Сергей Крившенко - Плавать по морю необходимо

Русская документальная маринистика, посвященная дальневосточной теме, — заметная часть всей нашей отечественной маринистики.

Русская маринистика развивалась как бы по двум ветвям, по двум линиям. Одна ветвь — это «чистая» беллетристика, связанная с романтизацией вымышленных героев, началом своим имевшая повесть безымянного автора «О российском матросе Василии Кориотском…» Другая ветвь — это чисто документальная маринистика, начиная с записок мореходов вплоть до очерковой прозы Гончарова и Станюковича. В этом русле — очерковые произведения историографа российского флота Н.А. Бестужева («Рассказы и повести старого моряка», «Морские сцены», «Крушение российского военного брига „Фальк“»), рассказы В. Даля «Матросские досуги», повесть «Мичман Поцелуев», содержащая автобиографические подробности из жизни самого автора, отдавшего семь лет флотской жизни (кадет Морского корпуса, а затем офицер). Кстати, нелишне напомнить, что в «Толковом словаре живого великорусского языка» Даля запечатлена флотская жизнь, увиденная и услышанная автором. Это целая тема… Сюда же относятся «Записки русского офицера во время путешествия вокруг света» А. Бутакова, «Воспоминания на флоте» Павла Свиньина, «Письма об Америке» Н.Славинского, «Письма из кругосветного плавания» Н. Никидирова и др.

В противоборстве и взаимообогащении различных стилевых тенденций, прежде всего романтической и реалистической, в русской маринистике набирала силу ветвь, связанная с изображением жизни, быта, психологии моряка. В критике отмечено, что в зарубежной маринистике, в творчестве Д. Дефо, В. Скотта, В. Гюго, Э. Сю, Ф. Купера, Ф. Мариетта морская тема давно приобрела форму повествования о жизни и быте моряков. И это делало ее по-особому привлекательной, да и сюжет, как правило, был острозанимательным. Русская маринистика не повторяла характерные особенности зарубежной маринистики с ее увлеченностью авантюристическим сюжетом, обязательным образом корсаров, «морских волков» и подобных персонажей, которые, как известно, «играли свою роль в утверждении колониальной экспансионистской политики западных держав. В развитии этой второй линии русской морской прозы появился характерный для нашей литературы гуманизм, чистота нравственного идеала» [120] Вильчинский В.П. Русские писатели-маринисты. 1966. С. 9–10. .

Вызревание реалистического начала в русской маринистике связано с утверждением нового метода отображения героического в жизни. Уже в творчестве Бестужева-Марлинского были сделаны наметки реалистического изображения моряков. И там, где он отходил от риторики, появились произведения, отличающиеся правдой жизни. Такова повесть «Мореход Никитин» (1834) — о мужестве простых русских людей. «В этом произведении, — писал М.Б. Храпченко, — Марлинскому прекрасно удалось показать героизм русского человека, побеждающего врагов и бесстрашием своих действий, и умом, сметкой». Героические мотивы, по его словам, «выразительно выступают и в повести „Лейтенант Белозор“ (1831), изображающей действия русских моряков в период войны с Наполеоном» [121] Храпченко М.Б. Собр. соч. Т.1. М., 1960. С. 67. . Кстати, В.Г. Белинский, остро критиковавший «отвлеченные и безличные олицетворения бешеных страстей романтических натур» повестей Марлинского, более снисходительно оценил именно эти рассказы, написанные «без особых претензий», отметил в них «забавные матросские разговоры». В дальнейшем русская проза, не без влияния Белинского, преодолевает ложно-романтическую риторику, движется к правде психологического постижения характера. Наступал период «натуральной прозы».

Так уж получилось, что изображение морской жизни в творчестве Гончарова и Станюковича оказалось тесно связанным с дальневосточной темой, с героикой освоения Дальнего Востока, Тихого океана. Во многих работах о творчестве писателей говорится об этом мимоходом. А между тем знакомство с дальневосточной страницей жизни русского народа, далеко незаурядным, необычным специфическим жизненным материалом, имело значение для развития творчества Гончарова и Станюковича, в частности, не отвлеченное значение имеет проблема героического начала в книге «Фрегат „Паллада“» Гончарова. Почему мы подчеркиваем это? Некоторые исследователи издавна утверждают, что у Гончарова в его «Фрегате» отсутствует героическое начало. Другие робко оспаривают это утверждение, но при этом дальневосточные страницы «Фрегата» остаются за бортом спора. А проблему эту, на наш взгляд, нельзя решить в полном объеме без учета дальневосточных страниц, без учета наблюдений и размышлений автора «Фрегата» о героях освоения Сибири и Дальнего Востока, Сибирской Руси…

Это была эпоха, когда рушились устои крепостничества, складывались буржуазные отношения. Лопахины подбирались к «вишневому саду». «Ему была бы выгода — радехонек усадьбы изводить» (Некрасов). Россия вошла в зону первого революционного кризиса. Возникали разные пути его решения. Крестьянские бунты нарастали. Для власть имущих стало ясно, что лучше освободить сверху, чем ждать, пока свергнут снизу. Крестьян освободили, но без земли. Революционные демократы считали, что реформа была половинчатой, что выиграли от нее помещики. Народный поэт Некрасов отвечал на этот вопрос своими стихами. Его странствующие мужики, «крестьяне добродушные», выслушав исповедь помещика Гаврилы Афанасьича Оболта-Оболдуева, лишившегося своих привилегий, сочувственно констатировали: «Порвалась цепь великая, порвалась-раскололася: одним концом по барину, другим по мужику…» Борьба за землю, за волю, за счастливую долю продолжалась. Многие крестьянские семьи, влекомые мечтой о свободной земле, уходили на окраины России, особенно на Дальний Восток. На Россию зарились со стороны, стремясь оттеснить ее от морей. Слабость царского самодержавия обнаружилась особенно в пору Крымской войны, когда объединенные силы Турции, Англии и Франции обрушились на южные границы России. Несмотря на мужество и героизм русских солдат и матросов, оккупанты после усиленной осады взяли русский город Севастополь. Так Запад еще раз попытался поставить Россию на колени. Кстати, не забудем, что в эти же годы на противоположном берегу Тихого океана, в Америке, разразилась настоящая гражданская война между Севером и Югом, только в 1865 году в результате кровавых сражений было повержено рабство. Художественное свидетельство тому — роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром». Русские моряки окажутся и свидетелями, и участниками этих событий на американском берегу: они помогали северянам завоевать свободу.