о будущем только из наставлений, полученных от Валар, или из откровения, снизошедшего непосредственно от Эру. Hо любой разум — Валар или Воплощенных — может выводить из причин то, что произойдет или может произойти. Однако это не «прозрение», хотя и может быть яснее и точнее, нежели проблески прозрения. Или даже в том случае, если оно привиделось во сне, что также часто может оказаться средством, коим «прозрение» является разуму.

Умы, что обладают огромными знаниями о прошлом, настоящем и природе Эа, могут предсказывать с огромной точностью, и чем ближе будущее, тем точнее предсказание (всегда памятуя, однако, о свободе Эру). Посему много из того, что небрежная речь именует «прозрением», — не более, чем догадка мудрого. И даже оно получено — как предупреждение или наставление — от Валар, оно все равно может быть догадкой, как, впрочем, и «прозрением», полученным из вторых рук.