Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 4

Но еще большее осложение с кн. Андрониковым произошло в вопросе о назначении Драгомирецкого. Драгомирецкий — выходец из Галиции; он был одним из старейших служащих департамента духовных дел иностранных исповеданий, знал хорошо департамент и его дела, был исполнителен, умел всегда сохранить свое служебное доминирующее положение в департаменте при многих директорах с различными характерами и взглядами, в том числе и при Менкине, который даже и не знал об обиде, нанесенной им Драгомирецкому в деле юбилея последнего; был конспиративен, но давал понять сослуживцам о своих влиятельных знакомствах и любовью своих подчиненных и сослуживцев не пользовался. С кн. Андрониковым Драгомирецкий был связан узами давних отношений; от него кн. Андроников знал многое из жизни министерства внутренних дел и высших чинов министерства, он же был правой рукой князя во всех делах последнего и составлял князю его записки, о коих я упоминал раньше. Поэтому понятно было, а мне, как знавшему эти отношения, в особенности, желание кн. Андроникова дать служебное движение Драгомирецкому; при этом кн. Андроников просил о назначении Драгомирецкого на вакантную должность вице-директора, с поручением Драгомирецкому немедленно же вступить, после ухода Менкина, в отправление обязанностей директора. Кн. Андроников, как я думаю, лелеял надежду, что деловитость Драгомирецкого, а затем и влияние его, князя, помогут назначению Драгомирецкого впоследствии на пост директора этого департамента; поэтому князь особенно настойчиво торопил А. Н. Хвостова с этим назначением. А. Н. Хвостов в моем присутствии обещал ему исполнить эту просьбу, и мы уже поздравили Драгомирецкого на квартире кн. Андроникова с этим назначением.

Однако приехавший затем, по нашему телеграфному вызову, в Петроград Петкевич нарушил все планы кн. Андроникова. Когда кн. Андроников узнал от Драгомирецкого о составлении всеподданнейшего доклада по поводу назначения Петкевича директором департамента духовных дел иностранных исповеданий, то высказал А. Н. Хвостову, повидимому, со слов того же Драгомирецкого несколько соображений против Петкевича; но увидев, что последний близок не только А. Н. Хвостову, но и семье дяди А. Н. Хвостова, князь с этим назначением должен был примириться и только настаивал на скорейшем назначении Драгомирецкого. На одном из этих соображений и я также останавливал внимание А. Н. Хвостова, когда А. Н. Хвостов мне заявил о своем желании назначить Петкевича на эту должность, — это то, что Петкевич в молодости переменил несколько вероисповеданий: родившись в католической семье, он перешел в лютеранство, а затем уже, будучи в лицее, в православие. Поэтому я рекомендовал А. Н. Хвостову Петкевича, который хорошо знал крестьянский вопрос, как по службе своей во 2 департаменте сената, а затем по должности в Ковенской губернии мирового посредника, предводителя дворянства и председателя съезда мировых посредников, а впоследствии непременного члена губернского присутствия, назначить на должность управляющего земским отделом, которая предстояла к открытию, в виду желания Литвинова уйти в сенат. Но А. Н. Хвостов, предложил [*] Стран. 213, сн. 10 стр. «предложил», надо: «предположил». провести ряд работ законодательного характера по департаменту духовных дел иностранных исповеданий по реформе лютеранских немецких приходов и др., я, зная работоспособность Петкевича, остался при своем первоначальном решении. Когда же Петкевич познакомился с чинами департамента, из которых он некоторых и ранее знал, с обстановкой взаимных отношений служащих в департаменте и получил от меня ближайшие сведения о Драгомирецком и его роли при кн. Андроникове, то он начал настойчиво просить А. Н. Хвостова устроить Драгомирецкого иначе, но дать ему, Петкевичу, возможность выбрать из состава служащих более отвечающего его требованиям вице-директора как его ближайшего сотрудника и остановил свой выбор на двух: Петрове (впоследствии назначенном при мне членом совета, а потом сенатором, брате одного из воспитателей наследника) и Тарановском, моем сослуживце по виленскому генерал-губернаторскому управлению, которого знал и Петкевич, также служивший в пределах этого генерал-губернаторства. В виду этого было предположено назначить Драгомирецкого, занимавшего должность V класса, на должность IV класса или чиновником особых поручений или членом совета, по его выбору, и увеличить ему из сумм департамента содержание и таким путем, хорошо его устроив, устранить его из департамента духовных дел иностранных исповеданий.

Когда об этом А. Н. Хвостов сказал приехавшему к нему на квартиру кн. Андроникову, то тот так разволновался, что с ним сделался истерический припадок. Он начал упрекать А. Н. Хвостова, а заочно и меня, в том, что мы нарушаем наш контракт с ним, и стал угрожать тем, что он расшифрует все наши планы Распутину, А. А. Вырубовой и Воейкову и, несмотря на успокаивание его Хвостовым, холодно простившись с ним, уехал. Тогда в свою очередь встревожился и А. Н. Хвостов; немедленно попросив меня по телефону приехать к нему, А. Н. Хвостов, когда я вошел к нему, рассказал мне в подробностях, что произошло у него с князем, и поручил мне этот инцидент как-нибудь уладить. Я поехал к князю. Действительно, я до того времени никогда не видел его в таком состоянии, как я его застал. Князь был сильно задет, повторил мне те же упреки, указал на свои заслуги не только в деле нашего назначения, но и в осуществлении всех наших планов, и хотя я ему доказывал, что наше предложение Драгомирецкому должно более устраивать последнего и в служебном (должность вице-директора V класса) и в материальном, отношениях, но князь на этот раз был неподатлив и только на другой день, когда я снова посетил его, получив от А. Н. Хвостова директивы согласиться на требования князя и ему об этом сказал, состоялось наше примирение, обрисовавшее характер князя. Для меня и теперь не ясно, какие мотивы были у Драгомирецкого при отказе от наших во всех отношениях его устраивавших предложений, заставившие его давить в этом направлении на князя, проявившего в этом деле такую особую настойчивость.

Этот инцидент показал А. Н. Хвостову, поскольку надо считаться с кн. Андрониковым в тех случаях, когда он чего-либо настойчиво добивается, и, поэтому, Хвостов при первом же свидании с князем наружно постарался сгладить взаимный осадок горечи. Назначение Драгомирецкого последовало немедленно и, в виду отъезда Петкевича в Воронеж для перевезения семьи, Драгомирецкому был сейчас же дан ордер на управление департаментом но, чтоб не обидеть старейшего чиновника по департаменту, во всех отношениях достойного человека Петрова, было испрошено в скорости назначение последнего на должность члена совета. Я не буду говорить об отношениях затем Драгомирецкого к его двум конкурентам, выставленным Петкевичем и мною поддерживаемым; но скажу только, что кн. Андроников с этого времени, пользуясь сведениями Драгомирецкого, наружно установившего корректные отношения с Петкевичем, все время и после нашего ухода при Штюрмере и Протопопове относился критически к деятельности Петкевича вплоть до внезапного удаления Петкевича от должности при Протопопове, который, несмотря на мои просьбы, мне не сказал о причине ухода Петкевича и, назначив директором своего старого знакомого члена совета Харламова, дал, исключительно только по моему ходатайству, сверхштатную должность IV класса Петкевичу, хотевшему снова вернуться в провинцию на должность губернатора.