Андрей Ваджра - Путь зла. Запад: матрица глобальной гегемонии

Таким образом, можно констатировать, что методичное насаждение Западом в незападном мире демократических режимов на данный момент является современной формой политики колониализма. Прежде всего это связано с тем, что установление демократии в любой незападной стране создает необходимые условия для установления западной олигархией контроля над ее сферой политических отношений в целом и государственной властью в частности. Благодаря экспорту демократии в незападный мир Запад получил возможность «покупать» там политическую (государственную) власть.

В связи с этим необходимо упомянуть и тот факт, что любой народ, который сохранил традиционные устои, не позволяет деньгам занять доминирующее положение в своей иерархии ценностей. В традиционном обществе (т.е. «закрытом обществе») деньги выполняют свое функциональное назначение, не превращаясь в некую самодостаточную сверхценность, а политическая (государственная) власть и власть финансовая отделены друг от друга, при этом первая жестко подчиняет себе вторую. В таких условиях государство принуждает капитал, который по своей сути является вненациональным явлением, служить национальным интересам, не давая ему обрести самодостаточность и тем более — господствующее положение. Когда капитал (контролируемый государством) работает на общество, а не общество на капитал (подчинивший себе государство), возникает мощный защитный механизм, не позволяющий могущественным транснациональным олигархическим кланам захватить в стране власть и подчинить себе ее экономическую и финансовую системы. Демократия как раз и предназначена для разрушения этого защитного механизма. В условиях ее экспортного варианта исчезает само понятие «национальный интерес», а его место занимают интересы местных финансово–политических группировок, захвативших как политическую власть, так и финансово–экономическую систему страны. При этом их интересы рано или поздно встраиваются в интересы могущественных транснациональных олигархических кланов, превращая их в своеобразных наместников, поставленных управлять собственным народом. Для этого они берут политиков и государственных служащих «в долю», превращая их в винтики своего бизнеса, что позволяет им навязывать народу свои личные интересы в качестве общенациональных. То есть политики (государственные чиновники) становятся бизнесменами, а бизнесмены — политиками (государственными чиновниками). Так происходит слияние власти и капитала и возникает национальная олигархия компрадорского типа, осуществляющая эксплуатацию собственного народа не только в своих личных интересах, но и для обеспечения интересов транснациональных финансово–политических кланов.

Именно поэтому за «открытием» «закрытого общества» всегда следует «открытие» «закрытой» экономики. Через национальную олигархию транснациональная олигархия начинает интенсивно «выкачивать» из страны материальные ценности и ресурсы. Демократический режим в таких условиях является главным инструментом подобного перераспределения, благодаря которому национальная олигархия получает значительные прибыли, а транснациональная — сверхприбыли. Таким образом, можно констатировать, что Запад, осуществляя «демократизацию» незападного мира, создает социально–политические условия своего проникновения в его финансово–экономическую сиетему для перераспределения в свою пользу материальных ценностей и ресурсов, которыми она располагает.

Чтобы понять финансово–экономические цели глобализации, необходимо рассмотреть западный геополитический экспансионизм в контексте главных постулатов экономического либерализма [159]. Это обусловлено тем, что обе эти стратегии естественным образом дополняют друг друга, представляя собой удачный симбиоз параллельно осуществляемых военно–политических и финансово–экономических действий.

Политика Запада во все времена была обусловлена экономическими причинами. Уже в 1899 году, когда Соединенные Штаты, как набирающий силу будущий лидер Запада, провозгласили доктрину «открытых дверей», американский финансовый и промышленный капитал имел свои интересы по всему миру. В сознании финансовых и промышленных магнатов Америки вся планета выглядела как некий гигантский «дикий Запад», предназначенный для колонизации. Именно поэтому доктрина «открытых дверей» достаточно откровенно определила мир как единый глобальный рынок, двери которого всегда и при любых условиях должны быть открыты для американского финансово–промышленного капитала.

Каждое незападное государство, которое пытается блокировать американское проникновение на свой рынок, имеетдело с политическим давлением (вплоть до полной изоляции) и/или экономической блокадой, организованной Вашингтоном в той или иной форме, а в крайнем случае с военной интервенцией. Именно эти силовые методы становятся своеобразной универсальной отмычкой, гарантирующей глобализацию как всеобщее движение к единой мировой финансово–экономической системе.

Подобное назойливое стремление к «открыванию дверей» не случайно. Дело в том, что фундаментом либеральной доктрины является так называемый принцип «laissez–faire» [160], т.е. полное открытие (в экономическом смысле) всех национальных границ и ликвидация любых барьеров для торговли, передвижения капиталов, рабочей силы и конечно же невмешательство государства в экономику. Фритредеры [161]исходят из того, что чем выше уровень конкуренции, тем динамичнее и свободнее развивается финансово–экономическая система и торговля, а потому более богатыми становятся субъекты глобального финансово–экономического пространства.

Кроме того, в соответствии с либеральной доктриной финансово–экономическая система без границ и таможенных барьеров принуждает организовать международное разделение труда, когда отдельные страны или регионы специализируются на производстве только одного вида продукции, которая для них является наиболее выгодной по затратам, в сравнении с другими странами. При этом каждое государство, участвующее в международном разделении труда, не обременяет себя производством всего спектра необходимой для его населения продукции, а покупает б`ол ьшую ее часть в других странах, где производство является менее затратным.

Схема, доказывающая необходимость международного разделения труда, довольно проста. Либералы исходят из того, что в разных странах существуют разные пропорции между затратами на производство разнообразных товаров. Например, в одной стране, израсходовав единицу ресурсов, можно выработать или один компьютер или две тонны пшеницы, а в другой стране — наоборот: на единицу ресурсов можно выработать или тонну пшеницы или два компьютера. Естественно, что в этой ситуации первой выгодно поменять тонну пшеницы на два компьютера, а второй — компьютер на две тонны пшеницы. Таким образом, каждая страна экономит полторы единицы ресурсов. Естественно, что при таком состоянии дел. в первой стране все ресурсы будут направлены на производство пшеницы, а во второй — на производство компьютеров. Так возникает международное разделение труда. После этого, благодаря свободной торговле происходит обмен товарами, и