Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 4

В дальнейшем ходе событий зимой 1916 года Васильеву пришлось пережить тяжелое горе — потерять на войне своего любимого сына, мужественно погибшего при стычке с германцами; когда же императрица, соболезнуя его горю, предложила ему устроить остальных сыновей, также находящихся в боевых частях войск, в тыловых учреждениях, он отказался от этой милости, вверив, как он мне сам передавал, судьбу своих детей в руки промысла божьего. Свой взгляд на Распутина он и мне сообщал и при этом передал мне один искренний [*] Стран. 297, сн. 13 стр. «искренний», надо: «интересный». эпизод, происшедший за семейным высочайшим столом.

Наследник цесаревич спросил Васильева: «Правда, что Григорий Ефимович (Распутин) — святой человек?» Тогда его величество, ничего не ответив наследнику, обращаясь к отцу Александру, попросил его ответить на этот вопрос наследнику, причем отец Александр заметил, как пытливо на него смотрела императрица, не спуская с него взгляда во время его ответа. Боюсь быть неточным, но, насколько отец Александр, понимая всю щекотливость своего положения, не давая прямого ответа, объяснил наследнику, какие требования предъявляет завет спасителя и священное писание каждому, кто искренно желает угодить богу. Государь после этого встал из-за стола, и разговор на этом оборвался.

[Недовольные петроградским градоначальником кн. Оболенским Вырубова, Воейков и Распутин выдвигают кандидатуру Спиридовича. Соглашение с кн. Оболенским. Выдача Спиридовичу из секретного фонда 10 тыс. руб. на издание книги о революционном движении в России. Сближение Белецкого со Спиридовичем и содействие знакомству Спиридовича с Протопоповым. Примирение Распутина с кн. Оболенским. Окончательный уход кн. Оболенского.]

Теми же побуждениями личного характера следует объяснить отношение к петроградскому градоначальнику кн. Оболенскому. С первых же дней нашего вступления в должность А. А. Вырубова начала разговоры о кн. Оболенском. Вначале она жаловалась на супругу кн. Оболенского, круг знакомых которой ограничивался сферой малосветских гостиных, будирующих против государыни и А. А. Вырубовой из-за их отношения к Распутину; я думал, что эти данные и не обходили А. А. Вырубовой, почему я передал ей некоторые сведения, имевшиеся у меня по этому вопросу.

Но затем я увидел из дальнейших разговоров с Вырубовой, что она настроена неблагоприятно вообще против четы Оболенских и лично самого кн. Оболенского считает также не сторонником императрицы, так как он — преображенец, друг и ставленник Джунковского, передает о Распутине и о лицах, ему покровительствующих, в преувеличенном виде сведения в полк, к Распутину относится отрицательно, что отражается и на отношении к Распутину чинов полиции, держащих кн. Оболенского в курсе всей жизни Распутина; что в интересах двора и охраны Распутина следует кн. Оболенского заменить своим человеком и что это соображение разделяет и дворцовый комендант ген. Воейков, который также имеет намерение с нами по этому поводу серьезно переговорить. Действительно, ген. Воейков, при первом же свидании, подтвердил мне мнение А. А. Вырубовой о необходимости как в интересах охраны высочайших особ при приездах в Петроград, так и для затушевывания поведения Распутина, иметь в Петрограде на должности градоначальника своего верного человека и указал, что в лице кн. Оболенского он не видит администратора, идущего навстречу его, Воейкова, пожеланиям. При этом ген. Воейков выставил кандидатуру ген. Спиридовича, который, хорошо зная условия жизни и охраны высочайших особ, а также и требования, предъявляемые А. А. Вырубовой в отношении Распутина, сумеет во всех отношениях оправдать и его, и наше доверие, и просил меня передать его мнение по этому поводу А. Н. Хвостову, но добавил, что он отнюдь нас не ограничивает этим в выборе более достойного лица, так как, если и выставляет кандидатуру ген. Спиридовича, то только в интересах обоюдной служебной выгоды, ибо ему будет трудно обойтись без Спиридовича, как своего ближайшего и ценного в деле охраны сотрудника. Я обещал Воейкову переговорить по этому поводу с А. Н. Хвостовым и затем дать ему наш ответ. Относительно Спиридовича заговорил и кн. Андроников, после того как у него побывал Спиридович, а затем и Распутин, указавший, что он, лично зная ген. Спиридовича и ценя в нем глубокую преданность интересам царской семьи, считает ген. Спиридовича самым подходящим лицом для замещения должности градоначальника в Петрограде; при этом Распутин добавил, что он сам будет тогда спокоен и за себя, так как при Спиридовиче не будет за ним «соглядатайства». О ген. Спиридовиче говорил мне и Мануйлов, с которым Спиридович поддерживал хорошие отношения, пользуясь получаемыми от него сведениями для доклада дворцовому коменданту и прибегая к его содействию в случаях помещения в «Новом Времени» и «Вечернем Времени» тех или других, необходимых дворцовому коменданту, сведений. Но когда я и А. Н. Хвостов начали обсуждать вопрос о кандидатуре Спиридовича, то пришли к тому заключению, что, какого бы мнения мы ни держались о служебных качествах кн. Оболенского, тем не менее, замещение его ген. Спиридовичем, имя которого связано с Курловым по делу убийства в Киеве П. А. Столыпина сотрудником родственника ген. Спиридовича начальника киевского охранного отделения полк. Кулябко, произведет на общество и на Государственную Думу неблагоприятное впечатление, так как в Петрограде положение градоначальника исключительное, и его служебные действия более, чем где-либо, служат темой для постоянной общественной критики и контроля. В эту пору процесс о ген. Курлове был ликвидирован в путях монаршего милосердия, но, в виду косвенной прикосновенности к этому делу ген. Спиридовича, последний, хотя и был оставлен в занимаемой им должности, тем не менее, доминирующей роли, как это раньше было во время высочайших проездов, не играл; порядок охраны был видоизменен в том смысле, что центральным лицом в подготовительных по охране распоряжениях являлся губернатор или градоначальник, в распоряжение коего и прикомандировывался от дворцового коменданта ген. Спиридовича, и, таким образом, роль его была зашифрирована. Личные мои отношения в ту пору с ген. Спиридовичем были только официальные, и он, как и ген. Курлов, были недовольны мною и Виссарионовым за наши показания сенатору Кузьмину [*] Стран. 297, сн. 13 стр. «искренний», надо: «интересный». ; но так как в служебной сфере нам постоянно приходилось иметь взаимное общение с ним, как связующим департамент полиции с дворцовым комендантским управлением лицом, пользовавшимся при ген. Дедюлине большим влиянием и значением, то, во время моего директорства, я старался установить со Спиридовичем, на почве исполнения тех или других его пожеланий, добрососедские отношения, ценя в нем деловитость и выдержанность.